Реинкарнация Тьмы (СИ) - Виноградов Максим. Страница 16

Ян выглядел, как герой вестерна, сошедший с экрана кинотеатра.

— Ян! У меня есть к тебе один вопрос, — я вкрадчиво обратился к Стрелку, когда он подошел ближе, — Куда, черт возьми, ты ходил сегодня ночью?!

— При всем уважении, Босс, это не твоего ума дело! — вызывающе ответил он, приподняв шляпу рукой.

— Отвечай! Это ты убил треклятого Штайера?

— Ты что, сбрендил? Как бы я смог это сделать?

— Черт возьми, Ян! Скажи: да или нет?!

— Да не виноват он! — раздался голос от двери, — Босс, понятно же, что это не Ян!

Я злобно глянул на вошедшего Марио.

— Если ты хочешь в чем-то признаться, то сейчас самое время! — со злостью бросил я, — Ты-то ведь тоже уходил из дома! Да и стрелять мастак, не хуже Яна!

— Только не с этим! — Марио покрутил перед лицом забинтованной рукой, — И, кстати, там народ уже на подходе!

Черт! Черт! События развиваются слишком быстро, и мы опять к ним не готовы!

— Эля, Сюзи, останьтесь внутри, — ледяным тоном приказал Ян.

Он прошел к выходу, ни разу не сбившись с шага, я последовал за ним, Марио и Константин вышли на улицу впереди нас.

Я стоял и щурился от яркого солнца. Сегодня было не так жарко, как вчера, на небе появились несколько облачков, но все равно для отдыха погода подходила идеально. Эх, сейчас бы на озеро, окунуться.

— Может, закрыть ворота? — озабоченно спросил Марио.

— Не трогай! — категорично отрезал Ян, — И вообще... отойдите-ка все в сторонку. Говорить буду я. Один.

— Ты уверен? — я с сомнением глянул на пожилого мужчину, вставшего посреди двора.

— Я знаю, что делаю, Глеб, — он даже головы не повернул, — Доверься мне!

Я глянул на Константина, тот пожал плечами. Кивнув головой в знак согласия, я отошел в сторону, усевшись на небольшой чурбачок возле дровяного сарая. Марио и Вольский последовали моему примеру, расположившись неподалеку.

Взглянул на дорогу — по ней шествовала разнородная людская масса, размахивая руками и выкрикивая какие-то лозунги.

Ян стоял в центре двора, напротив распахнутых ворот, спокойно опустив руки и гордо вскинув подбородок. Он ждал, не выказывая никаких признаков волнения.

Толпа — дикий слепой зверь, как любил говаривать Ханс. Этот зверь не понимает слов, у него нет разума. Он ощущает только самые простейшие эмоции — страх, похоть, упоение, вседозволенность, ярость.

Но, как оказалось, и на этого могучего зверя нашлась управа. Шаг людей постепенно замедлялся, самоуверенность куда-то исчезала, и, дойдя до самых ворот, толпа остановилась.

Я словно в первый раз взглянул на Яна — настолько сильной, властной и величественной казалась его фигура напротив разношерстного собрания жителей города. Никто из них не осмелился сделать ни шага внутрь ворот.

— Вот он! Слепой Убийца! — раздался голос из первого ряда толпы, — Хватайте его!

Впрочем, сам крикун не спешил подавать пример рвения.

— Это тот самый Билл, по прозвищу Кривоногий, — тихонько пояснил мне Константин.

Толпа заволновалась.

— Стоять! — повысил голос Ян.

Его голос моментом охладил самые горячие головы, порывавшиеся, было, дернуться внутрь.

— И что же ты сделаешь, а, слепой?! — Кривоногий Билл сунул руку запазуху, извлек оттуда пулевик и направил в голову Стрелку, — Что ты теперь ска...

Раздался выстрел. Я успел заметить только едва видимое движение руки, когда Ян убирал пулевик обратно в кобуру. Билл громко вскрикнул, выронив искореженное оружие из руки, и отступил назад.

Воцарилась полнейшая тишина. Слышно было только шелест листьев под легким ветерком и звук катящийся по каменной плитке гильзы.

— Достал оружие — стреляй, а не балаболь! — тихо проговорил Стрелок, и его голос прозвучал в тишине, как гром среди ясного неба, — Вы пришли сюда незваными, с агрессивными намерениями! Вы меня знаете, я слов на ветер не бросаю. Если кто-то из вас ступит на мою землю — это будет его последний шаг в жизни!

