Танец над вечностью (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна. Страница 35

— Ах ты сука ущербная!

Он схватил меня воротник и дернул, второй рукой замахиваясь для оплеухи. Треск рвущейся ткани. Растоптанные в грязи подснежники. Меня накрыла дикая ярость. В одно мгновение я взбесившейся кошкой оказалась у мрази на спине, поймав его шею в удушающий захват зонтика. Пьяница хрипел, кружил, бестолково размахивал руками и пытался сбросить меня, но я рычала от злости и продолжала душить. Глаза застило кровавым бешенством, мне представлялось, что это один из Вырезателей, что я непременно должна прикончить паскуду… Но внезапная мысль о том, что потом он оживет и придет за мной, окатила холодной волной. Я ослабила хватку и прошипела мерзавцу на ухо:

— Еще раз полезешь к кому-то из цирковых, последние зубы повыбиваю, понял? Катись отсюда!

Сжимая и разжимая кулаки, я слепо смотрела вслед пьянчуге, который, поскуливая от ужаса, на четвереньках улепетывал прочь.

— Луиджиа? Что случилось? — раздался позади удивленный голос Кысея. — Почему вы в таком виде?

— Вы бросили меня… — мой голос дрожал. — Одну! А меня!.. И цветы!.. Растоптали!..

— Кто вас обидел? Почему вы не позвали на помощь?

— Потому что вы обманщик! Не желаю вас больше видеть! — я оттолкнула его зонтиком с дороги и зашагала прочь, скрипя зубами от боли в ноге и ярости в душе.

— Луиджиа, да подождите же!.. — он догнал меня и пошел рядом. — Я подарю вам другие, но… Постойте же! Давайте я хотя бы посажу вас в экипаж! К сожалению, я не могу вас проводить, мне срочно надо…

— Не трудитесь, сама доберусь. У циркачки тоже есть гордость!..

В экипаже я невидяще уставилась в одну точку, повторяя, как заведенная:

— Они мертвы, мертвы, мертвы… — но видела перед глазами изумленное лицо предводителя бандитов с проткнутым глазом. — Ты тоже мертв! Я не промахнулась!

На мгновение мелькнула мысль создать его мару, но боль в висках усилилась до такой степени, что я чуть не взвыла. Не хочу ничего знать. Ни про бандитов, ни про колдунов! Пропадите вы все пропадом! Уеду.

По лагерю циркачей я пронеслась бешеной молнией, остановить которую не посмел даже папаша Жирарди, успевший только крикнуть вдогонку, что у нас скоро выступление, а меня носит непонятно где. Ёжик был уже в костюме, упражняясь в метании кинжалов на лужайке перед фургончиком.

— Ну как твой инквизитор? Я не слишком перегнул палку, изображая сурового дядю? — ухмыльнулся он. — Соблазнила?

— Мы уезжаем, — рявкнула я и ворвалась в фургончик.

Я металась по тесному пространству, кричала, чтобы они немедленно собирались, выгребала вещи на пол, топала ногами, расхохоталась в ответ на вопрос перепуганной Луиджии, почему у меня порвано платье, наорала на Тень, а после засадила кулаком в челюсть Ёжику, когда он попытался меня утихомирить. Но он все-таки скрутил меня и повалил на кровать, где я захлебнулась истерическим смехом, перешедшим в тихий скулеж.

— Они мертвы… — шептала я и хихикала.

— Тише, тише, — служанка гладила меня по волосам, баюкая, словно ребенка. — Все будет хорошо, госпожа. Вы поспите, поспите…

Обессиленная, я провалилась в какую-то странную полудрему, в которой ко мне пришел Виль и напевал колыбельную Мертвых земель, но на другой лад…

— … Если этот мерзавец распустил руки и принудил ее… — голос Ёжика доносился откуда-то издалека, искажаясь тональностью от баса до тонкого фальцета. — Убью.

— Господин Тиффано не такой, — тихо напевала Тень. — Он бы не стал… Первый раз вижу госпожу такой…

— Видел я, как этот ваш Тиффано на нее смотрел… как кот на сметану…

Луиджиа забралась ко мне под одеяло и тихо сопела, обнимая за шею. От нее уютно пахло теплым молоком.

Утренние лучи пробивались сквозь закрытые ставни. Я сидела на кровати, крепко стиснув кулаки, Ёжик нервно расхаживал по комнате, служанка застыла скорбной статуей. Девчонка была благоразумно выставлена за порог.

— Но это невозможно!

— Тень, ответь мне. Я их убила? Я сожгла тела? Мне это не приснилось?

— Да, госпожа, вы их… покарали.

— Ничего не понимаю! — Ёжик сел напротив меня и испытующе заглянул в лицо. — Как это могло произойти?

