Шоу Шанс. Императрица (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 27

…Все летело в ад! Или, наоборот, возвращалось из ада? Артур поймал ее губы и почувствовал, что они раскрылись — сразу. Словно она не желала терять ни секунды. Словно не был этот поцелуй «сценкой на камеру», словно она хотела его не меньше, чем он.

Пить ее дыхание оказалось безумно приятно.

Артур все же удержался на краю, отстранился.

— Ударь меня. Сильно.

— Мазохист, — хмыкнула Оля и изо всех свои невеликих девичьих сил влепила министру безопасности звонкую пощечину.

…То ли ударила, то ли погладила.

К ним шли люди. Много людей. Охранники. Обслуга.

Мещерская закрыла глаза и сползла по стеночке. Типа, в обморок грохнулась. Умно, блин.

А он сейчас тут всех уроет. Один раз он уже отдал слишком много. И больше ничего не отдаст.

— Я не уступлю ничего, — как мантру повторял Артур, выпрямившись, вздернув подбородок и холодно наблюдая, как его профессионально «берут в кольцо», — Я не уступлю ничего!

ГЛАВА 13

Если хочешь — прыгай. Я поймаю.

— Как это следует понимать? Я врос в эту землю, я правлю ей больше двадцати лет, но человеческая логика… — огромные глаза на совершенно лысом, лишенным растительности черепе разумной рептилии подернулись пленкой. Веко выступало снизу. Артур к этому привык и уже не обращал внимание ни на веко, ни на хвост. В конце концов, какая разница, как выглядит враг?

— Мой император, — ложь слетела с языка легко. Какая разница, что ты говоришь врагу? — Я давно поднимал вопрос на совете, что твоя охрана никуда не годится. Нужно менять. — Артур поднялся с колен. В унизительную позу его поставили парни из «негодных», и их понадобилось полтора десятка. Сейчас, когда они больше не могли обнажить оружие, присутствовал Император, Артур снова стряхнул их руки, словно их не было, и двумя точными движениями уложил на паркет и эту пару.

— Наглядно. Убедительно, — признал император, оглядывая «тушки» двух здоровенных, тренированных охранников с усиленными химией рефлексами. Он перевел взгляд на человека… обычного человека. Немолодого. Явно имевшего избыток веса. Несколько минут назад выдержавшего нехилый бой с превосходящими силами и получившего две серьезные травмы и пять или семь легких.

На самом деле вертеть шеей не было нужды, периферийное зрение императора было гораздо лучше фронтального. Но за два десятка лет он привык, что это движение действует на его подданных… и, по совместительству, мясной ресурс. И беззастенчиво этим пользовался, как и кучей остальных преимуществ.

Но Артур его озадачил. Этот человек с самого начала стоял за его плечом, был надежной опорой власти. Без колебания сдавал своих соотечественников, прекрасно зная, какая участь их ждет… В конце концов, это он привез договор, он отдал старого императора и всех его потомков, он проходил регулярный, примерно раз в месяц, контроль лояльности, спокойно шел под маску и никогда не вызывал даже тени подозрений.

Император не верил никому. Таков он был по природе — власть не при чем. Но если бы его спросили, кому в настоящей драке он доверил прикрывать свою спину, он назвал бы не собрата по расе, а именно этого человека.

Доверия между императором и подданными не было, и быть не могло — какое может быть доверие между хищником и добычей, не смешите мои когти. Но если и возможно что-то похожее… то у Артура Марковича это имелось.

— Поделишься секретом?

Министр скривился, словно съел кислое.

— Никакого секрета, мой император. Твоих парней хорошо колют и плохо тренируют. Плохо и мало. Альбатросы каждый день начинают с полосы препятствий.

— Неужели и ты? — представив себе этот кусок сала на бревне с качающимися мешками, или ползущим по-пластунски под сеткой, или взлетающим на стену… которая бы, наверняка, рухнула, император погладил горло — в нем зарождалась характерная вибрация. У людей это называлось смехом.

— А как же. Обязательно, — совершенно серьезно ответил Артур.

— Хм… Покажешь?

— Да, мой император. В любое утро по твоему усмотрению.

Ящер зажмурился. Он был удивлен.

