Сети на дракона (СИ) - Пожарская Анна. Страница 36

— Он нужен мне живой! — подал голос Майран, вероятно, тоже уловивший настрой ловчего. Тивой покачал головой, но Грега выпустил.

— Еще одна ложь о моей жене, — твердо сказал он, приподняв лицо советника за подбородок и не отрывая от него взгляда, — и я вырву твой поганый язык. И не только его. Понял?

— Посмотрим, как ты запоешь весной, — криво ухмыльнулся Грегор.

Тивой шумно вздохнул, но отпустил советника и отошел на шаг. Леяра приблизилась к мужу и осторожно коснулась его руки.

— Уведите всех! — приказал Майран. — И позаботьтесь, чтобы я мог побеседовать с каждым в отдельности, а у них не было возможности переговорить между собой.

Командир гвардейцев кивнул, и мужчины посыпались к выходу.

— Ничего не хочешь рассказать нам, брат? — перешла в наступление Леяра, как только дверь за посторонними закрылась. Не то чтобы она жаждала объяснений, но жутко не хотелось давать их самой.

Майран усмехнулся и, обойдя гостей, уселся за стол. Привычное место, похоже, придало дракону решительности.

— Нечего рассказывать, — отмахнулся он и отвесил знакомую Леяре еще с детства надменную улыбку. — Я догадывался, что после недавнего неудачного покушения заговорщики предпримут еще попытку, но добраться до них никак не смог. Те, кого поймали в прошлый раз, не заговорили даже под пытками, и понять, кто из высших кланов замешан в интригах, оказалось почти невозможно. У меня, конечно, были предположения, но, сама понимаешь, они ничего не стоили без фактов.

— И тогда ты подумал, что мой визит спровоцирует их? — нахмурилась драконица.

— Да, — согласился Майран. Несмотря на внешнюю браваду братца, Леяра руку готова была дать на отсечение, он тяжело приходит в себя. — Тебя бы никто не убил, ты беременна, а все драконы хотят крылья. Я рассчитывал, что заговорщики появятся, чтобы захватить «золотую птичку» в плен. Но Тивой нарушил все планы. Лират ничего о нем не написал. Присутствие ловчего могло их спугнуть. Кто ж знал, что интриганов так много и им все равно? В первый раз ко мне приходили двое.

— Очень по-семейному, братец, — осклабилась Леяра, в очередной раз жалея о звериной ипостаси. С какой радостью покусала бы верховного! — Полагаю, нам можно отбыть домой? Жертвы больше не нужны…

— Я бы остался на денек, — Тивой решительно, до легкой боли, сжал ее локоть. — Выяснил бы кое-что…

— Замечательно, — изобразил радость Майран. — Перекусим?

— Мы не голодны, — отрезал наследник ловчих, — дождемся ужина. Передохнем у Леяры в комнате, а то туннель утомил немного. Да, дорогая?

Леяра тяжело проглотила застрявший в горле ком. Похоже, супруг твердо намерен внести ясность в происходящее. Вот только чем это закончится? Закрыла глаза и глубоко вдохнула. Так не хочется терять расположение мужа сейчас, когда отношения наладились. Когда каждый день с ним стал отдаваться теплом и нежностью, а ночь — обжигать огненной страстью.

— Я тоже не голодна, — поспешила согласиться. Не хватало еще разозлить благоверного!

— Прошу нас простить, — подытожил Тивой, поклонился Майрану и, прихватив супругу за локоть, повел ее к выходу.

Леяра почувствовала, как по спине забегали противные мурашки, а сердце заухало так, будто не муж ведет ее в спальню, а палач провожает на эшафот. Сейчас ей зачитают приговор, спросят о последнем желании и вздернут, как портовую шлюху, что заражала клиентов срамными болезнями. И поделом, участи лучше она не заслужила.

В комнату поднимались молча, Тивой ничего не спрашивал, а Леяра и пикнуть лишний раз боялась. Глубоко дышала и старалась понять, как действовать. Правда вряд ли обрадует супруга, но и ложь ее не спасет. Что, если весной родится дракон? Солгав сейчас, сможет ли она убедить Тивоя снова попытаться с полукровкой? Какие доводы найдет? И найдет ли… Мужчины редко прощают измены, разве что супруг совсем к ней равнодушен. Тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли: не может равнодушный мужчина быть таким… Ласковым, заботливым, нежным. Взглянула на мужа и подавила желание обнять его: Тивой смотрел вперед так сурово, что у Леяры перехватило дыхание. Похоже, ни понимания, ни прощения ей не перепадет.

