Самая главная злодейка (СИ) - Ильина Ольга Александровна. Страница 51

события происходили в последнее время. Нападение на членов

Совета — надолго выведшее из строя министра внутренней защиты

Илларии, появление старого приятеля — Элмира, знающего многие

слабости повелителя, неожиданный визит парнасского гостя, бунт. А

ведь если бы у Элмира получилось, то Совет, а точнее новые его

члены, при определенных обстоятельствах были бы вправе

принимать беспрецедентные решения, например, изолировать, а то и

уничтожить обезумевшего повелителя. И оружие уничтожения, так

кстати, само прибыло в столицу.

Повелители Огненного Дома обладали огромной силой, не зря

же они правили сотни лет, и не зря их поддерживала сама Мать. Инар

мог подчинять не одного, сотни дэйвов, целые города. Мог, но знал,

чем чревато применение подобной силы — возможным безумием и

потерей себя. Вряд ли заговорщики догадывались, насколько

широкими были возможности повелителей, но кто-то точно

догадывался. Не просто же так в Дарранате появился единственный,

кто был способен остановить Инара — парнасский гость — потомок,

а может, и сам песчаный дракон.

Впрочем, если вернуться к плану, то он был весьма и весьма не

плох. Безумный, конечно, но не плохой. Они не учли двух вещей:

Клем и странного, вдруг возникшего дара Теи.

Забавно, две несовершеннолетние полукровки, которых и в

расчет-то никто не принимал, вдруг разрушили столь тщательно

готовящийся план заговорщиков и того, кто все это время дергал за

172

ниточки. А в том, что этот кто-то существует и готовит очередную

пакость, Эвен не сомневался. Если в прошлый раз устранить Агеэра

так же, как и Эклира не вышло, то теперь они пошли иным путем —

компромат. Отмоется ли? Может, но выгодно ли это Инару?

— Это может ударить рикошетом…

— По кому? Тея и Клем будут в Арвитане, в безопасности, а

Паэль для них бесполезна. Пусть грызутся за власть.

— Прольется кровь.

Инар это понимал, но знал и другое:

— Иногда, чтобы создать что-то новое, нужно до основания

разрушить старое. Они ведь этого хотят. Жаждут власти. И они ее

получат. Посмотрим, удержат ли?

— Кстати о власти. Приходил посланник, — вспомнил о

неприятном Эвен.

— Чего хотел?

— Предупредить. Клем угрожает опасность. И я бы не стал это

предупреждение игнорировать. Сходи к ней.

На этот раз Инар долго молчал. Лишь спросил:

— Он не сказал — опасность какого рода?

— Ты же знаешь этих посланников: явятся, наведут тумана, а ты

потом гадай — и чего это они там хотели сказать? Вот и этот

прямолинейностью не отличался, но звучало зловеще. Лично я

проникся. Да и не спокойно мне как-то после встречи этой стало.

Думаю — а не отправить ли нашу девочку в Арвитан до похорон?

— Агеэра справится, а за Клем ты присмотришь. Но ты прав —

Мать не стала бы вмешиваться просто так.

— Значит, пойдешь? — удивился покладистости друга Эвен.

Он-то думал, что придется применить все свое красноречие и силу

убеждения, чтобы хотя бы попытаться, а вышло все так просто.

— С недавних пор я перестал игнорировать знаки, — ответил на

невысказанный вопрос Тени Инар. — Поэтому да — я поговорю с

ней, но только не сегодня. Прежде я хочу увидеться с Ледой.

— Думаешь, будет взрыв?

— Вполне возможно. Я чувствую расшатанность в обществе,

нестабильность, они обязательно ею воспользуются. Поговори с

Авенором, пусть установит наблюдение за всеми кандидатами в

Совет и на посты министров. Да, и скажи Эферу, чтобы на время

закрыл доступ в Академию.

— Собираешься самоустраниться? Получится ли? Они будут

давить на тебя.

