Зима была холодной (СИ) - Милоградская Галина. Страница 40

Река разлилась, вихрясь редкими порогами, сверкая серебром. Водопад стих, ноги всё чаще цеплялись за дно. Оттолкнувшись, Киллиан поплыл к берегу, рассчитывая пройти вдоль течения, надеясь найти тело Алексис там, когда взгляд зацепился за тёмное пятно, плывущее в нескольких ярдах впереди, посередине реки. Безумная догадка обожгла разум, и он поплыл, почти не чувствуя своего тела, вытянул руку, цепляясь за ткань, потянул на себя, тут же запутавшись в облаке светлых волос, окружавших лицо, словно водоросли. Несколько гребков, и вот они уже на берегу.

Подхватив Алексис за плечи, Киллиан вытащил её, отчего-то ставшую тяжёлой и почти неподъёмной, на берег, и упал на колени, убирая волосы с её лица. Алексис не дышала. Резко повернув её на бок, Киллиан стукнул по спине кулаком со всей силы, что ещё оставалась в нём. Потом снова, и ещё раз. Потянулся к ножу, в спешке путаясь с ножнами. Рванул рубашку, нащупывая шнуровку корсета, начал подрезать завязки, но мокрая ткань поддавалась туго, нехотя, а пальцы закоченели и слушались с трудом. Наконец корсет разошёлся в стороны, и Киллиан надавил на грудную клетку, вновь поворачивая её набок. С отчаянием, с бездумной методичностью, не веря в чудо, он продолжал колотить её в спину, пока Алексис не вздрогнула всем телом, сжимаясь почти пополам. Изо рта хлынула вода, заставляя горло сжаться в хриплом судорожном кашле.

Алексис вздохнула, глубоко, обдирая лёгкие холодным воздухом, оперлась на дрожащие руки, встала на колени, продолжая кашлять. Холод наконец напомнил о себе, и Киллиан затрясся, растирая плечи в тщетной попытке согреться.

— Алексис, — голос получился хриплым, каркающим. Она подняла голову, находя его глазами, попыталась что-то ответить, но губы не слушались, превратившись в две заледеневших полоски.

— Х-холодно, — наконец проговорила она.

Хотелось спать. Лечь вон под тем корнем, свернувшись в мокрый ледяной клубок, и заснуть, отдохнуть, забыться… С трудом Киллиан поднялся на ноги и протянул руку, но, видя, что Алексис не реагирует, взял её за локоть, заставляя встать.

— Нам надо идти. Нельзя останавливаться, пока хоть немного не согреемся. И ночевать в лесу нельзя. — Зубы отбивали дробь, и слова звучали невнятно, да и говорил их Киллиан скорее себе, не надеясь, что она поймёт и услышит его сейчас. Несколько резких движений, причинявших боль обоим: Киллиан попытался растереть её плечи, спину, заставляя окоченевшие руки двигаться. Потянул за болтающийся корсет, вытаскивая его и бросая в сторону. Алексис слабо вскрикнула, попыталась отодвинуться, но, наоборот, покачнулась вперёд, прижимаясь к нему, словно надеялась найти хоть немного тепла.

— Идём, — прохрипел Киллиан, подхватывая её за талию и перекидывая руку через своё плечо. Первые шаги давались с трудом, ноги одеревенели, но они брели в лес, к черневшим впереди горам. Шли, не видя ничего перед собой, на одном упрямстве, чувствуя, как нехотя кровь возвращается в мышцы, и сердце начинает стучать быстрее, разгоняя ослабевшее тепло. До рассвета было ещё далеко, когда Киллиан опустил Алексис на землю в тени большого куста, и сам сел рядом, непослушными пальцами раскладывая свой скудный скарб.

Револьвер, нож, плоская, наполовину полная фляжка и, о чудо! — бронзовый коробок — спичечинца с едва заметной уже, стёртой временем и пальцами гравировкой. Воде всё же удалось просочиться внутрь, но всё оказалось не так плачевно. Рассыпав спички прямо на землю, Киллиан поднялся.

— Алексис, не спите! — окликнул он начавшую было проваливаться в сон девушку. Она вздрогнула, посмотрела мутным взглядом. — Скоро согреемся, слышите? Вот, выпейте пока. — Он раскрутил крышку и почти силой залил в Алексис виски, закрыв рот и заставляя проглотить. Алексис глухо кашлянула, по горлу прокатилось блаженное тепло, растворяясь где-то в лёгких, так и не дойдя до желудка.

