Удивительные приключения Бильбо, сычика-эльфа из Кунира (СИ) - Степаненко Надежда. Страница 13

Крысы оттащили пленников в дальний угол пещеры. В углу, в полумраке, на большом плоском камне восседала огромная крыса с большущим длинным носом, а вокруг неё расселись воины, вылизывающие своё главное оружие — длинные изогнутые когти. Крысы, надо сказать, жестокие, злобные и скверные существа. Они не умеют делать красивых вещей и добрых поступков, но зато отлично делают всё злодейское. Они не хуже пещерных сов, а может даже, и лучше, умеют рыть тоннели и осваивать пещеры, когда захотят, но сами они всегда грязные и неопрятные. Они ненавидели всех без разбора, особенно порядочных и процветающих животных, а не то что питали именно к пещерным совам особую ненависть. В некоторых местностях отдельные бессовестные птицы даже заключали с крысами союзы. Но к совам рода Длиннолапых, к которому принадлежал Торин, крысы питали самую настоящую вражду из-за войны, о о которой речь здесь не пойдёт. А вообще-то крысам всё равно кого поймать, лишь бы застать жертву врасплох, чтобы та не могла защищаться.

— Кто эти жалкие последыши? — грозно щёлкнула зубами Самая Главная Крыса.

— Пещерные совы и вот этот! — пропищала крыса из тех, что приволокли пленников. Её товарка тряхнула мордой, сильнее сжав зубы, и Бильбо взвизгнул от боли. — Они прятались в нашей передней галерее.

— С какой стати? — Самая Главная Крыса, прищурив чёрные бусинки глаз, вперилась в Торина неприятным взглядом. Бильбо удивился, как так их лидер умудрялся сохранять внешнюю невозмутимость — сам сычик-эльф дрожал от страха и был готов сплюнуть погадку в любое мгновение. — Поручусь, что затевали какую-нибудь пакость! Подозреваю, что шпионили за моим племенем! Нисколько не удивлюсь, если они воры! А ещё вероятнее, убийцы! И ещё, чего доброго, пожиратели детёнышей! Ну! Что скажете?

— Торин Дубощит, к вашим услугам! — невозмутимо произнёс Торин (как вы понимаете, это была простая вежливость). — В тех поступках, которые вы нам приписываете, мы не виноваты. Мы укрывались от грозы в удобной и пустой, как нам показалось, пещере. В наши намерения никоим образом не входило беспокоить ваш покой. — И это была правда!

— Хм, — сказала Самая Главная Крыса. — Вот как, значит! А могу я осведомиться, что вам вообще понадобилось в горах и откуда вы взялись и куда направлялись? Я бы хотела знать о вас всё. Правда, это вам мало поможет, Торин Дубощит, — она неприятно оскалила жёлтые клыки, и Бильбо сглотнул, чувствуя дрожь в мускусном желудке. — Мне и так достаточно известно о вашем роде. Но лучше выкладывайте всё начистоту.

— Мы отправились в путь, желая повидать наших родственников: племянников и племянниц, кузенов и кузин, троюродных и четвероюродных братьев и сестер и других потомков наших общих предков, которые проживают к востоку от этих поистине гостеприимных гор, — ответил Торин. Он находился в затруднении: как выложить все начистоту в условиях, где правда не слишком уместна. — Мы не собираемся вредить никому из крысиного племени, мы всего-лишь безобидные путники, пережидающие непогоду.

— Он лжёт, моя величайшая королева! — вмешалась вдруг одна из крыс, что была наверху, когда совы были пойманы. Судя по тяжёлому дыханию, она только прибежала, чтобы поделиться новостями. — Несколько наших были атакованы огромной пёстрой птицей, когда мы предложили этим существам спуститься с нами вниз. Наши умерли на месте! В том числе и Первый Рычащий Отрок Рода!

Крысы, собравшиеся вокруг, насторожившие уши, внимательно вслушивающиеся в разговор, отпрянули и зашипели. Самая Главная Крыса на мгновение замерла, и Бильбо показалось, что в её бледных старческих глазах мелькнула на миг искра боли. В следующую секунду она испустила леденящий душу вой ярости и злобы, и все воины заскрежетали зубами, заскрипели когтями по каменному полу, завизжали и задёргали хвостами. Первый Рычащий Отрок Рода — важная крыса, одна из важнейших во всём крысином племени: сын или дочь королевы, наследовавший её титулы и место. И его убийство было самым страшным и неотвратимым, что могли сделать совы на территории крыс.