173

— Пусть давят. Пока Клем и Тея далеко, у них не будет рычагов

давления. Сам-то не хочешь на время в Арвитан перебраться?

— Чтобы тебя тут без меня стервятники во главе с Паэль

заклевали? — фыркнул Эвен в ответ. — Ну, уж нет. Ты от меня так

просто не избавишься.

— Другого ответа я почему-то и не ждал, — улыбнулся Инар.

— Интересно почему? — с ехидцей прищурился он. — А что

матери скажешь?

— Все… что ей положено знать.

— Кстати, о знании, я тут… — Эвен замялся, но другого, более

подходящего момента, чтобы рассказать о своей оплошности не

нашел. — Короче, Паэль знает о том, что случилось с тобой на

недавнем Совете. Точнее, знает, что ты более не пригоден для всех ее

матримониальных планов.

Он думал, что его поразит громом и молнией, что друг обрушит

на него весь свой гнев, он даже зажмурился в ожидании бури, а когда

ее не последовало, рискнул открыть глаза и удивился, увидев на лице

повелителя не ярость, а скорее задумчивость и какой-то серьезный

мыслительный процесс.

— Ты не сердишься? — рискнул спросить Эвен.

— Сержусь, — отозвался Инар. — Но это может помочь,

послужить дополнительным катализатором. Паэль ведь не знает —

кто?

— Нет, я идиот, конечно, но не настолько.

— Твоя самокритичность радует.

— Она застала меня врасплох, начала давить, сказала, что к

Матери ходила умолять…

— Даже так? — удивился Инар.

— Она действительно беспокоится о тебе.

— Я знаю, но вряд ли ей понравится имя моей истинной.

— Оно никому не понравится, — вынужден был признать Эвен.

— Разве что полукровкам. Но их влияние слишком слабо, считай, его

практически нет.

— И именно поэтому мне нужна Леда. Я хочу знать, что будет,

если народ узнает?

— Я тебе и без видящей скажу — будет раскол. Никаких

заговорщиков не понадобится.

— Именно этого всегда боялся отец, — задумчиво и как-то

слишком печально проговорил Инар. — Именно поэтому он не взял

леди Мариссу второй женой. Пытался быть дипломатом, пытался

174

всем угодить, балансировал на грани и почти не жил. Знаешь, что он

сказал мне перед смертью?

— Нет, ты никогда не говорил.

— Он сказал, чтобы я не повторял его ошибок. Сказал, что

нужно было пользоваться каждым мигом, каждым моментом счастья,

быть больше эгоистом и не думать о тех, кто этого совсем не стоит.

Он говорил о дэйвах. Тогда он сказал, что его народа, тех, за кого

стоило умереть, больше нет. Что его народ погиб там — в Кровавых

песках. А те, что остались — погрязшие во тьме и пороке пустышки.

— Он говорил так о своем народе?

— А что тебя так удивляет? Сколько их было? Тех, кто слышал,

видел, не помогал, нет, но знал? А скольких мы тогда не нашли? И

вот теперь, прошло двенадцать лет, и они снова наступают на те же

грабли. Тогда я его не понял, тогда я многого не понимал, а теперь

знаю, что никто из них не стоит того, чтобы ради них жертвовать

своим сердцем. Кто-то когда-то сказал из моих предков, что

настоящий повелитель не имеет права любить кого-то сильнее своего

народа, что он должен служить ему, пренебрегая семьей и собой.

Отец пренебрег, он забыл, насколько бывают жестоки его подданные,

особенно, когда повелитель начинает играть по своим правилам. Все

знают, к чему это привело. Тогда ему не хватило времени все

изменить, мне — опыта и мудрости, но теперь — пришло время.

Клем уедет из одного мира, а вернется в другой — туда, где ей не

придется больше стыдиться того, что она полукровка.

— Не знал, что твои планы столь масштабны, — содрогнулся

Эвен от знакомого, полубезумного огненного блеска в глазах