— Не знаю, — тускло ответила я. — Мертвые ожили. Их тени. Мыльный прах. И скоро он явится сюда. Надо уезжать.

— Нет, — мотнул головой мужчина. — Мы никуда не побежим. Не говори глупостей. Мертвые не могут ожить. Ты же не всех успела догнать, помнишь? Сама же говорила, что несколько бандитов ушло от расправы. Возможно, они и…

— Несколько недобитков вырезали целую деревню? Ты думаешь, что говоришь?

— Не надо пороть горячку. Куда ты собралась бежать? Если все так, то они найдут нас в любом месте.

— Девчонку видело полгорода! — вспылила я, стукнув кулаком по кровати. — Все видели бесцветную циркачку с обезображенным лицом! Ты предлагаешь сидеть и ждать, когда они придут сюда за ней? Зачем, как ты думаешь, они пытали жителей деревни? Чтобы узнать, где мы!

Служанка тихо охнула и прошептала:

— Боже Единый, помилуй несчастных…

— Значит, мы должны уйти из цирка и затаиться где-нибудь, пока не объявится Даугав, вот и все. А после объединить усилия и поймать этих ублюдков. Нельзя бежать от опасности. Врага надо встречать в лицо, а не подставлять спину.

— Сколько пафоса, — фыркнула я. — Твой воевода смотрит налево.

— Ты о чем?

— Карта. Слишком подробная карта княжества. С отметками гарнизонов, пограничных разъездов и прочих военных укреплений. Зачем она была нужна Даугаву? Почему он так переживал, когда не нашел ее в вещах убитого купца?

— Что ты несешь? Совсем рехнулась?

— Или ты с ним заодно? Вместе решили переметнуться в Империю? Твои командиры тебя предали, и ты решил найти новых? Продать им карту в обмен на убежище и милость императора?

Ёжик побледнел и тяжело сглотнул, потом покачал головой.

— Я тебе не верю. Даугав никогда бы так не поступил. Он дорожит воинской честью и… Где? Где карта? Покажи!

Я постучала себя по виску.

— Она здесь. А ее шелковый вариант остался лежать вмерзшим в землю в палатке купца. Я не доверяю Даугаву и тебе не советую. Рассчитывать нам придется только на собственные силы. И никакого желания встречать, как ты выразился, врага в лицо у меня нет. Мы уезжаем.

Привратник смерил меня презрительным взглядом и процедил:

— Фрона профессора нет. Он не сказал, когда вернется.

Я скромно потупилась и пробормотала:

— Я все равно его подожду. Здесь.

— Это невозможно! — испугался привратник. — Уходите. У нас солидное заведение, а не…

— Фрон Тиффано, — ответила я твердо, — обещал мне покровительство. Сказал, что я могу приходить в любое время. Не думаю, что ему понравится, что его гостей выставляют вон и заставляют ждать на улице.

Я развернулась и направилась к креслу рядом с камином, на самом видном месте в зале гостиницы. Растерявшийся привратник на секунду замешкался, а потом торопливо выскочил из-за стойки и бросился ко мне, лебезя:

— Фронляйн… прошу вас… давайте вот сюда… в уголок…

Он усиленно подталкивал меня к темному закутку зала, где бедно одетая циркачка в странной маске будет не так бросаться в глаза постояльцам.

— Хорошо, только принесите мне, пожалуйста, кофе, — застенчиво попросила я. — Фрон профессор говорил, что он здесь особенно вкусный.

Привратник колебался, и я добавила, намеренно оговорившись:

— Кысей… то есть фрон Тиффано заплатит, не волнуйтесь.

Под надуманным предлогом служанка передвинула кадку с каким-то уродливым растением поближе ко мне, чтобы полностью загородить нежеланную гостью и не смущать постояльцев. Я пила обжигающий кофе, кипя от бешенства и тревоги. Где носит это очкастое недоразумение? А если он отправился с офицером в ту самую деревню? И если его там поджидали?.. Я с возмущенным звоном поставила чашку с блюдцем на столик и выпрямилась в кресле. Александра. Оброненное офицером замечание вкупе с доводами Ёжика заставили меня несколько поменять планы. Едва ли это могла быть какая-то другая Александра, а значит, Кысей искал дочь Тени. Вместе с Лешуа. А еще инквизитору было известно о воеводе, пересечься с которым он мог только в Ихтинборке. Сложить дважды два было несложно. Когда прошла первая горячка, я оттаскала служанку за косы и выбила из нее признание, что мерзавка оставила прощальную записку Лешуа. Но почему эти двое ищут Александру в Виндене, а не в Ихтинборке, где осталась родня Тени? Возможно, потому что точно знают, что ее там уже нет? Ихтинборк — маленький городок. Могла семья после громкого убийства переехать в Винден? Могла. А вдруг инквизитор уже нашел Александру?