— Убийцы! — завизжала Самая Главная Крыса. — Отребье! Рвите их! Ощипывайте их! Кусайте их! Грызите их! Бросить их в ямы с паразитами, чтоб те сожрали их до костей!

Она до того остервенилась, что спрыгнула с камня и, разинув пасть, кинулась на Торина.

В этот миг прямо посреди пещеры взметнулся до самого свода столб сизого раскалённого дыма, разбрасывая белые колючие искры, которые стали жечь крыс. Невозможно описать, какой поднялся визг, писк, вой, беготня и трескостня, рычание и ворчание. Сотни хагсмар, низвергнутых из самых дальних глубин Хагсмира, не могли бы поднять такой невообразимый шум-гам. Искры прожигали крыс насквозь; гарь, наполнившая пещеру, была такой едкой, что мох потух и скукожился, и такой густой, что даже глаза крыс, привыкшие к тьме, не могли ничего разглядеть. Скоро все крысы катались по полу, сцепившись клубками, кусаясь, лягаясь, пинаясь и колошматя друг друга, как сумасшедшие.

Внезапно что-то ярко сверкнуло красно-рыжим и пронзило Самую Главную Крысу. Та упала мёртвой, а её воины с диким верещанием бросились врассыпную и исчезли в темноте.

Пещерные совы и Бильбо сбились в кучу, готовые противостоять неизвестно чему. В горах Пустошей, диких и неприветливых, никто из команды, что собралась сейчас в задымлённой пещере, не был, и они не знали, что могло напасть на полчища крыс и прогнать их с лёгкостью, с которой обычно совята нападают на специально придушенную родителями добычу.

— Быстро за мной! — приказал вдруг спокойно, но сурово чей-то знакомый голос. И ничего не успев сообразить, Бильбо вновь затрусил, прихрамывая, за остальными по тёмным переходам, а визги и вой крыс постепенно затихли вдали.

— Скорей! Скорей! — торопил голос. — Сейчас они оклемаются и бросятся вдогонку.

— Одну минутку! — попросил Дори, шедший перед Бильбо. Он обернулся, помог измученному сычику вскарабкаться ему на спину, и затем все пустились вперёд бегом, спотыкаясь в темноте и чуть не падая. Они бежали вперёд не останавливаясь, бежали долго и, вероятно, уже находились в самой глубине гор.

И тут они выскочили в какую-то пещерку, что тоже была освещена сияющим мхом, только более тусклым. И лишь тогда Гэндальф остановился. Да, конечно же, всё это было делом крыльев Гэндальфа. Но пока им некогда было расспрашивать его, откуда он взялся, и как умудрился сбежать от крыс, и как он нашёл их в этой горе. Одно было ясно — Гэндальф хоть и не был всесилен, многое мог сделать для друзей, чья жизнь подвергалась опасности.

— Все тут? — отрывисто клекотнул он, кивая Торину. — Ну-ка: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… постойте, где же Фили и Кили? Ага, здесь! Двенадцать, тринадцать и Бильбо четырнадцатый. Неплохо, могло быть и хуже, но, опять же, могло быть и получше. Где мы — неизвестно, и по пятам гонится племя разозлённых крыс, но, по крайней мере, мы все пока живы. Вперёд!

И они двинулись вперёд. Гэндальф оказался прав: позади в тёмных переходах, которые они только что покинули, послышался шум, скрябанье когтей и ужасный вой крыс. Пещерные совы припустили ещё быстрее, а поскольку Бильбо, не привыкший пересекать горы в таком темпе, не мог за ними угнаться, то они взялись нести его по очереди на спине.

И всё-таки крысы бегают быстрее сов, даже самых пещерных, к тому же они лучше знали дорогу, так как сами прорывали ходы, вдобавок они обезумели от ярости. Так что совы, как ни старались уйти от преследования, вскоре услыхали приближающиеся крики и щёлканье зубов. Скрежет когтей по камню слышался буквально за ближайшим поворотом. В тоннеле позади них замелькали зловещие стремительные тени. А совы уже вконец выбились из сил.

— Зачем, ах, зачем покинул я мой сагуаро! — повторял несчастный Бильбо, подпрыгивая на спине у Бомбура.

— Зачем, эх, зачем брали мы с собой в поход этого недотёпу! — повторял бедный толстяк Бомбур, пошатываясь под ношей. От жары и страха пот капал у него с клюва, а перед глазами плыло.