Огонь в крови (СИ) - Огинская Купава. Страница 62

— А теперь у тебя есть редкая возможность помочь дракону, — подхватила Айана. — Ее нужно накормить.

Хейзар на проявленное доверие ответил скептическим взглядом и оказанную ему честь не оценил. Но гнать нас из замка и выставлять счет за слегка подпаленный сад, разгромленную статую (да, драконица по умолчанию осталась целой, но на дорожке валялись осколки каменной скорлупы, в которую она была заключена, пока украшала это место) и изрезанную руку Яны не стал. Конечно, руку она себе сама располосовала, и там уже все зажило благодаря нехилой регенерации, но воспоминания об этом шокирующем действе все еще темнели подсохшей кровью на рукавах ее рубахи и груди Раданэша.

Раяр степенно кивнул, смерив нас взглядом жутковатых янтарных глаз… Несмотря на знакомый оттенок, его глаза не казались теплыми, как у Абеля, они были страшными. Хищными.

Как известно, все познается в сравнении. В сравнении с этим хейзаром мой ужас был совсем даже не ужасом, лапочкой двухметровой он был.

— Вам приготовят покои, — пообещал хейзар, и, отделившись от его тени, по камням заскользило подрагивающее темное облачко.

Абелю стоило бы быть благодарным: нас не только не пустили на удобрение для местных растений, но даже обещали приютить, обогреть и в перспективе накормить. Абель должен был бы оценить гостеприимство первого хейзара, его доброту и терпение…

— Не стоит, — покачал головой самый ужасный дракон на свете. — У нас нет на это времени.

— Только не говори, что мы прямо сейчас полетим обратно, — простонала я, предчувствуя долгий… очень долгий полет, который с большой вероятностью рисковал завершиться в море. Где-нибудь в районе завесы…

Абель был непоколебим и немногословен.

— Да.

Была ли я в шоке? Да я в ужасе была… от ужаса.

— Вы вторглись в мой дом, испортили мой сад, — хейзар сказал именно то, что я так боялась услышать. Раяру оставалось произнести лишь логичное для представителя его вида «за это я вас съем», но вместо этого он выдал неожиданное: — И собираетесь так просто уйти? Я требую объяснений.

— Его мудрая запугала. Вот он и спешит, — поделилась информацией догадливая Айана, ненавязчиво встав между ужасом и своим братом. — Я сама тебе все расскажу. Отпусти их.

Раяра её слова не особо успокоили, зато заинтересовали Яну.

— И как, есть что рассказать?

— А ты спроси, откуда у меня свой дракон, — провокационно предложила Айана, погладив Шатхема по руке. Это была безоговорочная победа, возможности возмутиться хейзару просто не дали.

Непобедимое женское любопытство оказалось сильнее неискоренимого мужского упрямства.

И нас послали, в сердцах посоветовав никогда больше не попадаться на глаза.

— Хотя бы ближайшие лет десять, — шепотом уточнила срок нашего изгнания Яна.

Она была так добра, что на моё пессимистичное замечание, что из-за торопливости некоторых драконов нам светит скорое утопление и через десять лет от нас уже просто ничего не останется, все рыбки съедят, предложила невероятное:

— Так есть же корабль? Почему бы вам на нем не вернуться?

Абель не поверил своим ушам, да мы все не поверили. И только Айана странно хохотнула, будто бы ни секунды не сомневалась, что Яна нас всех чем-нибудь непременно удивит.

— А что? — не понимая нашего растерянного вида, в поисках поддержки она посмотрела на хейзара. — У нас же как раз один из их торговых кораблей стоит в порту. Когда он отходит?

— Через несколько часов, — не задумываясь ответил Раяр, который, судя по всему, лично следил за всеми крупными торговыми сделками.

А эта сделка, должно быть, считалась очень крупной. Торговое судно, по крайней мере, оказалось просто огромным. Даже больше «Дочери семи ветров» — королевского корабля.

Сложно было понять, какие именно отношения связывают Яну и хейзара… По словам Делмара можно было решить, что она что-то вроде домашнего животного, но в отношении к Яне самого Раяра ничего подобного видно не было. Вот, например, её просьбу он выполнил сразу.

