Король решает не всё (СИ) - Марс Остин. Страница 21

— Амулет не подействовал, да?

— Почему, подействовал, — он бросил короткий взгляд на её руку и отвернулся, — он не заживляет мгновенно, просто ускоряет регенерацию, через несколько часов рана затянется, а когда проснётесь, то просто смоете корку.

— Круто, — вздохнула Вера.

— Если хотите, чтобы всё срослось ровно, вам лучше бы поменьше двигать рукой или вообще аккуратно свести края и забинтовать. Из-за этого заклинания особенно гадкие раны иногда срастаются настолько криво, что их приходится резать и шить заново.

— Да? — впечатлённо протянула Вера, с опаской косясь на руку, — ладно, я запомню.

Министр криво улыбнулся и промолчал, провёл её вверх по лестнице, потом замедлил шаг и с неприятным осознанием прошептал:

— Чёрт, вы же сегодня уже телепортировались… — Вера сама только сейчас об этом вспомнила, он смерил взглядом её тонкую рубашку с вырезом на спине, штаны и легкие туфли, с досадой поморщился.

— Да ладно, это же третья телепортация, а не четвёртая, я переживу, — тихо сказала Вера, министр бросил на неё недовольный взгляд:

— Госпожа Вероника, не знаю как вам, а мне не понравилось вас бить.

Она сделала шутливо-недоверчивые глазки:

— Совсем-совсем?

Он фыркнул и качнул ладонью:

— Ну может чуть-чуть. — Вздохнул и уже серьёзно сказал: — Ладно, пешком пойдём. Я сейчас принесу вам одежду.

Они пошли дальше по коридору, он оставил её возле стола дежурного, громко приказав:

— Будьте здесь и ни с кем не разговаривайте.

Вера понимающе усмехнулась. Дежурный, для которого это, собственно, и было сказано, заметно скис, но когда министр исчез в портале, всё равно тихонько спросил:

— Ты новенькая?

Вера ему улыбнулась и пожала плечами, он фыркнул и больше не пытался с ней заговорить. Министр вернулся с её курткой и сапогами, Вера переобулась, он отнёс туфли в квартиру и повёл её по знакомому пути наверх, к «Чёрному коту». Она молчала, погруженная в невеселые мысли о своей проблеме с телепортацией, эти прыжки туда-сюда, такие лёгкие для него и такие тяжелые для неё, действовали угнетающе. Они поднялись по крутой лестнице в таверну, прошли через шумный зал и вышли на улицу.

Было влажно и туманно, вокруг желтых пятен фонарей мельтешили облачка мороси, редкие прохожие поднимали воротники и вжимали головы в плечи, никто ни на кого не смотрел, все спешили убраться с улицы побыстрее. Вера щурилась от мелких капель, оседающих на ресницах, они сверкали при каждом движении, создавая на краю видимости гирлянды из огоньков.

— О чём вы думаете? — со смешком спросил министр, Вера посмотрела на него и одна из капелек всё-таки попала в глаз, заставив её зажмуриться и потереть веко.

«За всё надо платить, блин.»

— А что? — она наконец проморгалась и смогла поднять глаза.

— Вы так улыбались, — чуть смущенно ответил он, отворачиваясь, Вера чуть улыбнулась и не ответила. — Так что такое "баскетбол"?

— Спортивная игра с мячиком, две команды по пять человек, две корзины где-то чуть ниже вашего амулета и зал чуть побольше вашего спортзала. Надо забросить мяч в чужую корзину и не дать забросить в свою.

— И вы играли в защите? — заинтересованно спросил он, она смущенно отмахнулась:

— Не профессионально, это обязательная программа на уроках физкультуры, там хочешь-не хочешь, а играть приходится. Я неплохо отбирала мячик у противников, но для броска приходилось передавать его ребятам вроде того, который мне помог.

— Вы его не узнали? — ехидно усмехнулся министр, Вера заинтригованно подняла брови:

— А должна была?

— Это бедный блаженный Эрик, — ещё ехиднее ответил он, — вы правда не узнали?

Вера сконфуженно опустила глаза и пожала плечами:

— Тогда было темно… Да и мне тогда было как-то не до рассматривания мальчиков.

— Женщины, — с сарказмом выдохнул министр, — парень из-за вас трое суток был под следствием, и сегодня получит за то, что зашёл в зал без команды.

