Ты моя Снегурочка (СИ) - Марр Риа. Страница 14

— Аленка. Красивое имя. Она кто? Замужем была?

— Мама, не устраивай допрос, потерпи. Какое замужество, ты о чем сейчас. Она девушка молодая, студентка. Очень хорошая, просто чудо волшебное.

— Да, папа, а сынок-то влюбился. Слышал, с каким придыханием про свое «чудо» рассказывает? Ну что, отец, застыл? Открывай свое виски, будем с тобой за счастье сына пить.

— Эй, родители, вам еще в гости идти, смотрите мне, не напивайтесь здесь. Все, я поехал, еще раз вас с Новым годом!

Я на приличной скорости летел по заметно опустевшим дорогам. Нет, в нашем городе не бывает такого, чтобы совсем не было машин и прохожих, но сейчас, когда стрелки часов подбирались к 22–00, многие жители уже готовились, по давней привычке, начинать провожать Старый Новый год с семьей или дружеской компанией. К этому времени, все в первый раз собирались за уже накрытыми столами, переодевшись в праздничную одежду. А я только поворачиваю на дорогу, ведущую к дому Аленки. Еще немного и увижу ее с Костиком, чтобы вместе с ними вступить в Новый год, который обязательно станет для нас счастливым.

Я так и не понял, откуда появился этот джип. Мне показалось, что все произошло мгновенно. Вот чужая машина на скорости врезается в левый бок с моей стороны, меня ремнем вжимает в сиденье, с хлопком срабатывают подушки безопасности, добавляя боли в пострадавшее тело, а неясная тень человека, с пистолетом в руке, в упор расстреливает все восемь пуль в стекло моей машины. Последнее, что я чувствую, это сожаление, что так и не доехал. К ней, которая меня так ждала…

9 Глава

Господи, как же трещит голова! Это с кем же я так надрался и где, что не только в голове отдает, но и тело до сих пор не слушается, реагируя болью на малейшее движение. Еще и совсем не слушается хозяина. Такое ощущение, что для того, чтобы открыть глаза, надо сбросить с век тонны породы, которые меня засыпали по самую макушку. Что за мысли, какая порода, что, еще и крепко головой приложился, что нормальные мысли радостно разлетелись из треснувшей черепушки на волю? Что происходит? И где Аленка с Костиком, я же вроде должен быть вместе с ними, так почему так тихо. Это так у них напился? Как же позволил себе при крохе?

Рассматривал белый потолок, не понимая, как попал сюда, в этот безжизненный белый рай. Почему лежу, весь опутанный проводами и прочей больничной ерундой, с капельницей, от которой ко мне шли несколько трубок, непонятной аппаратурой сбоку, на тумбочке, которая еле слышно стрекочет на своем механическом языке. С трудом повернув голову, рассмотрел интерьер явно больничной палаты.

Постепенно вспоминались отдельными кадрами из чужого кино сама авария, и человек с пистолетом, и выстрелы. Аленка и Костик, наша несостоявшаяся встреча Нового года. Напротив меня, на белой стене часы показывали три часа, вот только дня или ночи? Сколько я здесь уже лежу, какое сегодня число? Первое января? Попытался подняться с кровати, но тело не слушалось абсолютно. Мне что-то вкололи из лекарств, почему я совсем не чувствую нижнюю половину тела? И где все, почему никто не заходит? Может, надо нажать кнопку для вызова персонала, только вот понять бы, где эта кнопочная штуковина находится. Ну не орать же в самом деле, хотя вряд ли и это смогу, после того, как вытащил из горла длинную трубку, ощущения в нем такие, словно песка тележку щедро сыпанули.

И будто услышав мои мысли, дверь бесшумно открылась, пропуская в палату молодую медсестру в белом халате. Следом за ней зашли сразу два врача, которые почти полчаса осматривали, ощупывали меня, с профессиональной точностью давая указания белокурой серьезной медсестричке. Потом, видимо выяснив все необходимое, один из них ушел, а второй, подвинув стул к моей кровати и сев на него, начал спрашивать о самочувствии, что я помню об аварии, в то время, как медсестра вкалывала мне третий шприц с прозрачным содержимым.

