Болтливой избы хозяйка 2 (СИ) - Шкот НатАша. Страница 58

Такие мысли резко убавили градус настроения и Степка вздрогнула, почувствовав озноб. «Сволочь, ты Николай! Столько лет жизни из-за тебя потеряла!» Сомневаться не приходилось, что это он непонятным образом влиял на нее, не позволяя жить полноценной жизнью. Иначе давно бы ушла от него. Но ему это было не выгодно, того и удерживал при себе, дожидаясь положенного срока, и только тогда выжил из дому под предлогом измены. Тошно и мерзко стало на душе. А то как иначе, если осознаешь, что ты много лет была управляемой амебой?

«Какая же я дура! Слепая, как котенок. Господи, я ведь думала, что бесплодная… А по факту мы с ним даже не спали!» В который раз пытаясь припомнить что-то важное из их совместной жизни, натыкалась на белую пелену. Все, что было до переезда в Счастье, словно кто ластиком подчистил. Были четкие воспоминания о работе, событиях связанных с подругами и родителями. А вот Николая, как вырезали. От их, так сказать брака, сталось лишь устойчивое ощущение неудавшегося. Но почему, если она его совсем не знала, никак вспомнить не получалось.

Как и интимные моменты. Хотя бы один, пусть первый раз. Но нет, пусто. Как же так? Неужели он загипнотизировал, впихнул в голову несуществующие воспоминания, которые растворились, стоило ей уйти от него?

«Знала бы, раньше гада водой напоила!» Но от этой мысли стало стыдно. Все-таки он умер и как не крути, с ее помощью.

Степка осушила любимый напиток, потерла виски и велела себе поскорее забыть о огневике. Да и о утраченных годах нет смысла убиваться. Потерянного — не вернуть! Пользы от воспоминаний никаких — расстройства сплошные.

А еще поняла, что пережила его смерть и больше не винит себя. Пришла пора начать новую жизнь. А то, что складывается она пока не совсем радужно, то это ничего, еще немного и все прояснится. И это были последние позитивные мысли на тот день, потом началось, завертелось…

Сперва ее толкнули, впечатав в колонну. Неуправляемая толпа подростков, ринувшаяся из кинотеатра. Степанида больно ударилась грудью и уронила сумки. И все бы не так страшно, подростков сквозь зубы «отблагодарила», сумки собрала, да вот из броши, подаренной Петром, от удара выпал янтарь и укатился в неизвестном направлении. Попытки отыскать камень ничегошеньки не дали, поэтому пришлось прятать поломанную брошь в сумочку и надеяться, что сосед не обидится, когда она признается в этом. Настроение испортилось.

Вторая неприятность случилась почти сразу. На выходе из торгового центра шаль зацепилась за ремешок сумочки рядом идущей девушки. Да так запуталась, что пришлось снять ее с шеи, да разорвать несколько нитей, прежде чем удалось высвободить.

Но и на этом неудачи не закончились. Освобожденная шаль выпала из рук прямо в лужу! Степка психанула, закипела. Злясь на всех, а на девицу с ее дурацкой сумочкой в первую очередь, подняла испорченный подарок Славика и кое-как отжав, положила на дно пакета, надеясь, что его можно будет выстирать и починить. И все еще не озадачилась, как так случилось, что одновременно пришли в негодность оба охранных амулета?

И когда в такси почувствовала странный запах, всполошилась не сразу, продолжая злиться на неудачный день. Но в какой-то момент сообразила, что уже минут пятнадцать ее донимает плохое предчувствие. Возможно тогда, когда запах стал невыносимым, а пейзаж за окном незнакомым…

— Мужчина, мы не туда едем! — выкрикнула она, обращаясь к таксисту, — мне же на бульвар… — и осеклась, встретившись глазами в зеркале заднего вида с водителем, — м-ма-мо-чки!

Глаза эти жуткие, горящие всей ненавистью мира, она не забудет никогда, даже если сильно захочет! Хапун…

— Ну все, писец, приехали, — пискнула она, зажав рот руками, почувствовав, как тело парализует ужас. А машина вильнула и рванула вперед, ускоряясь. В голове мелькнула сотня мыслей, одна другой страшнее, но самая отчетливая — «Доигралась…»

Хапун… Вот только сейчас он выглядел, как обычный мужчина. По крайней мере сзади. Потертая куртка, плешивая макушка, ничем не примечательное лицо. Если бы не запах и глаза, можно было бы подумать, что она ошиблась. «Господи, вот бы это была ошибка, ну пожалуйста!» — взмолилась Степка, вжимаясь в заднее сидение. Но увы и ах, это хапун, а ее украли. И куда-то везут на безумной скорости. И как назло, от страха так прошибло, пальцем не шевельнуть.

