Идеальный ген - 3 (СИ) - Руда Александра. Страница 44

— Я хочу? Чего я хочу? О, Господи, Шель, но Кирилл ведь прав, ваше рабство закончилось! Закончилось! Не важно, чего я хочу, важно, чего ты хочешь!

Шель закрыл глаза, пытаясь справиться с эмоциями. Несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Потом медленно, очень спокойно сказал:

— Вы меня не слышите? Я сказал, чего хочу. Хочу быть рядом с вами! Я не большой специалист в отношениях, но мне кажется, что это нормальное желание для любящего человека!

Матильда перекинула через него ногу и уселась сверху. Потребовала:

— Открой глаза и посмотри на меня!

Он поднял длинные светлые ресницы, и Матильда утонула в бездонных колодцах зеленой нежности. Наклонилась и поцеловала его, едва касаясь губами.

— Спасибо.

Он обнял женщину, притягивая к себе, поймал ее губы своими, целуя осторожно и в то же время страстно. Сначала он просто гладил ее спину, потом запустил руки под футболку. По коже Матильды пробежали мурашки.

Задыхаясь, Шель прервал поцелуй и простонал:

— Если бы вы только знали, как я вас хочу! Какая это мука — быть постоянно рядом с вами и только в мыслях вас раздевать, прикасаться к вам, ласкать! Мне не хватает вашего тела, госпожа, не хватает отчаянно… Иногда я сам себе кажусь одержимым… Сдерживаю себя, понимая, что вы устаете, что вам не хочется…

— Я действительно устаю, — Матильда выпрямилась, сняла футболку и расстегнула бюстгальтер. — Но вот сейчас я тебя тоже хочу!

— У вас грудь увеличилась, — Шель осторожно обхватил ладонями полушария, слегка их приподнял. — И потяжелела.

Он отнял ладони, боясь, что теперь ей не понравятся такие ласки. Матильда возмущенно выдохнула и подалась вперед:

— Куда? Верни обратно.

— Я хотел вас раздеть, — схитрил Шель, потянувшись к ее штанам. — Обувь снять…

— Хорошая идея, — Матильда слезла с парня, легла, приподняв бедра. — Приступай.

Хотя Шелю и хотелось накинуться на Матильду, погрузиться в ее горячую глубину, сняв хоть часть напряжения, скопившегося внизу живота, он заставил себя не торопиться. Медленно снял обувь, носки, расстегнул штаны.

— Знаешь, что? — Матильда вильнула бедрами так, чтобы штаны сползли. — Ненавижу, когда ты медлишь!

— Я медленно разворачиваю конфету, — объяснил Шель. — Она такая сладкая, такая вкусная, что не терпится съесть сразу же, просто проглотить не жуя. Но эта вскуснота перепадает настолько редко, что хочется растянуть каждый миг просто до бесконечности. Смаковать и внешний вид, и тактильные ощущения, и вкус, и запах. Чтобы потом наслаждаться этими воспоминаниями те долгие ночи, когда единственная конфета, на которую нет аллергии, спит в гнездышке из одеяла.

— Вот уж не подозревала в тебе склонности к таким метафорам! — удивилась Матильда, следя, как Шель медленно стягивает с нее сначала штаны, а потом и трусики.

В чем-то он, конечно, был прав. Ощущение медленно скользящей по коже ткани возбуждало, а полный страсти взгляд Шеля, которым он следил за тем, как обнажается ее тело, отдавался жаром внизу живота.

Откинув ее трусики в сторону, Шель повторил ладонями их путь, только теперь снизу-вверх. Ему казалось, что ее кожа прожигает его ладони насквозь, возбужденный до предела член рвался на свободу. Его тело изнывало, но он не хотел спешить. Он хотел довести ее до такого же состояния, чтобы она потеряла голову, чтобы страсть погасила ее разум, чтобы она металась в его объятиях, стонала, кричала, крепко, до царапин, сжимая его плечи, обхватывая ногами, вжимая в себя до предела.

— Раздевайся, — велела Матильда.

Он молча покачал головой, слегка наклонился над ней, чтобы было удобно, сжал ее соски между пальцами, с удовольствием наблюдая, как она изгибается от удовольствия.

— Раздевайся!

Вместо этого он наклонился и принялся покрывать ее сладковатую кожу поцелуями, то короткими, жалящими, то долгими, будто он замирал на одном месте, не решаясь двигаться дальше. Матильда вздрагивала под его губами, схватив руками за плечи, попыталась затянуть на себя, но он не сдавался.

