Стандарт красоты (СИ) - Стужева Жанна. Страница 7

Вздохнула, собралась с мыслями и потрогала шевелюру: капсулки наращенных волос исчезли, как и моя шикарная грива. До талии спускалась куцая косичка. Потрогав лицо, обнаружила вместо сексапильных губ уточкой свои натуральные. От обиды я позорно разревелась, уткнувшись в широкую грудь оркессы, а та по-матерински похлопывала меня рукой по плечу и приговаривала:

— Ну-ну, девочка.

Данталион Руаталиан Эль Сафори

Случайно поимел новую фаворитку отца.

Да, было приятно, не спорю, особенно то, что вытворял ее розовый язычок. И ведь не я ее соблазнил, как обычно бывает, это она преподнесла себя на блюдечке. Но слава идет впереди меня и отцу было без разницы, как это произошло. Главное — случилось, точка.

— Данталион Руаталиан, — обманчиво ласковым тоном произнес отец. Полным именем он звал меня лишь в двух случаях: когда я не оправдывал его ожиданий и на официальных приемах. Ничего такого и в помине не было, значит, отец злился. Нехорошо.

— Аналиэль готова вернуться домой, — продолжил Император, а я сделал вид что не понял, о чем речь, посмотрел задумчиво в окно. Отец холодно сверкнул глазами, — ты возглавишь ее кортеж и привезешь сестру назад. А также проконтролируешь, чтобы ее репутация за время пути не пострадала.

— Куда уж больше, — усмехнулся я, но отказать не смел.

Аналиэль, прекрасная и высокомерная, истинная Эль Сафори, покинула семью, когда мне было семнадцать. Я влюбленный по уши, как щенок смотрел ей в рот, не понимая, что все сестрицины ужимки и слова — игра. Потеряв брата, я лишился и Анали. Впрочем, последнему я рад.

Поездке я рад не был, но и здесь обнаружил пользу: надоевшие игрушки можно подарить оркам. А играть я любил живыми: получая свое, подминая волю, заставляя обожать себя. Сперва пытать болью и страхом, после — наслаждением, заставляя вымаливать прикосновения и взгляды. Потом становилось неинтересно.

Встреча с сестрой сперва разочаровала меня, но Анали не потеряла хватку, показала зубки. Чему я несказанно обрадовался.

Возвращаться домой планировалось через неделю, отец настоял, чтобы мы телепортом направились прямо в столицу.

Пропустить Дом Наслаждений и его наложниц я не мог, тем более что было семь свободных дней.

Первые дни я утолял голод новыми наложницами и плетью, даже плечо слегка вывихнул, а потом, когда перепробовал всех, снова стало неинтересно. Скучно. Зато воины орков, если в начале моего пребывания в землях орды бросали на меня снисходительно-презрительные взгляды, теперь смотрели с трепетом и уважением.

Шел шестой день моего пребывания в этой глухой дыре и было скучно. Уже в который раз я предпочел пойти в термали, нежели возлежать на шелковых простынях. Воздух близ подземных источников был влажный и теплый, от свежего запаха благовоний дышалось легко, и чувство расслабленности не покидало меня. Идти, правда, было совсем неудобно: долгий спуск по каменному коридору откровенно злил.

Подземная же пещера радовала глаз: немалого размера, вмещала в себе круглое озеро с чистейшей, словно горный хрусталь, водой и с несколькими десятками небольших бассейнов с бьющими горячими источниками. Гхаркхали, так называли эти источники, потому что Дом Наслаждений, казалось, вырос из этих пещер. Источники были целебными, и орки приторговывали водицей по баснословным ценам. Но цены не останавливали человеческих красавиц, потому что водица того стоила.

— Откинь голову, детка, — я сидел на краю чаши небольшого бассейна широко расставив ноги и свесив их в воду, слегка откинувшись назад я опирался на локти. Между ног была та самая оркесса, что любезно себя предложила в день моего прибытия. На безрыбье, как говорится. Она неумело работала язычком и это раздражало. Пара асур стояла на коленях позади меня: одна расчесывала волосы, вторая массировала спину и потянутое плечо.

Вокруг была толпа народа, но я накинул полог на свою чашу и меня никто не видел. Зато я развлекался изредка поглядывая на склоки гхаркхаси.