— Держите, — Киллиан закрыл крышку после того, как сам приложился к фляжке. — Только не пейте всё, оставьте мне хоть пару глотков.

— А куда вы? — Алкоголь позволил вынырнуть из оцепенения, возвращая желание жить и прежние страхи.

— Я поищу дрова. А вы пока осмотритесь, может, удастся найти место поудобнее этих кустов. Только далеко не уходите!

Он скрылся в темноте, а Алексис честно попыталась оглядеться, но ничего кроме скал за спиной, леса впереди и холодной земли под ногами не видела. Пришлось встать на колени и проползти вперёд, шаря по каменной стене, царапаясь о ветки куста, которые так и норовили залезть в глаза. Раздражённо сдвинув их рукой, Алексис испуганно замерла, вглядываясь в тёмную щель впереди. Осторожно поднявшись, цепляясь за камни, повела ногой в темноте, чувствуя, что дальше проход в скале расширяется. Довольная собой и тем, что, кажется, нашла место для ночлега, она опустилась на землю и открыла фляжку. Движения не согревали, но в голове становилось всё яснее.

Новый глоток согрел ненадолго. Зубы снова начали стучать, ветер казался ледяным и пробирал до костей, забирался под мокрую холодную юбку, шевелил успевшие высохнуть рукава рубашки. Алексис попыталась сомкнуть разорванные края в тщетной попытке согреться, но это не помогло. Ноги одеревенели, холод, казалось, сковал сердце, и снова начало клонить в сон. Шум впереди с трудом заставил разлепить глаза, чтобы увидеть Киллиана с хворостом в руках.

— Как вы? — первым делом спросил он, бросая свою ношу на землю.

— Там, кажется, пещера, — тихо и сонно ответила Алексис. — Но я побоялась идти туда в темноте и одна.

— И правильно, — кивнул Киллиан, поднимая небольшую ветку и шевеля спички, ища хотя бы одну, способную зажечься. — Там может быть горный лев.

— Боже! — Сон моментально слетел, Алексис испуганно отшатнулась от щели. Киллиан покачал головой, усмехнувшись: — Если бы он там был, вас, скорее всего, уже не было бы в живых.

Когда разгорелся огонёк, Киллиан протиснулся в разлом, и вскоре пламя заплясало по стенам, становясь слабее, пока не исчезло совсем.

— Киллиан? — испуганно позвала Алексис, поднимаясь. Она боялась и хотела идти за ним одновременно, и уже сделала первый шаг, когда огонёк начал возвращаться.

— Всё в порядке, — раздался голос. — Проходите, я занесу дрова. Только осторожно, вначале проход узкий.

Пещера и впрямь поначалу была слишком узкой, почти касаясь сводами плеч, но дальше проход сворачивал влево и расширялся. Внутри было сухо и ветер не дул, что уже было огромным плюсом, а вскоре весело затрещал огонь, и Алексис невольно протянула озябшие руки, чувствуя, как начинает колоть в кончиках пальцев.

— Раздевайтесь, — коротко бросил Киллиан, снимая сапоги и сбрасывая куртку. Алексис безмолвно уставилась на него, но он лишь раздражённо мотнул головой, принимаясь стаскивать подтяжки с плеч. — Ваша одежда мокрая и холодная, без неё вы согреетесь гораздо быстрее. Да и потом надеть сухое будет гораздо приятнее.

Внутренне соглашаясь с его доводами, Алексис всё ещё медлила, глядя, как он стаскивает рубашку, а следом и брюки, оставаясь в светлых кальсонах. Киллиан отвернулся, раскладывая одежду вокруг костра, и Алексис, вздохнув, расстегнула ремень, снимая юбку и ёжась от холода. Расправив её на камнях, она стянула рубашку через голову и обхватила плечи руками, в тщетной попытке закрыться. Нижняя рубашка и панталоны тоже промокли, но у костра тонкая ткань быстро высыхала, даря долгожданное тепло. Усевшись на пол поближе к костру, Киллиан похлопал рядом, и Алексис, отбросив все сомнения, устроилась под его боком, принимая из его рук фляжку.

Её снова начало колотить, и Алексис чувствовала, что Киллиана тоже трясёт, несмотря на то, что внешне он казался спокойным, только губы непривычного, голубого цвета сжались в тонкую полоску. Вздохнув, Алексис обняла его, делясь теплом, которое нехотя возвращалось в тело. Снова начало клонить в сон, вот только сначала надо было полностью отогреться. Дым от костра уходил куда-то вверх, теряясь в темноте свода, и сейчас ей казалось, что пещера — самое уютное место на свете.