— Хочешь, чтобы я вернул тебе полномочия заниматься охраной резиденции? — Эти полномочия были сняты с Артура полтора года назад. Официально из-за сильной занятости министра. На самом деле, император сделал это, следуя древнему правилу: разделяй и властвуй. Нельзя искушать одного, даже самого лучшего человека, слишком большой властью. Сейчас Артура было просто некем заменить.

— Я согласен, — просто пожал плечами ящер. Это движение он тоже подцепил у подданных. Ассимиляция шла в две стороны — он ругался на себя, злился, презирал привычки «добычи», но избавиться от них не мог, они липли, как стригущий лишай к бродячим кошкам, и выводились так же трудно… и так же временно.

Артур удивленно поднял голову.

— Согласен. Этих бездарей я отправлю на пару месяцев на твою базу. Их место займут альбатросы. Но все они пойдут под маску, и это не обсуждается.

Артур прикрыл глаза, готовясь спорить. Болело в шести местах, сильно болело в двух. А говорят, одновременно несколько источников боли чувствовать нельзя… как же много и обстоятельно люди врут. И особенно — сами себе.

— Не сейчас, — император снова дернул веком, — ты ведь пришел сюда со срочным делом.

Да, делом. И это дело нужно сделать. Обязательно. Вне зависимости от последствий.

— Проект «Zего», — веско произнес Артур, — его нужно заканчивать. Или менять условия.

— А в чем дело? — удивился ящер.

— Утечка.

— Купируешь. Не впервой, — император на сей раз удержался от того, чтобы пожать плечами. Все же в своей заботе о нем этот странный человек перегибает. Неужели и впрямь привязался к нему? Говорят, иногда жертва влюбляется в палача, но чтобы кусок еды влюбился в рот?

…А рот в еду?

— Купирую, — согласился Артур, — но сначала хочу разобраться, как она произошла. Мещерскую я забираю на базу.

— Вечером, — поправил император.

— Сейчас.

— В чем дело?

— А дело в том, — Артур усмехнулся с неприкрытым злорадством, — что она пришла в шоу не за тем, чтобы выйти замуж за звезду. Она проводила журналистское расследование. Полгода назад она пыталась вылезти с ним официально, мои люди это пресекли, так она все равно влезла без мыла. И я хочу знать, кто ей помогал, и с чего они вообще вцепились в шоу.

Император поморгал. С человеческой точки зрения это смотрелось, как растерянность. Но Артур хорошо знал природу этого существа и не ловился на дешевые трюки. На самом деле огромным блестящим глазам просто нужна была влага. Много влаги.

— Выяснишь. Завтра. Инициация тебе не помешает, наоборот, поможет. Я вскрою ее аккуратнее, чем твои спецы.

— Мой император… Я хочу получить ее мозг неповрежденным. Черт возьми, это серьезно!

Жаль, что он так и не научился улыбаться. Мимика существа с вытянутой вперед пастью просто неприспособленна для улыбок. А иногда хотелось. У людей это, кажется, называется заботой?

У его расы забота определялась программой, и она отключалась, как только детеныш становился способен сам о себе позаботиться. И первое, что он делал — это удирал во все лопатки из родительского гнезда. Потому что иначе любящая мама его бы немедленно съела. Просто чтобы подросший птенец не съел ее. Битва за ресурсы.

Император считал это правильным. Естественный отбор стоял на страже интересов его вида, жестко заботился о том, чтобы землю унаследовали только самые лучшие.

…Но все же в этой чисто человеческой заботе что-то было.

— Я хочу попробовать еще раз. Возможно, именно с этой самкой все получится, — его голос потеплел, — друг мой, не отнимай у меня этой возможности.

— Возьмешь другую. Эта слишком опасна.

Император больше не стал спорить. Артур, в своей трогательной заботе о нем, сильно перегибал палку. И совсем не заботился о себе. А ведь у него точно треснута пара ребер и есть внутренние повреждения. Может быть, имеет смысл сделать это? Позаботиться… Ну и что, что его раса этого просто не понимает? Что это презираемые привычки разумной еды… В конце концов, он император. И может себе позволить поступать так, как хочет. Позаботиться не просто о нужном ресурсе, а о… соратнике? Друге? Да, именно так. Друге.