Вся жизнь — игра - Дубровина Татьяна. Страница 11
— За тебя… — Сергей пригубил из своего фужера и протянул Рите темную бархатную коробочку.
О, Господи! Опять бриллианты… Сколько можно…
Рита чуть не застонала.
Но в коробке тускло поблескивало гладкое золотое колечко, узенькое, простенькое, без камней и украшений.
Обручальное кольцо! Кровь бросилась Рите в голову.
Хоть бы спросил, хочет ли она связать с ним свою судьбу!
А это платье… не для спектакля… Примерка… Репетиция крутой образцово-показательной свадебки?
Рита залпом опрокинула в рот шампанское, встала и протянула кольцо Сергею.
— Я же сказала, что не собираюсь за тебя замуж.
Ее холодный прищур схлестнулся с бешено вспыхнувшим взглядом Сергея.
Он тоже вскочил, сжимая в кулаке проклятую коробку.
— Я тебя не понял!
— И не поймешь!
— Мы давно вместе…
— Ужасно давно!
— Я долго думал…
— Слишком долго!
— Для меня это не простое решение…
— Не надо одолжений!
— Я хочу быть с тобой…
— Ты забыл узнать мое мнение!
— Будет так, как я сказал!
Ого! Какие незнакомые интонации… Вот так он, наверное, разбирается со своей «братвой», или как их там…
— А мое желание ничего не значит?
Сергей жестко усмехнулся.
— Значит. Я знаю, что ты моя, вся, до кончиков ногтей.
А вот и не вся! Что ты сделаешь с мыслями, которыми завладел другой, с чувствами, которые разрывают душу?
— Я понял, что люблю тебя.
— Я тоже поняла…
Рита даже вздрогнула от внезапно пронзившего ее отчаяния. Разве это навсегда? Разве больше не будет в ее жизни места тому волнующему азарту, предвкушению схватки, нетерпеливой жажде победы, которое охватывает ее при одном взгляде на Георгия?
Она лучше умрет, но не загонит себя в эту клетку, искусно украшенную, но от этого не менее ненавистную.
Это слишком пресно! Все известно заранее. Медовый месяц на Канарах, расточительная роскошь, долгие ночи в объятиях законного мужа и истерзывающие мечты о другом…
И… прощай казино… Остановись, рулетка. Выигрышный фонд давно исчерпан.
И не будет больше возможности хоть краешком глаза увидеть, как срывает банк нахальный господин Кайданников…
— Что?
Сергей стоял вплотную к ней, губы сжаты, брови сдвинуты…
— Что? — очнулась Рита.
— Что ты поняла?
Она твердо посмотрела ему в глаза, долго, будто изучая…
— Я не люблю тебя.
— Ты издеваешься? — он не поверил. — Это месть? Я виноват, что не сделал этого раньше?
— Я никогда тебя не любила.
Его рука нервно скользнула по скатерти, кулак сжался… И Сергей вдруг резко рванул его вниз, опрокидывая на ковер все праздничное убранство стола.
Тоненько хрустнули под лакированным ботинком осколки хрусталя.
— Шлюха!!!
Сейчас он ее ударит…
Рита презрительно рассмеялась.
— Я была бы шлюхой, если бы приняла твое предложение.
Красивая пастораль выродилась в грязный базар. Неужели он не может уйти с достоинством? Что им еще надо выяснять? Джентльмен в таком смокинге должен молча поклониться и выйти в дверь. И больше уже никогда не входить.
Сергей требовал, умолял, кричал. Он, наверное, даже заплакал бы, если бы умел.
Рита была и дрянью, и богиней. Он то отпускал ее на все четыре стороны, то угрожал, что всякий, кто приблизится к ней, попрощается с жизнью.
Он привык покупать, что только пожелает, и теперь назначал все более дорогую цену.
Он требовал назвать имя мифического любовника, и клялся, что даст Риге полную свободу, если только она согласится.
В ответ Рита молча сняла колье, стянула с пальцев все перстни и швырнула ему в лицо.
Не помня себя от ярости, Сергей схватил ее за руку и опрокинул на пол, в месиво салата…
Рита отчаянно дернулась, но железные руки больно впились в тело, до синяков. Тяжелая туша грузно навалилась сверху, а тонкое кружево платья затрещало по швам.
