Цена ошибки - любовь (СИ) - Фрес Константин. Страница 29

— Кто тебя пустил? — недовольно произнес он, и Лиля невинно улыбнулась.

— Тот же, кто обычно, — ответила она чуть дрогнувшим голосом, присаживаясь на стол. — София Ивановна. Она привыкла, что я к тебе хожу.

— Ей придется отвыкать, — произнс Ян, поднимаясь с места. — Что ты хотела? У тебя дело ко мне?

Лиля, улыбась, присела на натертую до блеска столешню.

— Да ничего я не хотела, — беспечно ответила она. — Просто поздороваться зашла. Думала, что ты соскучился по мне. Нет разве?

Ян лишь качнул головой.

— Абсолютно не соскучился, — ответил он буднично. — Мы же говорили на эту тему — между нами все кончено.

— Не припоминаю, — так же игриво отевтила девушка, улыбаясь, хотя от его слов у нее слезы на глаза наворачивались. — Я вспоминаю, что мы говорили о том, что я все деля тебя сделаю…

Последние слова она буквально промурлыкала, поворачиваясь к Яну лицом, чуть раздвигая колени, чуть откидываясь назад и опираясь руками о стол.

— Думал когда-нибудь о том, — бессовестно проговорила она, глядя, какое впечатление на него производит ее откровенная, зовущая поза, — каково это — заниматься любовью на этм столе?

— Думал, — ответил Ян, рассматривая девушку. На Лиле было модное платьице с двумя рядами пуговок, пошитое как халатик, и она чуть отогнула полу, расстегнула нижнюю пуговку, оголяя бедра. Под разошедшимися краями ее одежды стали видны ярко-алые шелковые трусики с игривым бантиком.

— Твои любимые, — жарко шепнула Лиля, щуря бессовестные глаза и чувствуя, как ее тело наполняет нетерпеливая дрожь. — Снимешь? Как тогда, зубами — помнишь?

Ян промолчал, только нозди его дрогнули и глаза на миг сощурились, вспыхнули, в них промелькнуло странное, почти пугающее выражение, и Лиля ахнула, чувствуя волну возбуждения, наливающую теплом ее живот. От воспоминания о том, как горячо и нежно могут прикасаться губы Яна к ее бедрам она едва не застонала, закусив губу.

— Или хочешь, — продолжала она, наблюдая, как мужчина медленно, словно завороженный ее откровенностью, приближается к ней, — я тебе сделаю?.. Как с бананом?.. Этого мы еще не пробовали. Я теперь стесняться не буду. Ты же видел, как я могу. Хочешь? Здесь, на столе? Эта грымза там, за дверями, помрет от злости.

Ян, все так же странно и пугающе глядя прямо в глаза девушке, подошел к ней вплотную, почти прижался к ее раскрытым перед ним бедрам, его рука вкрадчиво и осторожно скользнула по алому шелку, и Лиля едва не заскулила от этого легкого, но такого желанного прикосновения.

— Ну-у, милый, — жарко шептала Лиля, нетерпеливо пытаясь обнять Яна коленями, придвигаясь к нему ближе, выгибаясь, как кошка, чувствуя, как он полаживает мокрое пятнышко на ее белье, дразня ее все сильнее, — давай! Это будет…

Как это будет, он сказать ей не дал. В миг его ласковые, чуть касающиеся пальцы, стали жесткими, он яростно вцепился в женщину, сжал ее мягкое тело меж разведенных ног так, что она закричала от боли, и рывком содрал со стола. Лиля, очутившись на полу, едва не упала, с криком сжала колени, прижала руки к низу живота. От стыда и испуга она зарыдала, содранные грубым рывком Яна трусики сползли, неудобно повиснув меж ног впившись резинкой в бедра, но поправить их Лиля не могла — для этого ей надо было задрать юбку, но после того, как повел себя Ян, оголиться перед ним Лиля не могла. Она просто сгорела бы от стыда.

— Прикройся, — раздраженно прорычал он, брезгливо встряхивая рукой, словно та была испачкана в грязи. — И прекрати эти идиотские попытки все вернуть! Я же сказал совершенно отчетливо и понятно — мне не нужно твое унижение, и тем более не нужно твое превращение в дешевую подстилку, готовую на все! Мне не нравятся такие женщины, ясно?! Не нравятся! и мне не нравится то, как ты думаешь обо мне.

— Как? — прошептала Лиля, стирая слезы с горящих щек. — Как я о тебе думаю?

— Ты думаешь, что у меня член вместо башки! — яростно заорал Ян, долбанув кулаком о стол. — Ты думаешь, что я все решения яйцами принимаю, черт тебя дери! Что меня в женщине привлекает только то, что там у нее между ног, а это, блядь, не так! Даже если б я тебя сейчас трахнул, это ничего, ничего не означало бы! Это был бы просто секс, и я относился бы к тебе еще хуже, потому что ты ведешь себя как…

— Как кто?! — злобно выкрикнула Лиля.