Ворчал, конечно, на ужаса моего зло косился, но дорогу до портового города нам показал, облегчая перемещение и полностью уничтожая риск сбиться с пути и выбраться из огненной воронки далеко от нужного места. Уже в море, например.

Айана прощалась эмоционально. Обняла меня, такая неожиданно тёплая, шмыгнула носом и зачем-то пообещала не плакать.

— Я же никогда не плачу и сейчас не буду, — зачем-то повторила она слова Делмара.

Шатхем был куда сдержаннее. Он нас совсем не знал и не видел ничего трагического в том, чтобы навсегда с нами распрощаться. В его осиротевшую после разлома картину мира вписывалась лишь Айана, остальное пока не имело значения.

Яну, в общем-то, тоже не должно было трогать наше поспешное отплытие, но она все же выглядела грустной. И провернула совершенно невероятное — полезла обниматься.

— Жалко, что вы спешите, — призналась она, неодобрительно покосившись на Абеля. — Мы бы о стольком могли с тобой поговорить…

— О чем, например? — усмехнулся Раяр, отцепляя Яну от меня. Обняв её за плечи и удерживая от ещё каких-нибудь спонтанных и шокирующих действий, он периодически поглядывал на корабль, где сейчас царили паника, неразбериха и атмосфера подбирающейся, уже совсем близкой неконтролируемой истерики: ведь корабль почтил своим визитом король. Да, помятый, побитый и в каких-то лохмотьях, но король!

XIX. Огонь в крови

Где-то совсем рядом скучно капало. Долго. Размеренно. Невыносимо до тошноты. Раньше я этого как-то не замечала, а как ужас ушел, так сразу будто кто-то где-то кран тронул. Пустил на свободу капли, подтачивая и без того шаткое мое самообладание.

Абель ушел, драконов забрал, короля забрал. А меня бросил. Оставил переживать последние мгновения нашего разговора, тихо психовать и присматривать за заторможенной, недоверчивой Эвикой, смирной и тихой, все еще не поверившей в то, что спокойная ее жизнь могла так необратимо разбиться об дракона. Собирала осколки.

— Я же на ярмарку ехала, — тихо проговорила она, заглушив на время мерную капель. — Овощи везла деду на продажу, как он теперь без овощей?

— Как-нибудь, — зажато пробормотала я. Утешать я не умела, да мне и самой сейчас порция утешений не помешала бы.

— А я теперь как? — спросила Эвика, не желая жалеть мои нервы.

— Ну… будешь приживаться к Яхве. Если верить драконам, ночные бестии создания сложные, а уж у альбиноса, наверное, характер совсем поганый, хуже, чем у Девора.

— Драконам? — отупело переспросила она.

— Да, знаешь, драконы пробудились. Сюрпри-и-и-из!

— Расскажешь?

Я ничего не имела против. Так можно было хотя бы приглушить беспокойство об Абеле и немного успокоить Эвику.

Я не жалела слов, вывалила на нее все свои злоключения. Начиная от пробуждения Абеля и… Рассказать о нашем возвращении и захвате дворца гарратским правителем не успела. Да и не нужно это было, о занявшем трон Бесе рассказывать, наверное. Слухи и до их городка должны были уже дойти. О том, что власть сменилась, на троне Бес утвердился, а наш родной король где-то за морем пропадает... а может, и пропал уже.

Прервали меня на эпичном моменте описательства Делмаровой прогулки по колено в лаве.

На камни звонко брызнуло водой, сбивая с ритма уже затерявшуюся между слов, больше не раздражающую слух капель.

Я замолчала, Эвика подобралась — перед нами, неуверенно оглядываясь, стояли драконы. Водные, если судить по способу перемещения, молодые, тонкие, похожие, как отражения. Темноволосые, темноглазые, бледные… изможденные, что ли? Оттененные голубым цветом своих похожих рубашек, выглядели они больными.

Зато действовали нагло, быстро и уверенно. Слаженно шагнули к нам, внимательно рассматривая.

— Эта, — прозвенел колокольчиком нежный голос.

— Про вторую ничего не говорили, — последовал хриплый, простуженный ответ. И голос низкий, совсем не женский.

Близняшки оказались разнополыми и совсем не мирно настроенными. И самое паршивое, пожалуй, заключалось в том, что эти доходяги с голодными глазами знали, как выглядит то, что им надо. Видели на площади, в кругу огня…