Две стороны отражения (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 59

– Кто еще бывал в лаборатории Делиля? Кто знал о его занятиях запрещенной магией? Советую замешанным признаться сразу, – мэтр Фаро обвел тяжелым взглядом прибывших магов. – Учтите, все проверится артефактом.

Но больше никто ничего не рассказал, даже артефакт подтвердил, что Делиль не слишком распространялся о собственной лаборатории: единственным посвященным так и оставался Эбер. Также никто не смог ответить, откуда покойный узнал ритуал и знал ли только один. Владел ли запрещенной литературой или это результат тайного семейного знания? Теперь и не спросить – сам Делиль умер насовсем, призвать дух не представлялось возможным, и из его родственников никого в живых не осталось. Разве что со стороны настоящего отца? Но кто он, мог не знать и сам Делиль. Во всяком случае, вопрос о его законнорожденности никем не поднимался.

В сторону артефакта я старалась не смотреть, но взгляд постоянно туда возвращался. Не верилось, что все, что осталось от молодого, здорового, полного сил мужчины, – это жалкая кучка пепла и артефакты. Было жутко, и немного подташнивало. Возможно, если бы дали хотя бы воды, тошнота бы отступила. Но про меня словно все забыли, а напоминать не хотелось – уж слишком странные вещи обсуждались.

Члены Совета подозрительно поглядывали друг на друга, ругались, припоминали совсем уж давние истории, но все же когда проверка подтвердила их непричастность, немного успокоились и начали говорить уже о том, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями для магов.

– Огласка не нужна. Она не просто не нужна, она опасна, – важно вещал невысокий толстенький маг. – Мы только-только отвоевали независимость от короны, а такое происшествие может все вернуть на позиции, невыгодные для нас. Расследование должно быть внутренним, не выходящим за рамки магического сообщества.

– Согласен, – наклонил голову Фаро. – Смерть лорда Делиля наступила в результате неосторожности при проведении магического эксперимента.

– Это же сообщим родственникам?

– Боюсь, из родственников покойного осталась только жена. Леди Делиль, поскольку все, что вы здесь видели и слышали, не должно выйти за пределы этого кабинета, вы должны дать клятву о неразглашении.

– Но Люк, то есть барон Штенье имеет право знать, что случилось. – Голос был слабый, как после болезни. Я откашлялась. – И Себастьен – тоже.

– Инора Латура я поставлю в известность сам. – Внезапно мэтр Фаро оживился: – Раз уж все мы здесь собрались, то можно решить и вопрос с принятием нового члена Совета. Думаю, знания и помощь инора Латура нам будут нелишними.

– Вы с ума сошли? – у высокой худощавой магички голос оказался неожиданно низким, но очень красивым, даже завораживающим. Почему-то подумалось, что своим членством в Совете она обязана именно голосу. – Доверять ему?

– У меня есть все основания ему доверять, – отрезал Фаро. – Он уж точно не замешан в делилевских делишках, ни прямо, ни косвенно. Более того, если бы не его умения, мы бы до сих пор не знали, что Делиль проворачивает за нашими спинами.

– У нас есть множество высокопоставленных магов, куда более достойных членства в Совете, – непримиримо возразила магичка. – Давайте решим вопрос с клятвой леди Делиль и дальше поведем разговор без посторонних.

– Я не согласна оставлять Люка в неведении.

Фаро чуть скривился и решил:

– Тогда возьмем клятву и с него. Кто-нибудь, пригласите лорда Штенье.

Люк влетел, встревоженно взглянул на меня, потом поискал взглядом Делиля, не нашел, нахмурился и вызывающе посмотрел на Фаро.

– Молчать о преступлении Делиля не буду, – без экивоков бухнул Люк. – Он должен быть наказан.

– Куда уж больше наказывать? – проворчал Эбер и показал на то, что осталось от приятеля. – Вон он, лорд Штенье. Что вы предлагаете? Рассеять по ветру? Или спустить в канализацию?

Люк взглянул на меня. Я кивнула. Он встал так, чтобы я оказалась под его защитой, и спросил:

– И о чем тогда молчать?