Почему-то вспомнилось, как в кино героини выпрыгивают из машины, а у нее же задница к сидению приклеилась. И страшно-то как… Вот еще ни разу, чтоб прямо так. И даже воспоминание с какой целью хапуны женщин воруют сил не придало, а наоборот. «Соберись, рохля, надо что-то делать!» — приказала она себе, но… могла лишь таращиться на плешивую макушку и дышать маленькими глоточками.

А потом происходящее превратилось в боевик с элементами триллера. Звук удара. Такси подпрыгнуло и поехало юзом по скользкой трассе. Водитель зарычал, но ухитрился удержать машину и не съехать в кювет. Степка скатилась на пол, прямо на свои сумки и ударилась головой о водительское кресло. К счастью это отрезвило. Когда машина перестала вилять хвостом по заснеженной трассе, она вскарабкалась на сидение и часто-часто заморгала, не веря глазам своим.

— А-антон, Ан-тоша? — промямлила, увидев, как сзади, почти прилипнув к такси, едет золотистая тачка олигарха, — о, Господи, спасибо тебе!

Но радоваться было рано. Они по-прежнему гнали на безумной скорости, миновав черту города. Так или иначе, понимание того, что она не одна, придало сил. Степка резко выдохнула и попыталась взять себя в руки. Даже подергала ручку двери. Как и следовало ожидать — заперто.

— Вот ушлепок! — это она выкрикнула, обратившись к хапуну, — чего привязался, смердюк? Ты знаешь, что у меня семь женихов? Да они тебя на ремни порежут! — тот даже не повернулся.

Степка обернулась назад и убедившись, что машина Антона никуда не делась, схватила самый большой пакет с одеждой и со всей силы стукнула похитителя по голове, сожалея, что в сумках нет чего-то тяжелого. Тот выхватил пакет и открыв окно, выбросил на дорогу.

— Забейся там, шлюха! Не то твоим женихам достанется по равному кусочку от их суки! — вот тут Степка офигела, не столько от слов, сколько от того, что это сказал кто-то с пассажирского сидения. А она-то думала, похититель один.

— Ты-ы-ы… вы-ы-ы… — пролепетала она, — вы, кто нахрен такие? — и медленно так заглянула через спинку кресла, чтоб тут же отпрыгнуть и вжаться в заднее сидение. Второй хапун, размером с половину взрослого человека сидел рядом с водителем и что-то строчил в телефоне. Вот его она узнала сразу. Именно он напал на нее в лесу волка-оборотника, когда они с Гором искали рыкоя.

— Надо было взять с собой Фича, но я идиотка побоялась, что у мамы аллергия и оставила защитника у Антона. Дура! — прошептала она, зажмуриваясь и страх накатил второй волной, — почему, почему это со мной происходит???

С водительской стороны прилетела в ответ песенка хриплым, мерзким голоском:

— «Если жизнь тебя еб*,

Значит у нее встает,

Значит ты ей нравишься,

Ну и ху* ты паришься?»

Степке показалось, что кровь заледенела.

В этот раз из плена парализующего ужаса вырвал звонок мобильного. Ее мобильного. Дрожащими руками подняла с пола сумочку и вытащила телефон.

— Амазонка! — заорал телефон басом Грозного, — Амазонка!

— Да… — прошептала она, прижав телефон к уху.

— Девочка моя, слушай внимательно, — она услышала, как он пытается совладать с волнением в голосе и шумно выдохнул, — держись, схватись там за что-нибудь изо всех сил! Поняла меня? Скажи, поняла?

— Д-да…

— Умница, мы вытащим тебя! Держись крепко! А лучше пристегнись, если в том корыте есть ремень!

— Х-хорошо…

— Степушка! — на заднем фоне прокричал сосед, — постарайся, что бы они не прикасались к тебе! Им нельзя тебя оцарапать или укусить! Степушка, постарайся! — и телефон отключился.

И вроде бы легче должно стать, оба жениха рядом и говорят что спасут, но вот только последние слова о том, что нельзя, чтоб ее укусили напугали пуще прежнего. «Черт, твари еще и кусаются, не только смердят?»