Объятия смерти (СИ) - Беренс Лилия. Страница 49

— Ну что за идиот, — прошипел еще один паладин, ловко сжигая «нитью Святой Фамиры» крыло ближайшего дракона. — Да уничтожить стаю рептилий — задача не сложная. Вот только что ты будешь делать, когда сюда Советники заявятся?

— Да что они нам сделают? Нас много, уничтожим тварей темных! — лихо ответил молодой паладины, с азартом выпуская светлую магию по рептилиям.

Возглавлявший группу паладин достал ментальный артефакт и объединил в мыслегруппу всех паладинов, кроме одного.

«Кто его учитель? По возвращению я подам Святейшему прошение о низложении!»

«Святейший — его двоюродный дядя. Он и учил. Избаловал мальчишку».

«Так это про него нам говорили в Золотом Храме!»

Повисла напряженная тишина. В отличие от Темного Совета, паладины сменяются очень часто. Редко кто из святых воинов доживает до старости. Сгорают при использовании силы Златоликого, погибают от рук темных. Поэтому, хоть их и мало, текучка в рядах паладинов весьма заметна. Стоит ли удивляться, что «старожилы» очень быстро перестают следить за появлением в их рядах новых лиц?

Издали послышался слаженный рев. Сразу с двух сторон на помощь истребляемым сородичам мчалось еще две стаи. И на этот раз это были большие стаи, в каждой минимум пол тысячи рептилий. Складывалось ощущение, что звуки их боя собрали всех рептилий округи. С таким количеством им не справиться, даже если кто-то из них использует силу Златоликого.

«Что делать будем?»

«Уходим. Пусть юнец воюет. Во имя Света!»

«Во имя Света!» — дружно ответили паладины в один голос.

Один за другим святые воины скрывались за пологами темных артефактов и уходили с поля боя. Святейший узнает, что его двоюродный племянник погиб смертью мученика, отвлекая врагов на себя.

Глава 14

Глава 14.

Рано или поздно, но это должно было случиться. Ухватившись за очередной корень, Анна внезапно ощутила, что летит вниз вместе с корнем в руке. К счастью, здесь уже не было отвесных скал, просто очень крутой спуск. Стараясь ухватиться хоть за что-нибудь, она покатилась вниз, обдирая тело об острые камни, получая множество ушибов и царапин. В какой-то момент сознание погасло.

Пришла в себя девушка рывком. Она лежала у подножия невысокого, но развесистого деревца с кривым узловатым стволом. Посмотрев вверх, откуда скатилась, Анна только удивилась, как не сломала себе шею. Все тело болело, из множества порезов и царапин виднелась подсохшая кровь вперемешку с грязью. Над головой раздавался многоголосый рев впавших в бешенство драконов. Похоже, паладины собрали всех огнедышащих ящеров, живущих в этих горах. Но это ей только на руку. Даже если драконы не убьют их всех, а после рассказов Наргота у девушки не было сомнений в силе этих странновато выглядящих людей, то задержать должны прилично.

Постанывая и кряхтя от боли, Анна нырнула в жиденький лес. Сверху он казался значительно гуще, но даже такая защита от взглядов с неба была лучше, чем замирание на открытом пространстве в надежде остаться незамеченной.

Здесь уже было гораздо легче спускаться. Перейдя на бег, Анна постаралась оставить драконьи горы позади. Яростный рев и полыхающие в небесах вспышки света и огня только добавляли мотивации убраться подальше.

Анна бежала несколько часов, практически не останавливаясь. Любой нормальный человек давно бы легкие выплюнул от такой нагрузки, особенно учитывая, что лес с каждым шагом становился все коварнее. Можно было наступить на внешне ровный участок, а нога проваливается в скрытую влажным мхом яму. Или можно наступить на острый обломок деревца, спрятанный под тем же мхом. Никаких звериных троп, не говоря уже о человеческих, видно не было. Только влажный мох и бурелом. Попадались ручейки с ледяной водой, где можно было умыться, напиться, и снова бежать. Паладины не отстанут. Они прочно сели ей на хвост и не собираются отпускать. Сейчас для нее есть только одна надежда на спасение — добраться к людям. Там должна быть какая-то защита. В приграничных городках должны быть усиленные гарнизоны. Учитывая постоянные стычки со святошами, сил отразить атаку должно хватить. А если не отразить, то задержать до прихода подмоги.

