Любовник королевы фей (СИ) - Лакомка Ната. Страница 39

Его член уже готов был проткнуть штаны, и только последним усилием воли Тэмлин прогонял соблазнительные картины, возникавшие в сознании — что бы он сделал с человеческой леди, если бы она позволила. — Если бы ты позволила, я бы брал тебя здесь, среди роз, пока ты не заплакала от наслаждения, — шептал он Дженет, распаляя ее словами еще больше, чем прикосновениями. — Твой рот такой горячий, и язычок у тебя быстрый и обжигающий, как пламя, но там, — он заскользил пальцами быстрее, заставляя девушку забыть о приличиях и застонать в полный голос, — там у тебя еще горячее, и я бы хотел окунуться туда, войти глубоко-глубоко… чтобы почувствовать тебя совсем близко, Джен… Джен…

Дженет содрогнулась всем телом, вцепилась ему в плечи, а потом руки ее безвольно упали, а сама она отвернулась, дыша часто и коротко.

Глава 37

Возвращение к реальности больше походило на возвращение на землю с небес.

Сначала я увидела кроны дубов, между которыми белели облака, потом услышала стрекотание кузнечиков, почувствовала аромат лесных цветов. Прямо передо мной покачивалась на ветру маргаритка — тонколепестковая, светлая, как упавшая звезда. Я коснулась ее рукой, ощущая во всем теле сладкую усталость.

— Господин, я в стране Блаженства… — свой голос я услышала, как будто со стороны, и страшно удивилась, что невольно повторила слова эльфийки Абириэль.

— И я счастлив, что унес тебя туда, — сказал Тэмлин, прижимаясь щекой к моему животу.

— Королева Медб был права, — сказала я.

— Зачем ты вспомнила про нее? — спросил эльф глухо.

— Она говорила, что я боюсь собственных желаний. И это — правда. Тысячу раз правда. Можно ненавидеть твою королеву, злиться, обвинять в жестокости, но она разгадала меня сразу. И раскусила мое лицемерие.

— Лицемерие? Ты чиста, как льдинка, Дженет.

— О нет! — горько засмеялась я. — После встречи с тобой, от чистоты не осталось и следа. Страсть к тебе подточила меня, и я стала червивым яблоком. Когда она показала мне тебя на пиру….

— Не вспоминай.

Но я все равно продолжала:

— …когда показала, я не была этим убита. Надо было бы солгать, изобразить перед тобой жеманную леди, но сейчас я не могу лгать тебе, Тэмлин. Я видела тебя с другими и раньше, но не обвиняла тебя в бесстыдстве, а завидовала эльфийкам, которых ты любил. Вот такая я. Сама развратная и бесстыдная.

— Видела?.. — он приподнялся, глядя на меня. — Твоя флейта привела меня прямиком в спальню королевы, когда она развлекала тебя магией, превратив комнату в цветущую поляну.

Тэмлин спрятал лицо, снова уткнувшись мне в живот.

— Трудно было признать это сразу, но я ревновала, завидовала, желала… Вот что делает с нами, людьми, любовь. Она лишает разума и воли.

— Любовь? — спросил он настороженно.

— Я не знаю, как иначе назвать мое чувство к тебе.

— Дженет… — впервые я почувствовала, что речи даются ему с трудом. — Прости.

Они были так на тебя похожи…

— Просто молчи. Я открыла тебе душу и не требую ничего взамен. Наши жизни пересеклись лишь на мгновение и дальше пойдут отдельно друг от друга, но как же я рада их пересечению.

Я перебирала его волосы и смотрела в небо, ни о чем не думая и чувствуя себя счастливой от макушки до кончиков пальцев. Солнце уже перевалило сильно за полдень, и я с пошевелилась, чтобы подняться, с трудом превозмогая навалившуюся негу. Как бы мне хотелось и дальше лежать на этой поляне, вдыхать запах роз, и чтобы Тэмлин лежал рядом. Но надо было возвращаться.

Эльф помог мне сесть и расправил задранное платье.

— Надо идти, — сказала я, и он на мгновенье сжал меня в объятиях, но тут же отпустил.

— Я не могу тебя удержать, — сказал он, — хотя мне бы очень этого хотелось. Мне тоже хотелось обнять его, и поцеловать, но что-то заставило меня отказаться от подобного порыва. Уже ступив в холодную воду ручья, я оглянулась. Тэмлин стоял у кромки воды, глядя мне вслед.