Его сердце прыгало, стучало, отдаваясь шумом в голове и тянущим напряжением в штанах.

Приоткрыв покрасневшие от возбуждения губы, Матильда дышала со всхлипами, беспорядочно цепляясь то за его плечи, то за простынь, то за его волосы.

— Ше-е-ель, — простонала она. — Ше-е-ель!

— М-м-м?

— Ну, Ше-е-ель… я хочу тебя…

Эльф опустил ладонь на ее лобок, коснувшись пальцами входа внутрь. Там было мокро, так мокро и горячо, что он едва не кончил только от этого.

Матильда шире развела ноги.

— Ше-ель!

Этот хриплый стон, полный мольбы и желания, был лучшей наградой, которую он получил за две недели примерного поведения.

— Ше-е-е-ель!

Она, видно, хотела сказать что-то еще, но не смогла. Мысли путались от желания, язык был способен только на то, чтобы облизывать пересохшие губы.

Эльф очень быстро разделся, хотя снять штаны было несколько затруднительно — настолько там было тесно. Сел на колени между ее раздвинутых ног и только собрался наслаждаться процессом медленного погружения, как со скоростью, казалось бы, для нее немыслимой, Матильда вскочила, насадила себя на торчащий член, плотно обхватив мужчину ногами за талию.

— Да! — победно воскликнула она, запрокидывая голову. — Да! О, как же хорошо!

— Да, — прохрипел Шель, приподнимая ее бедра и начиная двигаться. — Моя госпожа…

— Твоя, я твоя, Шель… А ты мой…

— Да, госпожа, только ваш, навсегда…

Чудовищным усилием Шель сдерживал себя, доводя Матильду до финала. И только тогда, когда она закричала, задрожала, а внутренние мышцы принялись сокращаться, он кончил сам. Его еще хватило на то, чтобы уложить Матильду, лечь самому и укрыть их одеялом.

— А Кирилл — козел, — сказала она, привычно располагая на эльфе ноги. — Правда?

— Да, госпожа, — ответил Шель, хотя его прекрасное настроение несколько испортилось. Почему даже после такого замечательного секса она продолжает думать о другом мужчине? Чего ей не хватает?

— Я тебя люблю, Шель, — засыпая, пробормотала Матильда. — Люблю.

Эльф прижал к себе женщину, заключив в объятия. Пусть думает о ком хочет, главное, что она его любит, и она рядом.

27. Представление

Матильда проснулась под вечер потому, что ей дико захотелось есть, а вкусный аромат дразнил нюх. Она открыла глаза и увидела, что Шель заканчивает сервировать столик тем, что Рик доставал из большой сумки-холодильника. Рыжих в каюте не было видно.

— Мэм! — просиял Рик, увидев, что она медленно встает с кровати. — Ой, что с вами?

— Голова закружилась, — она оперлась о его так вовремя подставленное плечо.

— Вот, выпейте, госпожа, — Шель протянул ей чашку с зеленым чаем.

— Капитан, — попросил Рик, старательно отводя от нее взгляд, — можете одеться, пожалуйста?

— Не могу, — сказала Матильда, скользнув взглядом вниз, к его ширинке. Увиденное ей понравилось. Да и любой бы женщине понравилось, если на нее так активно и быстро реагируют! — Я принимаю воздушные ванны. Для кожи полезно.

— А… Ясно… Я тогда пойду, пожалуй, — сказал платиноволосый. Шель делал вид, что ему все равно, а сам мельком бросал взгляды на тело Матильды.

— Зачем тебе куда-то идти? — притворно удивилась женщина. Она находилась в прекрасном расположении духа, выспавшаяся и удовлетворенная, и ей опять захотелось поиграть. — Рик, будешь принцем?

— Принцем? Ну, буду, если надо, а что? — Рик отвлекся от изучения еды на столике и удивленно посмотрел на Матильду. — Как Илиас?

— Нет, как ты. Только принцем.

— Я не умею, но постараюсь, — сказал парень.

— Замечательно! — Матильда потерла руки в предвкушении и приступила к еде.

— Госпожа, а можно я тоже буду принцем? — спросил Шель. — И мы оба будем вас добиваться. Как в сказках.

— Только без мордобоя, — попросила Матильда.

— Как же добиваться внимания прекрасной дамы без мордобоя? — удивился эльф. — Турниры, госпожа, сражения за сердце красавицы, без них никуда. Этой традиции уже столько веков, что отказаться от нее невозможно. Но все будет в порядке, вам не стоит волноваться. Госпожа, можно мы оставим вас на десять минут, чтобы приготовиться? А вы пока поешьте не спеша.