Еще два дня Анна бежала по лесу. Останавливалась она только на короткий отдых. Ела грибы желтые грибы с зеленоватой ножкой. Еще по ту сторону гор Наргот определил их как съедобные. Не смотря на необычайную выносливость, Анна начинала сдавать. К ушибам от падения с горного склона добавились множественные царапины от колючего подлеска, отчетливые следы зубов и когтей хищной пятнистой кошки, напавшей на нее из засады, когда девушка наклонилась выпить воды. Кошка была заморожена, а потом частично съедена. Мясо кошки Анне не понравилось.

Кошачьи укусы были болезненны, но такие травмы можно было терпеть. Куда хуже оказалась ситуация с оставленными когтями глубокими царапинами, избороздившими руки, спину и правую щеку. Вероятно, когти у кошки были не простыми, так как все царапины через пару часов стали гореть огнем, распухли, а если чуть надавить — сочились неприятно пахнущим гноем.

К счастью, больше на нее никто не нападал. А вскоре появилась тропинка. Обычная такая тропинка, по которым она часто гуляла с матерью в детстве, собирая чернику. Ветер принес едва заметный запах дыма. Обрадовавшись, Анна ускорилась и вскоре выбралась из леса к обнесенной деревянным забором деревушке. Вот только деревушки, как таковой, не было. А были сорванные ворота и сгоревшие дома. Живых людей не наблюдалось. Растерянно побродив между остатками домов, Анна выбралась на то, что некогда было площадью. Было. Когда-то. Вся площадь представляла собой частокол обугленных столбов. К каждому из столбов были привязаны обгоревшие скелеты. Местами к одному столбу было привязано до четырех человек. Запах стоял тошнотворный. Словно насмехаясь над открывшимся зрелищем, в центре стоял высокий шест. Метра три высотой. С сияющим магическим светом золотым солнцем на вершине.

И тут Анну накрыло. Все последние события, бесконечная гонка и страх быть пойманной. Наргот, прочно обосновавшийся в ее голове, драконы, паладины, а теперь это…

Пустой взгляд застыл на столбе с двумя обгоревшими детскими силуэтами. Ее затрясло, а из глаз покатились слезы. Так она и сидела, обхватив колени руками, и плакала. Она не демон, она не супермаг. Она человек! И ей было страшно. И нет никого, кто мог бы ей помочь. Никого, кто хотя бы немного беспокоился о ней. Она бы все на свете сейчас отдала, чтобы оказаться рядом с Галей. Рассказать все подруге, выслушать ее утешительные глупости…

Топот десятков лошадей, ровным ручейком влившихся в разоренную деревню, отвлек Анну от тупого созерцания.

С крепкого мышастого жеребца спрыгнул одетый в вороненную броню мужчина.

— Как сквозь землю провалились, — сплюнул спешившийся воин, осматривая пепелище.

С другого коня спрыгнул еще один воин, стянул шлем, явив миру бородатое худое лицо с замысловатой татуировкой на лбу.

— Скорее всего, ушли лесами к перевалу, командир. — Что они только делали в Змеинках? Это же как далеко!

— Костры палили, что еще могли делать эти отбросы! — рыкнул командир, пинком ноги обрушивая шест с золотым солнцем. Проследил взглядом за его падением, и только теперь наткнулся на свернувшуюся калачиком на земле детскую фигурку. — Самук, а ну проверь девку! Никак выжившая.

Названный воин подошел к детской фигурке с необычными алыми волосами, спутавшимися во что-то невообразимое. Девочка на него не реагировала. Повернув ее к себе лицом, он крепко схватил ее за подбородок и посмотрел в алые глаза.

— Командир. Девка-то не наша. Лоб чистый! Из светлых, чтоб мне!

Командир присел на корточки перед девочкой с пустым взглядом. Попытался ее допросить, но она не реагировала. Пытать ребенка? Судя по внешнему виду, ей и без того досталось.

— Командир! Добьем малую, али лечить прикажешь? Ее, вон, риша исцарапала. Как вообще терпит — не понятно. Это же боль неимоверная!