Впрочем, в основном все склоки заканчивались бурным сексом. Удивительная водица, что творит.

Асуры позади меня нервно вздрагивали и подергивали крыльями, когда я изредка обнажал зубы в улыбке, это тоже раздражало.

Закрыв глаза, я представил, как Анали, связанная по рукам и ногам, истекает кровью. Как тонкий нож проходит сквозь податливую плоть и оставляет ровные красные полоски. Фантазия здорово завела. Схватив оркессу за мокрые волосы, посильнее врезался ей в глотку, задвигался внутри и с наслаждением кончил. Бедняжка смотрела влюбленными глазами, ожидая продолжения, и облизывала раскрасневшиеся губы и мою плоть. Не дождется.

— Свободна, — коротко бросил оркессе, та застыла от удивления. Разозлился и рявкнул, — все свободны. Вон!

И оркессу, и асур сдуло, как ветром. А я же опустился на выступ в чаше и лег в воду, придерживаясь руками и шеей за тот же выступ. Расслабленно закрыл глаза, наслаждаясь пузырьками воздуха и потоками теплой воды, массирующей все тело.

Ева Ильина

Казалось, жизнь закончена. И, признаю, сначала стало очень обидно за потраченные деньги и время, чего стоило пережить одну только липосакцию?! А потом, выплакавшись вволю, я внезапно поняла, что тут выживать сейчас надо, а не о красоте думать. Что не все потеряно, ведь никуда не делись мои идеально рельефные телеса, упругие накачанные ягодицы, не говоря уже о ровном симметричном личике. Волосы жаль, конечно, как и все остальное. Ресницы почти все повыпадали, ногтей уже половины не было. Из ограненного бриллианта я снова стала самородком.

— Успокоилась? — прогремела Ласка и невежливо выдохнула дым. Я всегда ненавидела запах табака и дым, а тут, странное дело, приятно пахло мятой и успокаивало.

— Девка, моя дорогая, — развернула к себе оркесса и строго посмотрела мне в глаза. — Не благодари. Теперь ты намного красивее, спрос за тебя будет. Потрудишься — годков за десять выкупишь свободу. Али сам вождь под крылышко заберет. Али уже забрал?

Я хлопала редкими ресницами и пыталась придумать ответ, но тормозила.

— Я не знаю, — коротко ответила я и, пока голос слушался, быстро спросила то, что меня давно интересовало, — как меня нашли? Ошейник?

Оркесса пожала плечами:

— Нет, то для вида только, — она задумчиво почесала нос. — Магический аркан, скорее всего. Уж больно на него похоже, слишком тяжелая ты была, когда Великий Вождь принес.

— Неча разговоры вести, — рассердилась Ласка, — тебя пропарить хорошенько надо да грязью потереть. Я-то поработала наславу, да вот резерв у тебя пуст. Иди, силы на болтовню не трать

Больше ничего от нее не узнала, как ни спрашивала. Мы все спускались и спускались. Я нервничала, придумывала себе разные страшные картинки, а еще отколупывала оставшиеся наращенные ногти: лучше пусть все короткими будут, чем через один длинные.

— Гхаркхали, сердце града Азмарота и Дома Наслаждений, — наконец поведала старая оркесса и подтолкнула меня на свет.

Сначала я зажмурилась, глаза за долгий спуск отвыкли от света, но потом начали привыкать. Весьма интересно. Я оглядывалась вокруг и обалдело изучала огромную пещеру с высоченным сводом и тысячами свисающих вниз сияющих кристаллов. Стены были отполированы до блеска и испещрены тонкими переливающимися змейками вкраплений различных пород. Я бы сказала, что пещера размером с пару стадионов средней паршивости.

Моментально забылись все нахлынувшие проблемы и захотелось только одного: нырнуть в прозрачное озеро, сверкающее где-то в середине. Сами горячие источники, в обрамлении нескольких десятков аккуратных чаш, меня не поразили.

Когда первое восхищение местом схлынуло я, к стыду своему, наконец-то заметила толпу народа и их взгляды в мою сторону. Причем многие недвусмысленно предавались плотским утехам и зазывали к себе, призывно маня пальчиками. Некоторые же женщины смотрели откровенно враждебно.