— А ты ничего не хочешь рассказать мне? — поинтересовался Тивой, когда они зашли наконец в ее спальню и закрыли дверь. — Чувствую, не только у твоего братца есть тайны.

Леяра вгляделась в мужа. По спине пробежал холодок, а сердце побило рекорд скорости, перейдя на такой бешеный бег, что ему позавидовала бы даже самая быстрая гончая. Лицо супруга застыло неподвижной маской, а глаза ничего не выражали. Тивой скрестил руки на груди.

— Что именно ты хочешь узнать? — с трудом выдавила драконица и поежилась. Тело била мелкая дрожь, и челюсть, кажется, ходила ходуном. Как страшно сознаваться! Как стыдно!

Тивой нехорошо ухмыльнулся и покачал головой. Сейчас он выглядел совсем чужим.

— Я так понимаю, Грегор говорил правду… Нечасто встретишь фиолетовую с кружевом рубаху. Но я еще готов поверить, что ты просто похвасталась ему обновкой, — тяжело сглотнул и прикрыл глаза. Перешел на шепот: — Хочу, чтобы это было именно так.

Леяра облизнула вмиг пересохшие губы. Сердце скукожилось и замерло, словно кто-то огромный сжал его в кулаке. На глаза набежали слезы. Ну почему она не стала сопротивляться в ту ночь? Струсила, сдалась раньше времени. Зря! Вряд ли Грегор изувечил бы ее. У драконов бывало, что самкам ломали шею во время брачных игр, но без животной ипостаси проделать подобное не смог бы никто. Глядишь, отбилась бы, и сейчас все было бы хорошо…

— Я не хотела, — хрипло созналась она. Но потом, испугавшись, что рано или поздно Тивою все станет известно, поспешила пояснить. — Точнее, не совсем. Я даже целовалась с ним. Была так зла на тебя. Решила, что если мужу можно, то и мне тоже. Но, клянусь всем, чем хочешь, я не собиралась идти дальше, — прочистила пересохшее горло: — Отказывалась, но Грег не остановился. Не хотела его.

Собралась добавить, что было страшно и противно, но осеклась. Вряд ли эти подробности что-то изменят.

— И каковы шансы, что ребенок у тебя под сердцем его? — еле слышно осведомился Тивой.

— Я не люблю Грегора, — в тон супругу ответила Леяра. — Дети крылатых зачинаются во взаимной любви и жаркой страсти. Не было ни того, ни другого.

— Допустим, это исправляется магией, — Тивой шумно выдохнул и покачал головой. Впервые с начала разговора драконица заметила, что ему тоже несладко. — Если не брать любовь и страсть во внимание.

— Огонь появился, как положено, через неделю, — пролепетала Леяра. Терять уже нечего! Надо искать пути отступления. — Если не брать в расчет любовь, то малыш вполне может родиться драконом.

— И что прикажешь мне с этим делать? — словно обиженный ребенок, выпалил Тивой.

— Не знаю, — Леяра поморгала, чтобы прогнать набежавшие на глаза слезы. Ее родной и славный здоровяк с каждым словом уходил все дальше и дальше, а она ровным счетом ничего не могла сделать. Да и имела ли хоть какое-то право?

— Мне надо подумать. Побыть одному, — наследник ловчих нескладно дернул головой и облизнулся. — Прогуляюсь по дворцу. Приду перед ужином. Обсудим, как быть дальше. Поспи немного. Наверняка устала.

Леяра закрыла глаза.

— Не хочу тебя терять, Тив, — одними губами прошептала она.

— И я не хочу, Лея, — усмехнулся муж. — Только судьбе, похоже, плевать на наши желания.

Развернулся на каблуках и вышел прочь. Леяра вздохнула и уселась на кровать. Отчего-то захотелось сдохнуть. Шагнуть в целительную пустоту окна и забыть обратиться. Навсегда оставить в бездне небытия и радости, и надежды, и чаяния.

Глава семнадцатая

Дворец крылатых драконов оказался неожиданно большим. Длинные гулкие коридоры, будто заброшенные огромные пустые залы с окнами в два человеческих роста, полы из гладкого холодного камня и тяжелая осязаемая тишина вокруг. Лишь шаги отдавались жутким эхом да нос беспокоил запах серы — едва уловимый след животной ипостаси обитателей. Тивой почти не замечал окружающего великолепия, лишь самое простое и очевидное. Ноги шагали неизвестно куда, а в голове кружились рвущие душу тупым ножом невеселые думы.