Танцы на стеклах – 2 - "Алекс Д". Страница 17

Эдвард был жестоким, хладнокровным, он убивал меня каждый день, подавляя и разрушая мой детский и неокрепший разум, но я слишком сильно нуждалась в отце, чтобы не поддаться его влиянию… С детства мне было суждено влюбляться не в тех, кто заставлял меня чувствовать легкость и счастье, а в таких мужчин, как Эдвард – властных, подавляющих меня, заставляющих чувствовать себя беззащитной.

Я нуждалась в том, кто будет принимать решения за меня, владеть моей жизнью, сердцем… и, в то же время, оберегать меня, ценить, обожать и носить на руках.

Джаред идеально подходил под это описание. Я чувствовала это всей своей сущностью… тянулась, вопреки боли и порванной в клочья гордости.

А он убежал. И несмотря на то, что Джаред в очередной раз раздавил меня, заставил пасть перед ним ниц… мое израненное самолюбие – ничто, по сравнению с ослепляющей болью в душе. Все между нами безвозвратно утрачено.

И на этот раз, окончательно. Да. Это все… в последний раз. Последний раз он видел мои слезы, последний раз слышал признания и обещания… больше ничего не будет.

Искренне – нет.

– Ты хочешь лживую шлюху, Джаред? – сквозь зубы цежу я, быстро смахивая с щек осточертевшие слезы. – Ты получишь ее. Хорошо… – я кидаюсь к двери, которая недавно закрылась за ним, и кричу от боли, вымещая всю ярость и ненависть, выжигающую душу, на куске дерева. – ТЫ ПОЛУЧИШЬ ЕЕ! – ору, избивая твердую поверхность, разбивая кулаки до крови на костяшках пальцев. Царапая и проклиная.

Ненавидя и обещая… обещая…

– Настанет день, когда мы поменяемся местами, сволочь, – даю клятву я, трясясь от боли и гнева, задыхаясь в агонии… в красках представляя свою кровавую вендетту.

Полчаса назад. Я забыла о гордости, о том, что он женат, обо всех преградах, что встали между нами стеной из обид и непонимания… А он посмеялся. Отвернулся. Нагнул над столом, обсыпая угрозами, которые пугали меня и… заводили одновременно.

И все же ушел, словно секс со мной действительно теперь был ниже его достоинства. Ушел, потому что больше не желал меня так, как прежде.

Он меня не хочет.

Я знаю. Тот Джаред бы не ушел. Он бы не смог устоять.

Хотя я могу его понять, глядя на себя в зеркало. Я выгляжу…так, словно меня нет. Сливаюсь с воздухом, вены выпирают на светлой коже. Жалкое зрелище. Я словно наркоманка во время ломки. Без героина несколько суток.

Но у меня наркотик куда крепче. И он не просто проникает внутривенно, он сидит гораздо глубже. Не в теле, он в каждом мельчайшем атоме моей, порабощенной Саадатом, души.

Я задумчиво провожу кончиком пальца по гладкому зеркалу, наблюдая за девушкой в отражении. Я не чувствовала себя красивой. Как можно было снова довести себя до истощения? Чувства съедали меня изнутри. Проклятая зависимость, потребность вопреки ненависти… злости, ярости и желанию видеть Джареда у моих ног, прижимающегося ко мне точь в точь так же, как и я к нему.

Продолжаю изучать свое страшное отражение… Такую никто не захочет, не говоря уже о Джареде. Маска «помяла» мое лицо, кожа стала тусклой, и будто израненной. Размеры синяков под глазами пугали, напоминая синие кратеры.

В последний раз я выглядела так, когда весила тридцать три килограмма, и мой организм отказывался принимать пищу. Еще чуть-чуть, и я бы погибла.

Не без помощи специалистов, но я справилась с депрессией и болезнью, хоть мне и пришлось воздвигнуть около себя такие стены, которые мешали мне быть прежней – непосредственной, легкой и жизнерадостной Мэл. Душой компании. Девочкой, которая просто любила жизнь и хотела обычного счастья.

Верных друзей, любимого человека, работу моей мечты.

Банально, но именно эти три вещи способны сделать почти любого человека на свете чертовски счастливым и свободным.

Куда-то все делось… вся жизнерадостность, вся энергия. Мой папа говорил, что я – источник света, но тогда весь свет во мне погас.