— Как шлюха, — выдохнул Ян злобно. — Не нужно этого. Ради бога, нет.

— То есть, — заводясь, срываясь с тормозов, заорала Лиля, — твоя Сашка не как шлюха? То есть, она тебе дала — не отрицай, я знаю, что дала, я это чувствую! — и она не шлюха?!

— Она не вешается на шею того, кому нафиг не нужна, — отрезал Ян.

— Ой-ой, — выкрикнула Лиля, заходясь злым смехом, утирая мокрое лицо. — А ты, щначит, такой не брезгливый? Вторым номером идешь, и тебе это нравится?

От этих слов Ян даже побледнел, отшатнувшись от девушки.

— Что, — хрипло проговорил он, и Лиля сатанински расхохоталась, почувствовав, что попала. Что причинила боль, уязвила в самое сердце.

— Ничего! — проорала она весело и яростно. — У нее же жених есть, ты что, не в укрсе? И кто тебе сказал, что она с ним перестала встречаться? Она ж поэтому и уволиться хотела, сама мне сказала — не знает, как отделаться от тебя. Ты ж упертый, преследовать ее будешь! А у нее любо-о-овь, — издевательски протянула Лиля, глядя, как Ян встановится все бледнее, как его губы сжимаются в узкую полоску.

— Ты врешь, — выдохнул он, и Лиля вовсе развеселилась, наслаждаясь своей жестокой, уродливой местью.

— Да нифига, — весело ответила она. — Номер второй. Нравится? Дурак ты, Ян Павлович. Я-то тебя люблю. Правда люблю. Думала, пройдет, рассосется, ан нет. А Сашка твоя, — Лиля прищурила злые глаза, с удовольствием наблюдая, как ее слова ранят мужчиу, — та еще сучка. Она ж с макой в однушке живет, нищета, голь перекатная. Вот и не отшила тебя сразу, захотела денежек поиметь с богатого любовника. Погоди, она еще выставит тебе счет. Нравится тебе такое? Да ради бога. Сам потом мотать сопли на кулак будешь.

— Пошла вон! — яростно прорычал Ян, выходя из себя. Он крепко ухватил Лилю за локоть, распахнул дверь и буквально вышвырнул девушку из своего кабинета. — София Ивановна, чтобы я никогда! Блядь! Не видел эту особу! Никогда!

— Да, Ян Павлович…

— Ко мне приходят по записи!

— Да…

— Устроили тут проходной двор!

Глава 9. Подлый план

Ян опустился в свое кресло, но от ярости его трясло. Он попытался взять себя в руки и не думать о том, что говорила Лиля, но получалось плохо.

Да нет, не может быть, чтобы Саша… все эти слова, все то, что сказала Лиля — это просто злоба, бабьи сплетни, не может быть! Но червячок сомнения уже проник в душу Яна, и тот, мучительно потирая ладонями лицо, вспоминал раз за разом их с Сашей встречи.

Говорила она, что есть у нее жених? Говорила. О разрыве с ним ни слова не сказала… сегодня пришла с заявлением об уходе, а он не спросил. Не подумал…

— Черт, — пробормотал Ян, чувствуя приступы мучительной ревности. — Неужто есть?..

Он слишком увлекся этой девушкой. Слишком. До слепоты, до отключения мозгов. Когда он видел ее тонкое лицо, ее смешные разноцветные глаза, голова отключалась тотчас. Моя — вот что выдавал разум. Только моя. Всегда была моей, с первого вздоха, даже не будучи знакомой с ним. Моя. И потому мысль о том, что у нее может быть кто-то, помимо него, казалась странной и абсурдной. Другой мужчина рядом с ней представлялся Яну так же чужеродно, как лицо по ту сторону иллюминатора.

И что делать?

Выяснить отношения, расставить все точки, заставить ее признаться, есть кто или нет? А если соврет? Если действительно хочет потрясти богатого любовника, как выразилась Лиля? Будет все отрицать, притворяться? И каково это будет — находиться с ней и не верить? Требовать расстаться с другим мужчиной и слушать наивные оправдания и заверения что он единственный? Слушать ее, смотреть в ее глаза, целовать ее — и не верить, мучиться от неопределенности? Вместе с ревностью пришло понимание, что он не может, не хочет потерять эту женщину. Захотелось, до боли захотелось сгрести ее в охапку и утащить, как дикарь, в свою берлогу… за город, подальше ото всех, быть только вдвоем, самому создать иллюзию того, что она принадлежит только ему… Впервые в жизни Ян чувствовал себя беспомощным, и ощущение это ему не нравилось.