Никакого риска! - Грейс Кэрол. Страница 8

Салат готов. Булочки свежие и горячие. Бульон заправлен. Все подано на столы. Вот и десерт уже съеден. Выпит кофе…

Ужин закончился через три часа. Гости перешли в другую комнату. Девочки начали мыть кастрюли и загружать посудомоечную машину.

— Вам же, наверное, нужно готовиться к школе?

Обе девчушки дружно кивнули.

— Идите. Я закончу сама.

— Но мы же должны…

— Я знаю. Вы должны были вымыть кастрюли и сковородки. Но я тоже когда-то училась в школе. Правда, это было сто лет назад, но до сих пор помню, как приходилось сидеть по ночам за домашними заданиями, а потом рано вставать к первому уроку.

— Спасибо! — хором поблагодарили девочки, потом сняли фартуки и направились к двери. — Мы живем рядом, через улицу. Завтра снова придем.

— Спасибо вам, — улыбнулась Элли и заперла за ними дверь. Она налила себе чашечку кофе, щедро сдобрила его сливками и устроилась в уголке кухни.

Там и нашел ее Джек несколько минут спустя. Он жестом показал, что все прошло отлично.

— В самом деле все хорошо? — переспросила Элли, все еще волнуясь. Она вдруг почувствовала сильную усталость.

— Не хорошо, а отлично! Если они заартачатся, то это будет не по вашей вине. Некоторые из женщин даже интересовались вашими рецептами. Вернее, рецептами Ханны. Но я вижу, вы сильно устали.

Девушка вымученно улыбнулась. Джек оглядел кухню.

— А где девчонки?

— Я отпустила их домой. Ведь им еще надо делать уроки. Я в их возрасте… — Элли недоговорила и незаметно смахнула слезу.

— Продолжайте.

— Да нет, ничего…

— В их возрасте вы целыми вечерами висели на телефоне, болтая с приятелями, да?

— Когда мне было одиннадцать, умерла моя мама. Все домашние заботы неожиданно свалились на меня. Потом папа снова женился.

— Да, вам пришлось несладко…

— Сначала я довольно легко справлялась, но потом в доме появились мачеха и ее дочери.

— И тогда вы перестали готовить и снова стали ребенком?

— Не совсем. Я не перестала готовить. Просто мне пришлось готовить то, что велела мачеха. — Элли задумалась, вспомнив те времена, когда отец не обращал на дочь никакого внимания. А мачеха постоянно ею помыкала. Девушка тряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания, и плотно сжала губы, чтобы не сказать лишнего. Зачем Джеку знать о ее прошлом? Она и так уже слишком много рассказала.

Джек отвернулся к окну, потом снял пиджак и закатал рукава рубашки. Она чувствовала, что своей болтовней лишь смутила и его, и себя.

— Я вам помогу.

— У вас разве нет более важных дел? спросила девушка, с трудом поднимаясь со стула.

— Работа есть, конечно. Надо кое-что посчитать и прикинуть. Но я привык засиживаться по ночам. А как вы, приедете завтра? — Несмотря на легкость тона, чувствовалось, что вопрос его живо интересует. Неужели он решил, что она выдержит не более одного вечера?

— Конечно, приеду. Мы же договорились. — Элли налила в мойку горячей воды и плеснула моющего средства.

Джек тронул ее за плечо. Несомненно, хотел выразить свое дружеское расположение.

— Я просто спросил.

Она не удивилась, когда у него в кармане зазвонил телефон. Разговаривая, он одновременно ставил тарелки горкой.

— Вы никогда не выключаете телефон? — спросила Элли, когда Джек закончил разговор.

— Боюсь чего-нибудь пропустить. Особенно в эту неделю. Слишком большой риск. Каждый звонок сейчас важен.

— Ну, и как все идет? — спросила она, опуская руки в мыльную воду.

— Пока нормально. — Джек взял полотенце и начал вытирать сковороду. — Но радоваться рано. Бывает, все вроде бы идет хорошо, и вдруг — облом!

— Но, кажется, у вас дела неплохо идут. Хороший дом… Должно быть, родители гордятся вами.

— Я бы не сказал. Отец слишком многого ждет от меня. А мать… но это уже другая история.