— Иван Владимирович, я ваш лечащий врач, вы сейчас находитесь в палате реанимации специализированного нейрохирургического отделения нашей клиники. Мы продержали вас шестнадцать дней в искусственной коме, чтобы облегчить ваше состояние после аварии и операции. Иначе бы ваш организм не выдержал болевого, а затем и спинального шока, в остром периоде травмы, мы тем самым несколько облегчили ваше состояние, снижая последствия неизбежных отеков и появления прочей неврологической спинальной симптоматики. Считайте, что вы заново в рубашке родились, в вас попали две пули, и если можно так сказать, то вам нереально повезло, что все не так трагично. Мы их вытащили, хотите, заберете на память и будете потом внукам показывать. Все могло быть гораздо разрушительней, надеюсь, вы понимаете, что я не так просто вам все это рассказываю?

— Да доктор, но как же все не вовремя! Это надолго? Насколько я здесь застрял, мне же надо найти тех, кто это сделал, да и остальное…

— Вы что, не понимаете, что это просто чудо, что все так случилось? Да на сантиметр ниже и вам бы пулей перебило спинной мозг, обездвижив навсегда! Одна из пуль прошла через предплечье и застряла в мягких тканях, со временем останется только небольшая метка на коже. Со второй сложнее, она попала в позвоночник на уровне грудного отдела, повредив один из межпозвоночных дисков. Мы сделали все возможное на первом этапе, в ходе операции удалив костные обломки и убрав сдавливание спинного мозга, его магистральных сосудов и корешков.

Поэтому вы пока и не можете свободно двигаться. Вам предстоит длительное лечение, а потом еще одна операция по замене поврежденного диска на титано-никелевый имплантат, чтобы полностью продолжать полноценную жизнь без всяческих последствий повреждения позвоночного канала. А вы готовы бежать, тем самым сведя на "нет" все наши профессиональные усилия. Даже и не мечтайте, вам сейчас, как новорожденному младенцу, только лежать нужно и думать о хорошем, не тревожа позвоночник. У вас только отек стал спадать! Наденька, вколите-ка больному успокоительное, сон для него тоже прекрасное лекарство. Отдыхайте, Иван Владимирович, я к вам попозже зайду, будет время поговорить.

— Доктор, а мои родные? Они в курсе, что со мной произошло, им сообщили?

— Да. И то, что мы будем вас выводить из комы — тоже. Там к коридоре, ждет много людей, но вам нельзя утомляться, поэтому зайдут только родители. На десять минут, не больше, остальные могут посещать вас потом, после перевода в палату. Если все пройдет хорошо, то завтра же и переведем. С вами постоянно наши сестрички будут, если что понадобится, к ним и обращайтесь.

— Доктор, очень нужно, чтобы ко мне еще и мой начальник службы безопасности срочно зашел. Очень, просто жизненно необходимо. Пожалуйста, разрешите, вы же понимаете?

— Наверное, это тот высокий настырный молодой человек, который рвался к вам, грозя всеми неприятностями лично мне и клинике в целом, если немедленно его к вам не пропущу? Хорошо, но тоже не больше десяти минут. Кстати, скажите ему, чтобы убрал от палаты охрану. Мало того, что нарушаете все больничные правила, так еще и стерильность портите. Пусть уберет их, у нас здесь своя прекрасная охрана! Вы хоть понимаете, как важен послеоперационный период, чтобы привести вас в нормальное состояние, я не для красного словца сказал про новорожденного, ваш организм сейчас именно такой. Благоприятный исход с полным выздоровлением при огнестрельных ранениях спинного мозга, без осложнения при лечении и так не велик, не портите нам статистику. Если хотите быстрей покинуть нашу клинику, то в ваших интересах добросовестно выполнять все, что вам скажут.

Вот это я влип. Да, Иван, очень ты кому-то стал неугоден, если твои враги пошли на такие кардинальные меры. А я-то, дурак, грешным делом думал, что разогнал всех на долгое время и они притихнут, разбежавшись по углам. Что не учел, кого пропустил, чьи финансовые интересы не увидел? Мысли лениво шевелились в голове, что они мне там вкололи?

Встреча с родными вышла сумбурной и темпераментной. Меня отчитывали за бестолковость, невнимание к своему здоровью и безопасности. Досталось всем, особенно Сергею, который и так выглядел не очень. Чувствовалось, что его, родственники основательно пощипали еще в коридоре, в период нервного ожидания. Поэтому он и прорывался с таким азартом ко мне, спасаясь от праведного гнева возбужденных родителей.