Вере стало стыдно. Она вспомнила его насмешливую улыбку и бесшабашные зеленовато-серые глаза, потом мысли перескочили на крепкие мышцы, особенно великолепные с этого ракурса, маленькую татуировку-надпись на плече…

Рядом тихо рассмеялся министр и Вероника попыталась сделать что-то с лицом, чтобы не веселить его ещё больше. Появилась гаденькая мыслишка сыграть на ревности и начать заинтересованно выспрашивать про Эрика, но она её отогнала. Они помолчали немного, потом он спросил:

— Чему ещё вас учили на физкультуре?

— Бегать, прыгать, — пожала плечами Вера, — плавать. Ещё есть разные игры с мячом. А у вас есть?

— У нас есть регби, — кивнул министр и ностальгически улыбнулся, — Толстый Тэдди завел на него моду, когда ещё не был толстым. Но это мужской спорт, очень травмоопасный.

— Я знаю, я играла, — ехидно улыбнулась Вера, увидела его слегка ошарашенное лицо и рассмеялась. Взгляд упал на знакомую скульптуру льва и она резко опустила глаза, ища ту яму, в которую чуть не наступила в прошлый раз, министр заметил и слегка высокомерно хмыкнул:

— Госпожа Вероника, это одна из центральных улиц столицы, здесь покрытие ремонтируется за день, максимум за два, и то, если в городе стихийное бедствие.

— Круто, — уважительно кивнула она, опять поднимая голову, он тут же усмехнулся:

— Но это не значит, что не надо смотреть под ноги. — Она шутливо скривилась, он добавил: — Вы же здесь всё уже видели.

— Тогда всё было по-другому, время суток и погода меняет город.

— Да, — саркастично фыркнул он, — ночь, туман и сырость — есть чем любоваться.

— Ничего вы не понимаете, — усмехнулась Вера, мечтательно понизила голос и вздохнула, — когда мы жили с Милкой возле центра, то ходили в кино на ночные сеансы, потому что так дешевле, а потом возвращались по пустынным улицам, это так круто. Мой город засыпает только к утру, часов до трёх люди ещё гуляют толпами, машины ездят, зато потом… становится тихо-тихо. — Она печально замолчала, вдруг отчётливо понимая, что всё, этого больше не будет. Попыталась взять себя в руки и сморгнула пелену с глаз, сказала гораздо веселее: — Ночью мой город сияет, особенно зимой. Везде огоньки, гирлянды, витрины, реклама, всё светится, а если влажно, то этот свет множится на всех гладких поверхностях — на облицовке фасадов, на бордюрах, на стёклах, это всё отражается в асфальте вверх ногами и кажется, что идёшь по сказке. У меня есть фотки, я покажу, когда придём.

Он тихо сказал:

— Мне надо вернуться на тренировку.

— А, точно, — она кивнула и махнула рукой, — тогда потом как-нибудь. — Задумалась и тихо сказала: — А вы у меня меч забыли.

— Я его специально оставил, — нервно буркнул он, она подняла глаза и он с кривой усмешкой добавил, — чтобы не убить никого по дороге. Как вспомню, так опять трясти от злости начинает. Засранец… он ведь так уже делал, у меня на глазах, с тем же результатом — и это его ничему не научило!

— Он так уже делал? — подняла брови Вера, министр кивнул:

— В прошлом году на вечеринке в «Чёрном коте», его попросили открыть вино. Он точно так же поднял руку с бутылкой и отпустил, она повисла в воздухе, а потом лопнула, стекло разлетелось крошкой по всей комнате, — он задышал чаще, злой голос начал срываться на рык, — как и всё, что оказалось от бутылки на расстоянии вытянутой руки, включая кусок столешницы — как зубами отгрызенный ровный круг, всё что там стояло, брызнуло фаршем по стенам.

Он на секунду закрыл глаза, по скулам пробежал напряженный узор, у Веры мурашки по спине посыпались от той злости, которую он излучал. Она опустила глаза на свою ладонь и шевельнула пальцами, нервно улыбнулась:

— Похоже, я должна вам руку. Спасибо.

— Да ладно, — нервно фыркнул он, — я должен вам голову, так что, — он с сарказмом пожал плечами и махнул рукой, Вера ссутулилась и недоверчиво сказала:

— Неужели из-за моего похищения вам действительно грозила… — голос ей отказал, министр смерил её раздражённым взглядом и хмуро посмотрел в глаза: