Путешествие Чандры (СИ) - Белоконь Ольга Александровна. Страница 9

Чандра снова добавил сомы в опустевший кубок. Он знал, что его почтительное обращение к Сурья-дэву, его согнутая спина и скромно опущенный взгляд делают своё дело – Сурья считает Чандру тихим и безопасным. Не замечая, как отдаёт Месяцу всё больше и больше.

– Это всё Сангья виновата, – проворчал Сурья. – Она настраивает детей против отца. Гм… Чандра, у меня есть идея, как всё исправить. Они все думают, что ты – чужой, и относятся к тебе как к чужаку. Но я сделаю тебя членом моей семьи, семьи Сурьи! Моя дочь Ями ещё юна, ей всего двенадцать лет. Но мы можем заключить брачное соглашение, и провести помолвку между ей и тобой, Чандра. Когда Ями подрастёт, вы станете мужем и женой, и уже ни у кого не будет вопросов.

– Это… это такая честь, Сурья-дэв! – Чандра бросился в ноги довольному собой Сурье. – Стать вашим зятем! Об этом я и мечтать не смел!

– Хватит благодарностей, ты это заслужил, – Сурья усмехнулся. – Зови опять танцовщиц, отметим начало твоей свадьбы.

– Шани! – Вишвакарма с трудом разыскал темноликого дэва, и теперь смотрел на внука с беспокойством. – Мир нуждается в тебе, Шани. Равновесие нарушено, и кто знает, что ещё будет дальше… Как бы ты не сердился на дэвов, всё мироздание не может пострадать…

– Дэв Вишвакарма, вы зря волнуетесь, – отвечал мальчик серьёзно. На плечо его уселся ворон, едва выучившийся летать, почти птенец. – Я ходил к Махадэву, и он объяснил мне моё предназначение. Что касается матушки… Я никогда не забуду её и никогда не забуду, как с ней обошлись. Однако она бы не хотела, чтобы я пренебрегал своим долгом, иначе все её усилия были бы напрасными. Что происходит в небесных локах, почему вы так взволнованы, дэв?

– Сурья-дэв, став дэвраджем, стал высокомерным, – вздохнул Вишвакарма. – Он привёл Чандра-дэва, который, вместо того, чтобы знать своё место, раздувает в Сурья-дэве этот огонь гордыни. Вместе они устроили настоящую катастрофу! От жара двух Солнц земля высыхает, грядёт огромное бедствие!

– Как Воздающий плоды поступков я предупрежу Сурья-дэва и Чандра-дэва о последствиях, – Шани сурово сжал губы и глянул на ворона. – Мы отправляемся в Сурья-локу, Каколь.

Второй дом

«Мы – это наши воспоминания. Они не только в том, что мы помним, но и в наших генах, в том, какие стратегии выбирали наши предки, чтобы выжить».

Мгновения ночи текли, как вода меж пальцев. Оставшись наедине с собой, Чандра плавно двигался по небесным равнинам, оглядывая всё вокруг и особенно – лежащую внизу Землю, которая виделась ему как большая пёстрая корова. На спине и боках коровы жили люди, там были роскошные дворцы царей, и домики пастухов, и ашрамы[1] мудрецов в лесах по берегам рек. Любопытство толкало Чандру держаться поближе к Земле, к тому же так удобнее было управлять водой – приливами и отливами, а ещё – поднимать воду из земли, чтобы растения могли её пить, собирать капли влаги из остывающего воздуха и создавать облака – хранилища воды. Потом Индра-дэв гнал эти облака и тучи в разные стороны, проливая дожди. На земле люди славили грозного Индру, подателя дождя, обладателя громового оружия – ваджры – но влагу, поднятую из водоёмов жаром Сурьи, собирал для дэвраджа именно Чандра.

Подумав о влияниях, Чандра рассудил, что такова уж его природа – перенимать черты и характер тех, кто его окружает. Так было всегда, сколько он себя помнил. В детстве Чандра пытался подражать своему отцу и братьям – но быстро отвлекался, и сурового аскета или благонамеренного мудреца из него не вышло. Даже божественный свет исходил не из него, а принадлежал Сурья-дэву. Чандра было огорчился, вспомнив, как дэвы говорят «у него нет ничего своего» – ни света, ни славы, ни даже, как выясняется, характера никакого – что он такое есть? Зеркало, пустота? Наверное, Буддх увидел это и отвернулся с отвращением.

Но прийти в совсем уж мрачное расположение духа Чандре помешало одно зрелище на Земле. Чтобы получше разглядеть, что там творится, дэв разогнал облака, и на Землю с интересом посмотрел молодой, растущий месяц. Внизу же расстилалось красивое озеро, заросшее лотосами. Но красивее озера и лотосов была девушка, купавшаяся в этом озере в совершенном одиночестве. Чандра не в первый раз видел эту девушку и, конечно же, обратил внимание на её необыкновенную красоту. Судя по одеждам, девушка была из богатой семьи, но купалась всегда одна и ночью – ни подруг, ни служанок видно с ней не было.

– Ах, месяц! – девушка звонко рассмеялась, увидев яркую изогнутую полоску в небе. – Ты пришёл поиграть со мной?

И она поплескалась ещё в озере, а затем убежала по тропинке в сторону возвышавшегося невдалеке дворца какого-то царя. Чандра последовал бы за нею, так любопытно ему было, что это за девушка, почему ночью, одна? Но путь его лежал дальше. Люди видели изогнутый, как будто бы в улыбке, месяц, и лишь мудрецы могли увидеть управляющего им дэва – невысокого, с длинными светлыми волосами, голубоглазого Чандру.

Следующим делом Чандры было собрать и перегнать на более тучные пастбища небесных коров, так что он достал свою флейту и, наигрывая простые мелодии, погнал коров по пути, который люди назвали Млечным. Так, занимаясь тем и этим, Чандра как-то отвлёкся от мыслей о собственном ничтожестве.

Когда занялась заря, Чандра, обойдя кругом весь небосвод, вернулся домой. Шани, который, к своему удивлению, прекрасно выспался, поглядывал на дэва весело – ну или, во всяком случае, не мрачно. Чандра решил, что это выражение лица Шанибудет толковать как весёлое, за неимением лучшего. Самому Чандре сейчас больше всего хотелось бы лечь спать – ночью-то он обычно занимался делами. Но нужно было тащиться в Сурья-локу ради довольно пугающего испытания. Хорошо хоть не битва, подумал Чандра, приводя себя в состояние более-менее бодрое путём поглощения сома-расы. Может, дэв в конце концов не пошел бы никуда, но Шани внезапно ввернул:

– Если не можешь сделать это ради себя или ради мира, сделай это для того, кто тебе дорог, – и внимательно посмотрел на Чандру.

– Иногда даже ты говоришь осмысленные вещи, – фыркнул дэв, пряча за насмешкой осознание. Конечно, у него был тот, ради кого можно было пойти даже на такое испытание. Чандру смущали не столько возможные трудности и даже не вероятные столкновения с враждебно настроенными грахами, сколько то, что за всем происходящим будут наблюдать зрители. Особенно Сурья-дэв. Который, как знал Чандра, точно не будет беспристрастным.

Доведя Чандру до тронного зала, где грахи в ожидании Сурья-дэва общались друг с другом, Шани наконец выпустил лунного дэва из виду – теперь направление движения Чандры было правильным, дальше он справится. А сам Шани отправился к Ями – сестра явно хотела что-то обсудить вчера.

Найдя взглядом Брихаспати с Буддхом, Чандра не решился напрямую подойти к сыну. Он боялся встретить его холодный взгляд и враждебность. Покружив вокруг, он улучил момент, когда Буддх отошел, и обратился к Брихаспати:

– Как прошли испытания на знание? Гуру, вы довольны Буддхом? – спросил Чандра после положенных приветствий.

– Очень доволен! Прекрасный мальчик, умный, добрый… Чистый. Такой правдивый, открытый, – Брихаспати искренне расхваливал Буддха, и, несмотря на напряжение между гуру и Чандрой, последний обрадовался.

– Это хорошо, – Чандра замялся, не зная, как спросить о настроении Буддха и его планах. Но Брихаспати уже и сам всё понял.

– Знаешь, Чандра, Буддх восхищается Сурья-дэвом, его твёрдому следованию дхарме. Теперь, когда Буддх взрослый, он хочет добиться всего сам. Чтобы все смотрели только на его собственные заслуги и не говорили про родственные связи. Понимаешь меня?

– Я понял, учитель, – пробормотал Чандра и быстро отошел, поклонившись Брихаспати. Если переформулировать послание учителя более прямо, получалось что-то вроде «Буддх не такой грешник, как ты, Чандра, и не хочет, чтобы его имя было связано с тобой». Иди в Нараку[2], говоря ещё более грубо.