Уже не человек (СИ) - Вольнов Владислав. Страница 5

Это, конечно, приблизительно, всё-таки в книгах было слишком много мнений на этот счёт, поэтому возможны неточности. Если вообще возможно говорить об устройстве вселенной, опираясь на фэнтези. Хотя… пока всё сходится.

Размышляя обо всём этом, я шёл в свою комнату, но на полпути меня перехватила Милантис и повела к Мастеру Тьмы Шедариусу. Как я понял из её слов, это очень могучий балор, из тех, кого называют древними владыками — настоящий ужас Бездны. Этот демон достиг высот в Силах Тьмы и Огня, именно тех силах, к которым, по словам Принца, у меня есть предрасположенность. Шедариус будет учить меня использовать и развивать эти силы. О, а вот и он. Да уж, он производит впечатление даже своим внешним видом — 5 метров ростом, весь покрыт красно-чёрной чешуёй, когти выглядят просто бритвенно острыми, а в глазницах плещется пламя. И ЭТО мой учитель???

— Я так понимаю, Повелитель Кассар имел в виду именно тебя. Не скажу, что в восторге от такого приказа, но выполню волю Принца. Я чувствую в тебе и холодное спокойствие Первозданной Тьмы, и яростное дыхание Истинного Огня. Великолепно. Им нужен лишь толчок, чтобы вырваться наружу, но имей ввиду, что когда это произойдёт, ты должен подчинить их себе, иначе ты станешь очередным одержимым. Приступим к занятию, твоя цель — выжить.

Сказав это, балор явно использовал какую-то способность, потому что меня отбросило метра на 4 и впечатало в стену. Боль была невероятной, казалось, я сломал все кости и порвал все связки. Но на этом Шедариус не остановился. Он всё также продолжал неподвижно стоять в стороне, а меня начало сжимать, словно в тисках, я слышал, как дробятся мои кости, я чувствовал, как из моего тела уходит жизнь. А потом пришла ярость, даже Ярость. Я уже не хотел выжить, я хотел лишь убить своего врага. И тиски разжались. На удивление, я не упал на землю бесформенной массой, а уверенно стал на ноги и сделал первый шаг к врагу. Меня снова отбросило к стене, и я снова не мог пошевелиться. Тогда произошло следующее изменение — ярость не отступила, но к ней добавилось холодное спокойствие и уверенность в своих силах. Это был дикий коктейль, дикий и чрезвычайно могущественный. Я позволил этой силе выйти на волю, и тотчас меня окружила тьма с частыми проблесками огня. Сила стала перехватывать контроль над телом, стала уничтожать саму мою личность, но моя воля сильна и я вступил в бой со стихиями. В моей душе царил ад, силы раздирали меня на куски, а я тщетно пытался их подчинить. Не знаю, сколько продлилось это противостояние, но я всё-таки смог подчинить эти силы, они стали послушным инструментом, и в то же время неотъемлемой частью меня, как например, рука или нога. Когда я открыл глаза, передо мной стоял всё тот же балор и с любопытством смотрел на меня. Гнев вернулся, хотя он никуда и не уходил, казалось, он навеки поселился в моей душе. С моей вытянутой руки сорвался поток чудовищной смеси из огня и тьмы. Этот поток ударил балора в грудь… и оказался бессилен. Шедариус, казалось, даже внимания не обратил на мои потуги. Впрочем, не зря показалось.

— Браво. Ты смог обуздать стихии, значит, ты действительно чего-то стоишь. — Как ни в чём не бывало, произнёс балор.

— Ты что, ох@ел? Ты пытался убить меня! — от его слов я просто выпал в осадок. Даже застилающая взгляд ярость отступила, снова давая возможность мыслить.

— Если бы я хотел убить тебя, ты бы умер мгновение спустя. Тебе нужен был толчок для подчинения первостихий, его я тебе и устроил. Теперь, когда ты обуздал стихии мы начнём твоё обучение. Сегодня урока уже не будет, но ближе к вечеру, когда немного придешь в себя, попытайся создать на своей ладони шар истинного огня, потом втяни его в себя, затем проделай то же самое с тьмой. После чего попробуй объединить эти стихии тогда, когда ты меня атаковал. На сегодня всё.

— Толку от этих стихий, если ты моей атаки даже не заметил?

— Во-первых, твои способности ещё не развиты, и концентрация стихий была очень мала. Во-вторых, всё-таки, я древний балор, а не какой-то дретч, его, кстати, твоя атака уничтожила бы. А теперь иди, тебе нужен отдых.