— Всех не перебьешь! — каркнул Кривоногий, потирая руку.

— Верно, — Ян склонил голову, — Но первых шестерых положу наверняка! А дальше — как пойдет. Ты сам-то готов быть среди смельчаков, а Билл?

Подстрекатель не ответил, со злостью оглядывая своих соратников. Но желающих проверить слова Яна не нашлось.

— Тем более, что он тут не один, — спокойно заверил толпу Марио, прогулочной походкой подходя к Яну.

Он встал рядом со своим старшим коллегой, демонстративно выставив на показ кобуру с пулевиком и, при этом, держа загипсованную руку за спиной.

Ян шагнул к воротам и толпа зашевелилась, подавшись назад. Передние ряды заволновались, надавив на задние, началась толчея. Если бы Стрелок захотел, он прямо сейчас мог бы легко прогнать их восвояси, как послушное пастуху стадо.

— Подождите, мистер! — сквозь толпу вперед пробился человек, одетый в форму жандарма, — Со всем уважением, сэр! Дело в том, что в городе произошло убийство! И, как это не прискорбно, сэр, но вы — один из подозреваемых. Мне поручено э-э-э... найти вас и попросить пройти в жандармерию для проведения следственных мероприятий. При всем уважении к вам... и вашим друзьям... вы должны пройти со мной!

Ян задумчиво склонил голову.

— Наконец-то я слышу слова мужчины, а не лепет мальчишек, — прокомментировал он, а потом заговорил громким голосом, — Я подчиняюсь требованиям закона! Какими бы нелепыми они мне не казались. Я пойду с вами! Но я пойду сам, свободным человеком.

Он сделал несколько шагов вперед, но вдруг, запнувшись, потерял равновесие и растянулся на земле. Завозившись, он зацепился рукой за перевязь кобуры и никак не мог подняться на ноги. В этот момент Ян внезапно показался до боли беспомощным и каким-то очень трогательным. Люди в толпе, смутившись, отводили взгляды в сторону.

Я быстро подошел и помог ему подняться.

— Пожалуй, я прогуляюсь с тобой, если ты не против. Погода отличная, а дома сидеть мне уже надоело.

Ян с благодарностью сжал мой локоть, а вслух сказал:

— Очень рад! Будет хоть с кем поговорить по дороге.

Мы размеренно зашагали к воротам, я мельком оглянулся во двор. Марио все также стоял посередине, у крыльца застыла смертоносная троица — заклинательница, ведьма и алхимик.

На секунду я встретился глазами с Анжелой, она едва заметно скосила взгляд в сторону мехмобиля. Я моргнул в знак согласия — и между нами проскочила искра понимания. Они будут где-то рядом, будут следить. И когда мы прибудем в жандармерию, у нас будет весьма основательная группа поддержки.

Мы с Яном прошли сквозь скопление людей, как горячий нож сквозь масло. Толпа раздвигалась при нашем приближении и вновь смыкалась позади. Когда мы оказались впереди, люди двинулись за нами следом, словно на какой-нибудь демонстрации, только без флагов и лозунгов.

Конечно, если бы Ян захотел, мы могли бы, вероятно, доехать в жандармерию на мехмобиле, и ничего страшного не произошло. Но... было нечто эпичное и пафосное в этом горделивом шествии через весь город, в сопровождении притихшей толпы. Ян шагал важно, спокойно, как мне показалось — наслаждался своей ролью. А людей за нашей спиной становилось все больше, по мере того, как мы оставляли позади все новые улицы.

Я лихорадочно соображал, мысли об убийстве скакали в голове, не останавливаясь.

Есть Ян, который ночью ходил непонятно куда, причем ни в какую не хочет говорить, где был. Мог ли он совершить убийственный выстрел — судя по продемонстрированным им же способностям — легко! Но вот как бы он добрался до нужного места, потом назад, да еще чтобы никто его не заметил? Он же слепой, черт возьми!

Есть Марио, который тоже выходил из дома в темное время суток, якобы за цветами. Вернее, цветы-то он принес, тут не придерешься. Но вот не заходил ли он еще куда-то? Можно ли за это поручиться? И, кстати, так ли уж сильно болит у него рука? Я сделал себе заметку навестить травмпункт, в который он обращался, и выведать у лекаря подробный отчет о переломе.

Может быть, конечно, еще какой-то пришлый стрелок, и мне бы, по сути, нужно цепляться за эту версию. Вот только кто, почему, зачем? И стоит ли вообще плодить новые сущности?