– О событиях, свидетелем которых вы стали. И вот еще… – Фаро приблизился и прищелкнул пальцами, показывая, что ставит полог тишины. – Во избежание проблем с наследованием титула. Леди Делиль, вам необходимо как можно скорее забеременеть, тогда мы будем утверждать, что ребенок от вашего покойного супруга, тем более что это никак не проверить. Вы сейчас идете в храм, потом к нашему целителю, я дам к нему записку.

Я настолько растерялась, что даже не знала что сказать. Идея Фаро была совершенно ненормальной, но как это донести до него самого? Нет, я не возражала против замужества с Люком, но не так, не по посторонней указке, и не продолжая обман, начатый Делилем.

– Нет, – резко ответил Люк, – мои дети будут считаться моими.

– Не настолько нам нужен ваш титул, – поддержала я.

– Ваш, – поправил Фаро. – Странно, что вы упрямитесь. Такое замечательное предложение. Если вы опасаетесь, что долги Делиля перейдут к вам, то зря. Это были долги его матери.

– Вы боитесь, что Летти уедет в Лорию и не вернется? – внезапно спросил Люк.

– Честно говоря, да, – не смутился Фаро. – Вы же понимаете, лорд Штенье, что она слишком глубоко влезла в эту историю? Потом, дом требует постоянного присмотра, что невозможно делать из Лории. И главное – вопрос с ритуалом, проведенный Делилем, остается открытым. Нужно непременно найти хоть какие-то материалы, и я очень рассчитываю на вашу помощь.

– У меня занятия, – напомнила я.

– Переведетесь к нам. Мы договоримся с лорийской стороной, – с готовностью предложил Фаро. – Возможно, деньгами, возможно – услугами. Вам даже нет нужды заниматься этим самостоятельно, мы все сделаем сами.

– То есть из Шамбора вы меня не выпустите?

– Хорошо, что вы это понимаете, – не смутился Фаро. – Не то чтобы не хочу, не имею права, леди Делиль.

– Не называйте меня так. Я – инорита Эспозито.

– Увы, ваш брак аннулировать не представляется возможным, – нарочито вздохнул Фаро. – Но ведь это и фамилия вашего отца, завещавшего вам свое имущество.

– Не слишком он мной интересовался. Да и завещал наверняка, потому что больше некому было. Делиль же не его родственник по крови.

– Об этом я бы вас тоже просил молчать. Видите ли, леди… – «Делиль» он предусмотрительно опустил, но я все равно дернулась. – Таких домов, как ваш, осталось очень мало. В сущности, это очень сложный живой артефакт, принципы построения которого утеряны. О том, что можно перенастроить на носителя другой крови, до настоящего времени известно не было. А ведь у нас два таких особняка в спящем состоянии. Что если информация о ритуале дойдет до нынешних владельцев? Не все справятся с соблазном получить в полное распоряжение такой дом, понимаете? Нужно непременно узнать, откуда лорд Делиль получил эти ритуалы. Откуда они вообще могли взяться спустя столько лет?

– От орков же, – уверенно сказал Люк. – Они рыщут по разрушенным городам в поисках ценностей. Наверняка и книги кое-где сохранились, и рабочие записи, и дневники.

И он рассказал, как мы столкнулись с группой орков в одном из тех разрушенных городов, о котором говорили, что в нем до сих пор остается губительная магия. Добавил, что поисковые группы орков рыщут там явно не первый день, а найденное относят к шаманам.

– То-то у нас участились находки запрещенных книг, – нахмурился Фаро. – Нужно проверить всех, кто торгует с орками. Так, дорогие мои, давайте-ка я вас отпущу до завтра, слишком много неотложных дел. Но похлопотать о переводе распоряжусь: все равно этим придется заняться, а сами вы не сможете.

Я протестовать не стала: бессмысленно, да и маг не представляет, насколько он ошибается, предполагая, что не попаду при желании в Лорию. Семейная книга заклинаний мне досталась со всем остальным, а значит, переходить через зеркала смогу без посторонней помощи.

– Только переводите не как леди Делиль, – напомнила я.

– А как леди Штенье, – добавил Люк. – все равно нас Богиня уже благословила, так что осталась простая формальность в храме.