— Завтра я приду снова, — сказала я. — Сегодня мы гасили мой огонь, но я вижу, что твой костер разгорелся не меньше, — и дотронулась кончиками пальцев до его гульфика.

Тэмлин схватил мою руку и прижал к себе. Член его был каменным, и я снова ощутила головокружение. Но Лита ждала, и солнце уже клонилось к закату — скоро закроют городские ворота…

— Завтра я приду, и мы погасим твой огонь, — я выскользнула из-под руки Тэмлина, и договорила, почти шепотом: — Только ты больше не бросай меня… в самом конце… я хочу попробовать тебя на вкус, — прикоснувшись к своим губам, я посмотрела эльфу прямо в глаза: — сюда. Я хочу, чтобы ты был здесь, когда сам окажешься в стране Блаженства.

— Джен! — он рванулся за мной, но вовремя опомнился, уже замочив в ручье башмаки, а я перебралась на другую сторону и побежала к Лите.

Моя служанка задремала в тенечке у огромного валуна, дожидаясь меня. Когда я разбудила ее, она спросонья посмотрела на меня, как на привидение. Но потом набросила мне на плечи плащ, заботливо запахивая его полы.

— Я тут продрогла до костей… — она дотронулась до моей руки. — Упс! А вы горячая, как печка… Леди…

— Все хорошо, Лита! — я обняла ее так крепко, как хотела бы обнять Тэмлина, и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. — Поторопимся, пока нашего отсутствия никто не заметил.

И взяв ее за руку, я побежала к воротам.

Глава 38

С этого времени мои дни и ночи превратились в сплошное безумие. Только одна Лита знала их тайну, да и то не до конца. Встречая меня у дорожного камня, она заклинала меня вспомнить о графской и девичьей чести, но я даже не стала объяснять ей, что моя девичья честь нетронута. Но если тело мое еще сохранило невинность, то сердце тысячу раз ее потеряло. Меня влекло к Тэмлину все сильнее, и ночь без него казалась мне бесконечной. Ночью я плакала, представляя, что в это самое время он целует королеву Медб, но наступал день, и я бежала к нему, позабыв о королеве фей и обо всех королевах света.

Я позабыла и о маркграфе Намюре, и о лорде Руперте, которому когда-то обещалась с ответом. А вот лорд Руперт не забыл, и после нескольких дней безуспешного топтания у Круглой башни, подкараулил меня, когда я шла из кладовой с чашкой изюма. Я мало что замечала вокруг, захваченная воспоминаниями о том, что вчера днем происходило в Картехогском лесу, и мечтами о том, что смогу отправиться туда завтра, поэтому испуганно отшатнулась, когда кто-то преградил мне дорогу.

— Лорд Руперт, — еле выговорила я. — Вы напугали меня.

— Не хотел вас пугать, — заверил он, — но вы избегаете встреч со мной. Не уделите ли минуту на разговор?

С тяжелым сердцем, но послушно, как овца на заклание, я отошла с ним к колодцу, де лорд Руперт когда-то распевал любовные баллады.

— Я ждал вас, леди Дженет, — лорд Руперт преклонил передо мной колено, заглядывая в глаза. — Вы велели — и я ждал. Я верил, что рано или поздно вы вернетесь.

— Да, я вернулась.

— И теперь сможете мне ответить?

Его чистое, открытое лицо было обращено ко мне с надеждой, но я отвела глаза. — Простите, милорд, но мой платок останется у меня.

Лорд Руперт не поверил:

— Вы отказываете мне? — спросил он, запинаясь.

— Сожалею, что огорчила вас.

— Отказ?

— Простите.

Он поднялся, отошел в сторону, потирая подбородок, отвернулся, потом подошел ко мне снова.

— Это из-за сватовства Намюра?

— Вовсе нет, — ответила я коротко. В любое другое время я сказала бы, что вопрос лишен деликатности и простилась бы с невежей навсегда, но лорд Руперт, на мой взгляд, не заслуживал такого обращения.

— Вас не привлекает возможность стать женой маркграфа?

— Нет.

— Тогда… это оттого, что мы повздорили с лордом Марчем?

— Нет.

— Но почему?! — он терял терпение.

— Это мое решение, прошу вас уважать его, — сказала я чинно и пошла прочь.

Он догнал меня и преградил путь, и я ощутила раздражение от его назойливости.