Я прогнулась под обстоятельства. Нет, я позволила им сломать меня…

«Будь сильной, моя доченька. Боюсь, я слишком тебя балую. Не могу иначе, ведь ты моя маленькая русалочка. Обещай мне, что бы не случилось, ты никогда не сломаешься и не потеряешь себя. Даже если я когда-нибудь тебя оставлю…

– О чем ты говоришь, папочка? Ты хочешь меня оставить? – в отражении зеркала я будто вижу отрывок из прошлого, где сижу у отца на коленках. От тоски мое сердце обливается кровью. От жалости к самой себе, и от осознания того, что я все время оставалась маленькой, беззащитной и слабой девочкой.

Я попробую переиграть Джареда.

В глубине души, я бы хотела стать такой девушкой, которая не оставит Джареду выбора. Его мечтой, музой, Богиней. Я хочу, чтобы он не просто потерял голову… я хочу, чтобы жизнь без меня была для него адом, бесполезным пребыванием на земле. Я хочу вести изощренную игру, по его правилам. Я не буду с ним соперничать, нет. Я хочу стать такой девушкой, у которой он будет вымаливать прощение за каждую секунду, которую я провела в маске, в боли, в одиночестве. В унижении…

Я доведу его до такого состояния, когда он не сможет жить, испытывая потребность кричать о любви ко мне, носить на руках, бросить всех своих шлюх и жен, чтобы быть только моим…

Я рассмеялась. Собственные мысли показались бреднями сумасшедшей, одержимой.

Я не знала, как это назвать. Жаждой мести? Жаждой причинить боль? Нет. Желанием быть любимой Джаредом, по-настоящему любимой.

И я соберусь. Обязательно соберусь с мыслями, и в следующий раз, когда он придет, Саадат поймет, отчего отказался и что потерял… я доведу его до края, Джаред будет умирать, желая оказаться внутри меня.

Несмотря на всю мою внешнюю и внутреннюю хрупкость, ярость меняла меня. Заставляла желать бороться до последней капли крови, вырвать мою личность, мою волю и свободу, впившись ногтями и зубами…

И в то же время, я была готова… готова встать перед Джаредом на колени. Но не потому что он бы приказал мне, поставил, преклонил меня… я хочу добровольно сдаться в его плен, покоряясь сильному мужчине, которому я могла бы принадлежать.

Который мог бы принадлежать мне…

Дать мне то, о чем мечтаю, уходя по ночам в мир снов: силу, непоколебимую власть, возможность отдать свое сердце только ОДНОМУ – раз и навсегда.

Одному. Тому, рядом с которым сердце не ищет других.

Приняв ванну, я постаралась успокоиться, обдумывая, как мне быть дальше. Так продолжаться не может. Если у Джареда и есть какие-то чувства ко мне, которых он боится сам – они быстро исчезнут, если я буду плакать у его ног в таком жутком виде.

Сегодня я была не Богиней, и даже не слабой девочкой, а лишь жалким подобием девушки… тенью той Мэл, от которой он был без ума на яхте.

Я проиграла бой, но не войну, Джаред. Я заставлю тебя сложить оружие к моим ногам.

На следующий день я заставляю себя хорошо питаться. Меня тошнит от риса, курицы и вкуснейших десертов, но я заталкиваю в себя еду. Уже через два дня кости не выпирают так безобразно. Мои служанки каждый раз одобрительно кивают, забирая пустые подносы.

Джаред не собирается возвращаться ко мне. Возможно, у меня есть несколько недель на подготовку к нашей встрече. На то, чтобы успокоиться, зализать раны. И снова склонить его к мирному решению проблемы. Как бы там ни было, моя первая цель – показать ему, со мной нельзя так обращаться.

Я не такая, как все его шлюхи. Я, черт возьми, особенная. Даже смешно, от мыслей, опять же, наивной девочки внутри меня…

Это глупое, детское и наивное желание, быть особенной для НЕГО. Ревность сжигает изнутри, когда думаю о том, как Джаред проводит время в постели с женой.

Но я сжимаю зубы, и мечтаю довести его до полной одержимости… до того, что он не сможет, просто физически не сможет хотеть никого кроме меня.

Мечтай, Мэл…

Первую неделю я полна энтузиазма и вдохновения. Условия моего плена смягчились и это придало мне нереальных сил. Я привела себя в порядок, избавилась от впалых скул и изможденного вида. Поскольку мои служанки ежедневно спрашивали, что мне нужно, я решилась попросить у них карандаш, краски и бумагу для рисования. Не знаю, участвовал ли в этом Джаред, но уже на следующий день, мои дни в заточении пошли куда веселее, чем раньше.