Да… интересные у них методы обучения. Ладно, главное, чтобы были эффективными.

Сидя на кровати, я размышлял о своём положении. Судя по всему, я им правда нужен. Меня обучают, кормят, ночую я не на сырой земле. С этой стороны всё в порядке. А вот с другой… Что меня ждёт дальше, когда меня сочтут подготовленным? И как мне попасть домой? И…стоит ли? Ловлю себя на мысли, что не хочу возвращаться на Землю. Здесь интереснее, здесь я наконец-то живу. Что ж, буду учиться, а загадывать наперёд бессмысленно. Я совершенно не владею сложившейся ситуацией.

А ещё, до меня наконец-то дошло, что перед тем как отправиться в Ад (в буквальном смысле), я убил одного, а может, и двух человек. Не было ни раскаянья, ни сожаления. Очень хочется надеяться, дело в том, что по их вине, я и умер. Но в памяти то и дело всплывают слова Кассара "Так что, прими мои поздравления, к роду людскому ты теперь имеешь весьма отдалённое отношение".

Глава 3

Следующий год я полностью посвятил учёбе. В магии я наконец-то освоил второй круг и существенно расширил свой арсенал заклинаний. Различные защиты, слабые атакующие заклинания и многое другое. Сораш сказал, что скоро мы перейдём к новым методам плетения заклинаний. В управлении доступными мне первостихиями я тоже продвинулся, и теперь мог без труда создавать и направлять в цель шары, состоящие из соответствующих энергий. Такой шар мог пробить защитное заклинание второго круга и, израсходовав весь свой резерв, я мог создать по 7 шаров каждой стихии. Также уже почти полгода меня учат искусству боя на мечах: двуручный клинок и меч с кинжалом. Упор мне сделали на двуручник, так как, по словам учителя, у меня была склонность к владению именно таким оружием. Видимо то, что любимым оружием моего наставника был как раз двуручный меч, не сыграло совсем никакой роли. Хотя может я и придираюсь. Ведь под заклинанием усиления, у меня получается орудовать двуручной оглоблей всего одной рукой. Таким образом, вторая рука оказывается свободна для магических манипуляций. Я убеждённый правша, и совершать такие сложные действия левой рукой мне откровенно сложно. Но правильно говорят: "Захочешь жить, ещё и не так раскорячишься".

Проблема появилась с той стороны, с которой я её совсем не ожидал — сказалось длительное отсутствие общения с противоположным полом. Мысли постоянно крутились вокруг секса, и сосредоточиться на обучении было невероятно трудно. Эту проблему решила Милантис. Она, видимо, заметила моё состояние и вечером заглянула в мою комнату. Утром, после бессонной, но очень интересной ночи, она сказала мне обращаться к ней по данному поводу в любое время дня и ночи — она полностью к моим услугам. Теперь я понимаю, почему суккубов называют демонами наслаждения или похоти — абсолютно оправдано. Её тело было самым совершенным, что я когда-либо встречал, а учитывая бессмертие демонов, становится понятно, откуда у неё такой богатый опыт. С тех пор проблема воздержания отпала, и я мог сосредоточиться на тренировках.

Сегодня я снова отправился к архимагу за очередными наставлениями. За целый год я вполне освоился в громадном дворце Кассара, и ходил уже без сопровождения.

Сораш оказался у себя в кабинете и, видимо, ждал меня.

— Наконец-то явился, сегодня у тебя особый день — первая тренировка на живых мишенях. Твоей целью будет небольшая группа Просителей Бездны. Пять особей, без магических способностей. Ты должен нейтрализовать их, по возможности оставить нескольких в живых.

— Кто такие Просители и почему они нужны живыми? — Мысль отрабатывать чары на живых существах уже не очень мне претила. Год в Бездне. Это сложно описать словами. Каждый день я становился свидетелем чьей-либо смерти. То раб чем-то не угодил своему хозяину, то не слишком расторопный младший демон не уступил дорогу начальству, то ещё что-то. Наказание зависело от настроения демонов, но чаще всего карали смертью. Так что крики убиваемых существ больше не заставляли меня вздрагивать, от их жалобной мольбы о пощаде моё сердце больше не сжималось. Я привык. Жестокость этого места изменила мой сложный характер. Хотя я всё чаще ловлю себя на мысли, что ничего оно во мне не меняло, лишь смыло всё лишнеё, цивилизованное, выставив напоказ саму суть.