Умиротворение (ЛП) - Эшли Кристен. Страница 99

— Джо…

— Ему следовало бы прислушаться к твоим словам.

— Но почему же? Ты же не слушаешь меня.

— Ты принадлежишь не ему, а мне.

— Это чистое безумие!

— Детка, ты же сама мне об этом сказала.

— Ты вынудил меня во время секса.

Он секунду смотрел на меня, а потом расхохотался, перевернув меня на спину, снова накрыв своим телом.

— Джо, слезь с меня! — Рявкнула я, безрезультатно толкая его в плечи.

— Нет, я снова хочу вынудить тебя, — произнес он мне в шею.

— Джо, прекрати.

— Продолжай говорить Джо, детка, ты меня заводишь.

Я зарычала, он ухмыльнулся мне в лицо, а потом, Господи, помоги мне, он поднял голову, его губы приблизились к моим, и он опять вынудил меня, и прежде чем я кончила, я заявила, что принадлежу только ему.

Дважды.

* * *

Кэл ждал, прислонившись спиной к своему грузовику, скрестив руки на груди, на парковке полицейского участка.

Прошло пятнадцать минут, прежде чем Хейнс вышел, и вышел он вместе с Колтом.

Мать твою.

Оба мужчины посмотрели на Кэла, Хейнс прищурился, Колт опустил взгляд в землю, изучая свои ботинки, чтобы не выдать своей реакции.

Хейнс повернул голову к Колту, что-то сказал, Колт кивнул, и они разошлись — Хейнс направился к Кэлу, Колт — к своему GMC.

Кэл не сводил глаз с Хейнса, пока тот шел к нему, но знал, что Колт не уедет. Это подтвердилось, когда Хейнс встал напротив него, Кэл посмотрел в сторону Колта, прислонившегося задницей к GMC, его глаза были на Кэле и Хейнсе.

— Ты хочешь что-то сказать? — Спросил Хейнс, и Кэл снова перевел на него взгляд.

— Отступи, — произнес Кэл.

Его губы сжались, а потом он спросил:

— Ты издеваешься надо мной?

— Ты сбиваешь Вай с толку, — объяснил Кэл.

— Что? — Спросил Хейнс и тут же отрезал: — Да, ты меня разыгрываешь.

— Это плохо кончится для тебя, — продолжал Кэл.

— Нет, если Вай примет глупое решение, Каллахан, это плохо кончится для нее. Я же представляю из себя именно того, кто сможет собрать осколки ее разбитого сердца.

Услышав его заявление, Кэлу захотелось выпрямиться, но он заставил себя все также расслабленно стоять у машины. Не то чтобы он не заслужил такого замечания, судя по своим историям с женщинами и историей с Вай.

— Ты думаешь, мать твою, я ее брошу.

— Ты сын Джо Каллахана.

На этот раз Кэлу пришлось приложить все усилия, чтобы оставаться в расслабленном состоянии, прижимаясь спиной к грузовику, потому что его отец, конечно же, не заслуживал, чтобы о нем так отзывались, поэтому его голос задрожал, когда он спросил:

— Что, бл*дь, ты несешь?

— Ты мужчина-одиночка, который любит одну женщину.

— Да, это так. Неужели никто еще не догадался, что эта женщина не чертовая Бонни?

Он забил — прямое попадание. Он смотрел, как его удар приземлился, подбородок Хейнса дернулся в сторону, как будто Кэл ударил его.

— Я так думал раньше, — Кэл заставил себя говорить ровным голосом, — но все не так.

— Ты уверен? — Спросил Хейнс.

— Да, уверен, — ответил Кэл.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

— Потому что никакой Бог не будет столь жестоким, чтобы сделать единственную женщину, которую ты полюбишь, именно той, кто способен убить твоего ребенка.

Еще один гол, еще одно прямое попадание. У Хейнса отвисла челюсть.

Затем Хейнс сменил тактику.

— Ты оттрахал практически каждую женщину в нашем округе, — напомнил ему Хейнс.

— Да, но ни одна из них не была Вай.

Еще один удар, нерв дернулся на скуле Хейнса, он понял, что Кэл говорит правду.

— Ты ей нравишься, — сообщил ему Кэл. — Она хочет вернуть то, что у нее было.

— Я не Тим.

— А я и не говорю, что ты Тим. Я говорю, что ты олицетворяешь собой именно то, что у нее было всю жизнь.

— Дело не только в этом, у нас есть и кое-что еще.

Кэл почувствовал, как его собственная челюсть напряглась, потому что он знал, что Хейнс прав.

Голос Хейнса тоже стал спокойнее.