Передавая Джеку фарфоровую супницу, Элли случайно коснулась его пальцев. Ее словно пронзило электрическим разрядом. Интересно, почувствовал ли он то же самое? Она искоса взглянула на него: его лицо оставалось непроницаемым. Он и глазом не моргнул. Это почувствовала только она…

Элли вымыла последнюю сковородку, а Джек ее вытер.

— Я не хочу вас излишне напрягать, но так получилось, что я пообещал гостям на завтрак яйца бенедикт.

— Не проблема. Я приготовлю для этого жидкий голландский соус.

— Вы, Золушка, все делаете превосходно! — Протянув руку к ее талии, он развязал завязки ее передника. Его сияющие глаза были так близко, что Элли робко отвела взгляд, боясь, что он сможет прочесть ее мысли. Ее сердце часто забилось в груди.

Вдруг кухонная дверь резко распахнулась:

— Джек! Простите, я помешал вам.

Элли отшатнулась.

— Нет, все в порядке, Рик! Входи, — пригласил Джек.

Вошедший удивленно поднял брови:

— Так это и есть твоя кухарка, Джек? Я думал, она старше.

— Да, конечно. То есть… нет, это не она. Это всего лишь временная замена.

Вот так! Ты всего лишь временная замена, горько подумала Элли. Не более и не менее. И не надо об этом забывать.

— Может быть, подбросить до дома твоего временного повара? Похоже, она падает с ног. Но ужин был превосходным, леди!

— Спасибо. — Элли устало прислонилась к стене, стараясь перевести дыхание. У нее дрожали колени.

— Я сам довезу ее, — твердо заявил Джек.

— Нет никакой необходимости, — торопливо возразила она.

— Я буду ждать вас около выхода. — Тон Джека был уверенным. Тон человека, привыкшего повелевать. Он привык, чтобы ему подчинялись, и Элли решила не спорить с ним по таким мелочам.

— А где ваша машина? — поинтересовался он, окидывая взглядом улицу.

— Сводная сестра забрала ее еще днем. Им она нужна для работы. Ничего, я обойдусь.

— Вы живете вместе с ними? — спросил Джек, заводя мотор своего новенького «БМВ» последней модели. Машина тихо заурчала, как сытая кошка, из динамиков полилась тихая музыка.

— Нет, у меня есть своя квартира в Ноу-Вэлли. Работать и жить вместе с ними — слишком тяжелое испытание для меня.

У ее дома Джек вышел из машины и открыл для Элли дверцу.

— Завтра я заеду за вами. В восемь будет не слишком рано?

— Я приеду на автобусе.

— А если он сломается по пути и вы опоздаете? Я не умею готовить голландский соус. В восемь заеду.

— Тогда уж лучше в семь.

— Договорились.

Под внимательным взглядом Джека Элли поднялась на крыльцо. Она ни разу не обернулась и не махнула ему на прощание. Но он продолжал ждать до тех пор, пока не увидел, как на третьем этаже осветилось одно из окон, предположительно ее окно. Мелькнула тень. Элли или кто-то еще? Она не говорила, что живет одна. Возможно, там ее ждал дружок? Может быть, она замужем? При одной мысли об этом ему почему-то стало неприятно. Но, в конце концов, ее личная жизнь его не касается!

Он задумался. Во что он ввязался? Зачем пообещал вложить в ее ресторан собственные средства? К сожалению, отступать было уже поздно.

В Элли было что-то такое, от чего его охватывало волнение. Вернее, она влияла на него каким-то непостижимым образом, и это его озадачивало. Она же совершенно не в его вкусе. Но, погружаясь взглядом в ее большие карие глаза, он начинал теряться, забывал о делах и думал только о ней. А вечером на кухне он едва не поцеловал ее. Так и произошло бы, если бы их не прервали. Что это с ним? Должно быть, переутомился. Иначе как объяснить тот порыв, когда он, потеряв над собой контроль, захотел поцеловать повариху?

И все равно он в душе сердился на Рика за то, что тот так некстати ворвался в кухню и помешал ему.

Джек сел в автомобиль, завел мотор и поехал домой. Часом позже, устроившись у себя в кабинете, он пытался сосредоточиться на цифрах, но перед его мысленным взором навязчиво мелькал образ Элли…

Джек поехал за Элли рано утром. По пути у него зазвонил мобильный телефон. Звонила Ханна.

— Как у тебя дела? — поинтересовалась экономка.

— Прекрасно. А у тебя как?