с любовью, Смерть (СИ) - Шермер Ольга. Страница 86

— Думаю, супругу было бы проще сказать нам "простите, это все лекарства", а не затыкать ее, бедную, едва ли не насильно выволакивая вон из комнаты и выгоняя нас.

— А может, у нее это признак того, что какой-нибудь приступ вот-вот начнется? — пожала плечами я.

— Так и скажи, что просто хочешь отмахаться от лишней заботы.

— А может и хочу, — я вздохнула. — У нас сейчас и без того проблем хватает. Проклятия, расследование, в которое мы зачем-то влезли…

— Не "зачем-то", моя леди, а чтобы узнать, причастна ли "наша" коллекция к смерти людей и кто в этом, вероятно, мог быть замешан.

— И ты понимаешь, что если все подтвердится — а оно уже и так почти подтвердилось — твоему отцу придется, мягко говоря, несладко?

Холодный блеск пробежал в глубине зеленых глаз.

— Я это переживу.

— Двадцать один труп. Один пропавший. И твой отец, — констатировала я, перекладывая листки. — Это ведь не может быть совпадением, верно?

— Пропавший тоже может быть трупом, — пожал плечами Ран. — А может и не быть. Значит, проклятиями мог с тем же успехом заведовать и он. Так что там насчет экспериментов?

— Сам взгляни.

Напарник уткнулся в бумаги, я вчиталась в распечатку диалога. Обсуждение отказа по какому-то проекту. Заумные фразы, явно рассчитанные на то, что диалог может быть прочитан кем-то нежеланным, поэтому — никакой конкретики. И любопытное подобие перепалки на второй странице.

"Мы не можем позволить себе возвращаться к этому, есть другие методы, и мы не первый год твердим вам об этом".

"Вы хотя бы открывали мои исследования для приличия?"

"Ваше упорство завидно, но не похвально".

"Я так понимаю, не только ваше решение здесь играет роль".

"Все верно. Коллеги со мной солидарны".

"Я могу услышать мнение коллег на этот счет?"

"Все будет в официальном отказе".

"Где гарантия, что этот официальный отказ действительно будет официален?"

"Вы ставите под сомнение нашу честность?"

"Я ставлю под сомнение Вашу честность".

"…"

Здесь, видимо, Ада и заметили. Не сказать, что переписка что-то объяснила, потому как различных фанатиков с "гениальными" идеями в Совет лезет сотни, а то и тысячи, но, по крайней мере, позабавила.

— А ведь кто-то реально хочет возобновить эксперименты, наподобие… моего, — нахмурился Ран, откладывая бумаги в сторону. — Совет категорически против. Но раз Совет против, значит… Черт. Ведь если сейчас попытаться припереть отца к стенке, мы можем все только испортить.

— Лир?

— Вариант, но…

Вместо возражений заиграла мелодия сотового. Номер был незнакомый, и я, посомневавшись несколько мгновений, все же ответила.

— Добрый вечер, простите, что беспокою. Ваш номер дал мне Лиам…

Поперхнувшись воздухом, я едва не заглушила кашлем дальнейшую речь собеседника.

— …не могли бы мы с вами встретиться? Скажем, через полтора часа, у западных ворот Графитового сквера?

— Не могли бы, — машинально отрезала я, лицом подавая Рану какие-то странные сигналы. Немудрено, что Ран ничего не понял, поскольку мне и самой было неясно, что же я пыталась ими донести. Видимо, намекала, чтобы он помог мне правильно отреагировать.

Номер дал Лиам. Вероятно, когда-то давно. Странно, что этот некто звонит именно сейчас, именно сегодня.

— Мне нужна помощь. Прошу, приходите.

И звонок прервался.

— Вот сейчас я вообще ничего не поняла, — честно призналась я. И, пересказав услышанное в трубке, повторно набрала номер в надежде, что мне ответят что-нибудь более подробное. Но нет. Телефон уже был отключен.

— Значит, надо ехать, — констатировал Ран. — Совпадения всякие бывают, но здесь явно что-то интересное. Если тебе будет проще, я притаюсь в кустах с косой, а потом ка-ак выпрыгну…

— И добьешь нашего таинственного незнакомца… инфарктом.

— Для разнообразия, — пожал плечами напарник. — Вообще есть подозрение, что это может быть Вигельсон — вдруг решил побеседовать с нами с глазу на глаз, без супруги.

— Мне в любом случае не по себе. Куда мы влезли?

— Рано паниковать. Может, это Ад вообще? Или кому ты там номерок свой вчера дала.

— Голос не его. Я бы сказала, он больше на Эрна похож, но тоже нет…

— Значит, Графитовый сквер, западные ворота. Могу сходить один, если ты так боишься.

За "боишься" напарник едва не поймал упаковку скрепок в голову. Знал чем зацепить.

— Один ты точно никуда не пойдешь. Вместе так вместе.

Спустя сорок минут мы, уже довольно беспечно болтая, вывалились из кабинета, понервничали возле застрявшего где-то лифта, плюнув, отправились по ступенькам пешком… и на площадке третьего этажа наткнулись на Тиан.

На очень бледную Тиан.

— Я как раз за вами. Арислана, Ран…

Планшет выскользнул из ее рук и хлопнулся экраном на пол, но, кажется, она даже не заметила.

— Пойдемте, вы должны это сами увидеть…

Ран любезно придержал начальницу под локоть, опасаясь, как бы она в обморок не хлопнулась, а я, подобрав планшет, мдамкнула, изучив росчерки трещин на экране, и направилась следом.

— Что за загадочность? Почему сразу-то не сказать?..

— Посмотри. Вон же, у окна. — Женщина кивнула в сторону подоконника.

Рядом с вазой красовалась знакомая до боли статуэтка.

— Т'амниир, — выдохнула я. — "Вечная ночь".

— Что это значит? — Тиан пыталась заглушить страх в голосе, но получалось плохо. — Девочка моя, ты ведь знаешь, что это значит?..

— Что ты тоже теперь одна из нас, вот что это значит.

"Авадис шан'ст диенне нимое, риесер т'амниер".

— …как только погаснут звезды, начнется вечная ночь.

Виски снова вспыхнули болью. Это начинало надоедать. То ли Хранителям пожаловаться?.. Отправят на обследования ведь по цепочке, а это время. Которого у меня, быть может, и вовсе уже не осталось.

— О чем ты? — вздрогнула Тиан.

Ран посерьезнел.

— Это… из песни какой-то. Наверное. — Вопрос поставил меня в тупик. — Но сейчас меня беспокоит другое. Как она вообще в твой кабинет попала? Сюда ведь только сотрудники могут зайти, да и то — ты ведь, уходя, все запираешь? Дверь же не была взломана?

— Не была. Но я не знаю. Даже понятия не имею, кто и как. И… И почему? За что мне-то? — вдруг взорвалась начальница.

— А мне за что? — излишне холодно отрезала я. — Нас кто-то выкосить хочет, вот и все. И кому наш Департамент дорогу перейти мог, я не представляю.

— Ой ли не представляешь, — прокомментировал Ран, выискивая какие-нибудь намеки, откуда статуэтка здесь взялась. — Сама подумай, кому мог перейти дорогу "Департамент, забирающий души".

— Проблемные души, — поправила его я.

И вздохнула. Людям нет разницы, из каких побуждений забирают их близких, верно? Когда это происходит с чужими — все хорошо и правильно. Едва касается их лично, напрямую — "мир несправедлив". И почему-то не те уроды, что убили человека, а те, кто душу пришли забирать. Вот эта логика одновременно и объясняла все, и заставляла негодовать, почему так?

Начальница с мольбой взглянула мне в глаза:

— И что мне теперь делать?

— Собраться, что. Не быть тряпкой.

Отчего-то ее расклеенность меня злила. Будто бы только у нее мир рушился. Будто бы она ежедневно не видела людей, которые носят на себе свое проклятие, как рабочую униформу, продолжая жить так, словно ничего не случилось.

Поэтому мы и понимали, что сейчас все зависело от Искателей и Менталистов. А нас, в случае чего, уже никакой бункер не спасет.

И это обреченное "что мне теперь делать?"…

Не вести себя так, словно твоя беда страшнее наших, для начала. Не вынуждать людей с тем же "диагнозом" подбирать слова утешения для тебя, в то время как им самим оно может быть необходимо.