— И то, что есть между нами, ты не сможешь ей дать.

— То же самое касается и нас с Вай, — ответил Кэл.

Голос Хейнса стал более мягким, когда он спросил:

— Что ты можешь ей дать, Кэл?

— Все, — ответил Кэл и снова забил гол, Хейнс моргнул.

— Ей нужно… — начал Хейнс.

Теперь настала очередь Кэла произнести более мягко.

— Я знаю, что ей нужно, Майк.

Они стояли и молча сверлили друг друга взглядом.

Кэл нарушил молчание первым:

— Она придет к тебе, чтобы порвать, на этот раз позволь ей это сделать, даже если она будет цепляться.

Кэл наблюдал, как лицо Хейнса напряглось, когда он понял то, что говорил Кэл, насколько хорошо он знает Вай. Она играла в игру, даже не осознавая этого, у нее просто не было опыта в подобных играх, но она все равно бежала к Хейнсу, ругая себя, но бежала.

— Ей было пятнадцать, когда Тим пригласил ее на свидание, она понятия не имела, как это делается, — защищая Вай, произнес Кэл.

— Я знаю, — выдавил из себя Хейнс.

— Она заблудилась, Сэма больше нет, никого нет, — продолжал Кэл.

— Ты не поможешь ей его вернуть, Кэл.

— Мы все заблудились, Майк. И лучший шанс, который у нас есть — бродить по жизни с людьми, которые имеют для тебя значение.

Он снова забил гол, хотя и не хотел. Выражение Хейнса из гнева стало настороженным.

— Ты хочешь ее получить не ради нее, а для себя.

— Да, — мгновенно ответил Кэл, — а разве ты хочешь другого?

— Я хочу ее, потому что она Вай.

— И я хочу ее, потому что она Вай, и поскольку она Вай, то сможет дать мне то, что мне нужно.

— Что у нее есть?

— Она всегда дает мне то, что мне нужно.

— Мило, — выпалил Хейнс, снова впадая в бешенство.

— Вот кто она такая, приятель, разве ты не понял? Разве это не то, что она делает с тобой? Если это не так, то у тебя ее просто нет и близко нет. Она — Вай, и такие же ее девочки, она их так воспитала. Они живут тем, чтобы отдать тебе то, что тебе необходимо. Без эгоизма, они просто отдают и все. Черт, когда я ходил с ними в торговый центр, Кира пыталась меня приодеть.

Кэл знал, чего это ему стоило, но Хейнс не мог удержаться от смешка.

Потом он спросил:

— Реально, чувак?

— Она выбрала для меня розовую рубашку, — сказал ему Кэл и добавил, — в цветочек.

Хейнс снова усмехнулся.

Кэл продолжил:

— Она когда-нибудь утыкалась тебе в плечо, рыдая, заставляя тебя обнять ее?

Смех исчез с лица Хейнса, он не ответил, это и было его ответом.

— А Кэти? — спросил Кэл.

— Кейт тоже так сделала? — Прошептал Хейнс.

— Вай, когда я нуждался в ней, проделала все это, потому что она — Вай, а Кэти сделала то же самое, когда нуждалась во мне.

Хейнс закрыл глаза и отвернулся.

— Отступи, — повторил Кэл тихим голосом, и глаза Хейнса открылись, он снова посмотрел на Кэла, и по его взгляду Кэл понял, что победил.

— Ты затрахаешь ей мозги, а потом броси…

— Нет.

— Ты затрахаешь ей…, — он не договорил, слова повисли в воздухе, Кэл решил не повторяться, поэтому Хейнс добавил: — Если ты не сделаешь для нее все, как обещаешь, я приду и надеру тебе задницу.

— Я знаю, и она тоже знает, пожалуй, мне лучше самому драть задницу, чтобы тебе не пришлось этого делать.

— Это не работа.

— Согласен.

Они снова молча уставились друг на друга.

Затем Хейнс нарушил молчание, спокойно заговорив:

— Ты понимаешь, что убиваешь меня, парень.

Кэл тихо ответил ему.

— Знаю, Майк.

Он точно знал, потому что сейчас не мог себе представить, как можно отказаться от Вай. Он пытался дважды, думая, что делает это для ее и своего блага, и оба раза были не самыми приятными. Все равно что оторвать чертовую руку или ногу.

Отпустить ее — это навсегда его убьет.

Но если бы Кэл был уверен, что у Хейнса было с Вай тоже, что и у него, он бы отступил, зная, что делает это только ради нее. Хейнс не был дураком, он знал, что она находится перед трудным выбором, а такая женщина, как Вайолет, не будет, если для нее это не имеет значения, утруждать себя выбором.