— Ты моя… — рычал он, как зверь. — Моя…
Так ведут себя рабы, дерзнувшие свалить с трона короля… вернее, королеву.
Рита извернулась и впилась зубами в его руку, чувствуя, как рот наполняется солоноватой чужой кровью.
Но Сергей не ослабил хватку. Только стиснул зубы, задирая тонкий шелковый подол.
Наверное, в прошлой жизни она была рысью, так привычно сработал инстинкт, так хищно вгрызались зубы в крепкие мышцы, а ноги согнулись, пружиня, и с Силой выпрямились, ударив когтями противнику в живот…
Пардон, не когтями. Это острая длинная шпилька-каблук вонзилась точненько Сергею в пах.
Он взвыл, подскочил вверх, всего на секунду скрючился от острой боли… Но этого оказалось достаточно, чтобы Рита изогнулась в броске и вцепилась крепкими ноготками ему в лицо.
— Убирайся! — шипела она разъяренно. — Скотина!
Сергей попытался вновь схватить ее, но Рита отпрыгнула в сторону.
Рассыпанный по полу лед хрустнул под ногами. То, что надо!
Она зачерпнула пригоршню и бросила в Сергея.
Бац! Он зажмурился.
Еще! Охладись! Как снежки из крепости в детских сражениях…
Он замер, осыпаемый градом ледяных кубиков. Потом тряхнул головой, будто сбросил наваждение, и глухо сказал:
— Прости. Давай забудем это. Оставь себе побрякушки. Переоденься, и поедем куда-нибудь ужинать. Куда ты хочешь?
Но разъяренная Львица сверкала зелеными глазами из-под всклокоченной гривы и не желала примирения.
Он уже показал, на что способен. Не выйдет!
Прочь с моей территории, сойди с моей тропы… Ты сам захотел играть по диким законам джунглей.
Львица мгновение оценивала ситуацию… Потом одернула платье, откинула со лба волосы и победно улыбнулась.
— Отряхните соус с колен. И зарубите себе на носу, что между нами все кончено.
Глава 7
ЧУЖАЯ ГАЛАКТИКА
Как жаль, что у нее нет подруг.
С каким мстительным восторгом Рита рассказала бы им, как выставила неудавшегося жениха!
Только женщины могут понять этот распирающий грудь восторг, только они порадуются, что хоть одна сквиталась за их ожидания и несбывшиеся надежды. Каждая представит себя на Ритином месте и тоже, пусть на мгновение, почувствует себя королевой…
Нет, скорее всего, они позавидуют. Подожмут губки, процедят расчетливое:
— Ну, смотри сама… Такого шанса у тебя больше не будет…
Уж они бы не отказались, они бы не упустили! И чего еще надо этой гордячке? Вечно, что ли, будет молодой и красивой? Ведь возраст… Тридцать скоро… Сколько ей еще отпущено? А вокруг уже суетятся молоденькие старлетки, всяческие «мисски» высматривают себе спонсоров… Скоро всех приличных мужиков приберут их цепкие лапки…
Маргарита вовсе не чувствовала сожаления.
Поле боя осталось за ней. Противник ушел, не найдя пути к примирению.
Она никогда уже не сможет простить ему эту недостойную выходку.
Простить — значит, признать, что он имеет право распоряжаться ею, демонстрировать силу… Против лома нет приема.
Хорошо все, что хорошо кончается. А если плохо — все равно хорошо, что кончилось.
И забыть об этом поскорее!
Но после выигранной битвы положено закатывать пир. Кстати, неплохо бы подкрепиться… Наверное, приготовленный Сергеем ужин был хорош…
Остатки еды на полу дразнили смесью вкусных запахов, а у Риты как раз проснулось зверское чувство голода.
Она подобрала разорванное платье и уселась на ковер.
Что там было в этом серебряном блюде? Салат? На дне осталось немножко…
И пальцами в рот, облизывая стекающий соус…
М-м-м… как вкусно!!! Просто объеденье!
А что под этой узорчатой крышкой? Лобстеры? С шампиньонами? Очень кстати!
А помидорчик прямо так, целиком. Едкий сок щиплет ранку на подбородке, стекает за вырез платья…
Владимир с ума бы сошел, глядя, как «леди» уписывает за обе щеки, прямо руками, подбирая с полу деликатесы…
И клубничку на закуску! Ничего, что все сливки разлились, и так сойдет!