Родить по контракту: игрушка миллиардера (СИ) - Сладкая Любовь. Страница 10

…

Я уже было подумала, что так до ночи и пробуду одна в этих огромных апартаментах, и только призрачная прислуга составит мне компанию, да и то — так, что я никого не смогу увидеть.

Но скоро в мою дверь несмело постучались.

— Входите, — обрадовавшись хоть кому-нибудь живому, слишком громко крикнула я.

И тут же в комнату вошел мужчина — высокий, с седыми волосами, широкими плечами и крепкими, оголенными по локоть руками.

— Здравствуйте, я ваш личный массажист, меня зовут Егор, — представился он.

— Лариса… — удивленно вскинув брови, ответила я, никак не ожидая такого сюрприза. — А зачем мне массаж? Что-то я не пойму, спина вроде бы не болит…

— Я из фирмы "Роял Фэм", — стоя по стойке смирно и теребя в руках ручки от внушительных размеров плоского чемодана, почтительным голосом сказал он. — Наше агентство получило заказ на этот адрес. Можно мне приготовить оборудование?

— Я же сказала — в массаже не нуждаюсь.

Поняв, наверное, по интонации моего голоса и по поведению, что я за птица, массажист меж тем прошел в комнату, открыл свой чемодан — и разложил его в виде плоского стола.

— Понимаете, Лариса, — достав из кармана зеленого халата бутылочку, Егор полил жидкостью из нее на руки, а потом растер ее по своим широким ладоням. — Массаж нужен не только тогда, когда уже что-то болит. Нормальный, заботящийся о своем здоровье и приятной внешности человек нуждается в нем, по сути, от первых дней и до конца жизни.

— Да?..

— Когда в последнее время вам делали массаж?

— Никогда, — нахмурив брови, пробубнила я, так как мне вдруг сделалось неловко из-за своей дремучести. А также — и от покровительственно-снисходительного тона этого представителя иного света.

Но я же не была в этом виновата. Я — девушка из другого мира. Золушка, попавшая сразу же на бал, прямиком из тыквы. Хотя… привезли-то меня во всю эту роскошь на "карете", к тому же — лично "принц".

Так что, вскинув подбородок вверх, я слишком пристально и даже вызывающе посмотрела на мужчину. И он сразу же включился в ситуацию.

— Прошу прилечь на стол, — став в сторонку и сложив на животе руки, сказал Егор.

— Как? Вот так, одетой?

— Как вам будет угодно, но лучше — снимите костюм.

— А белье?

— И его тоже.

— Ну уж нет, — ухмыльнулась я. — Если уж необходимо пройти эту процедуру, то только в трусах и в лифчике.

— Хорошо, ложитесь.

А потом, ощутив под собою мягкую обивку, я вся сжалась, ожидая, когда же эти огромные лапищи начнут что-то там со мною делать.

…

Я и вправду никогда еще не была на массаже, потому что в нашей деревне, я слышала, его делала медсестра тетя Рая, и то, только тому, кто в нем остро нуждался. А это были или старые бабульки, страдающие радикулитом, или мужики, у которых от поднятых тяжестей сместились диски. А чтобы вот так, ни с того ни с сего, — и позволить кому-нибудь себя облапить?

Теперь же мне не приходилось выбирать. И когда к моей спине притронулись руки Егора, я вся сжалась. Но по мере того, как он гладил, хлопал и разминал мои мышцы, мне становилось все более приятно. И ничего, что это был не Ромка и даже не Андрей.

"Ромка?.." — уловив эту связь между массажем и воспоминаниями о бывшем, я вся просто содрогнулась. А потом, все больше расслабляясь под умелыми руками массажиста, продолжила размышлять: — А ведь раньше мне очень нравились его объятия, его страстные поцелуи. И, может быть даже, еще вчера ночью, я стала бы женщиной этого парня, да что там — женой. Как же все-таки хорошо, что он открыл свое нутро прежде, чем все это случилось. Ведь тогда бы я… не встретила Андрея? Ну и пусть. Не это самое страшное. Просто тогда бы я вынуждена была всю жизнь терпеть возле себя морального урода, так как не появись Андрей, Ромка бы таки всунул мне свой член в рот и заставил бы довести дело до конца. И что тогда? Возможно, протрезвев, он бы и раскаялся в содеянном. Но как бы мне потом жить с ним? И все те свидетели моего унижения… Они все потом хихикали бы надо мной, перешептываясь да злословя за моей спиной. А Ромка… если он по молодости такой, что было бы потом? Ведь у нас в деревне все мужики немного выпивают, и мой муж, без сомнения, не был бы исключением из них. И как? Вся моя жизнь превратилась бы в сплошное унижение, в ожидание того — выпившим мой муж придет домой, или как стеклышко? И, слава богу (не молитвами ли маменьки?) — судьба распорядилась совсем иначе. И пускай мой — господи, мой? — Ромка теперь ищет себе другую дуру, если таковая после всего найдется"

Лишь только Егор закончил делать массаж и, подав мне руку, помог встать на пол, я набросила на себя халат — как тут в комнату снова постучались.

…

Не дождавшись моего разрешения, дверь открылась, и в нее вошло нечто.

Я сразу же опешила: это была высоченная человеческая особь — не то мужчина, не то женщина. Одето оно было в серый брючный костюм — штаны и пиджак — и белую рубашку с кружавчиками, на ногах — черные лакированные туфли на высоченной платформе; на голове — копна из разноцветных прядей, глаза подведены черной тушью, губы толстые, крохотный носик вздернут…

— Я — Юра Лосев, — все-таки мужским голосом представился мне необычный посетитель. — Парикмахер. Стилист. Слышали обо мне?

— Нет…

— А это ведь вы — Лариса? Девушка… ээээ… Андрея Топтанина?

— Да, я, — рефлекторно убирая волосы руками, сказала я.

— Садитесь вот сюда, — и Юра указал мне на кресло возле трюмо. — Я попробую что-то сделать с вашими волосами.

— Что?..

Массажист Егор, собирая свой раскладной стол, тихонько прыснул, поняв, наверное, какую оплошность совершил парикмахер, хоть и с экзотической внешностью — но все же.

— Ах, вы не то подумали, извините, — сразу же исправился Юра. — Просто… я хотел сказать, что… Я ведь получил первое место на конкурсе стилистов, и мне нравится преображать людей. Но я — слишком уж творческая личность, и меня иногда заносит, поэтому прошу прощения, если проявил бестактность.

— Да ладно, — ухмыльнулась я, окидывая пренебрежительным взглядом нелепую фигуру этого победителя причесок (а на вид — обыкновенного извращенца, педика, каких много показывают по телевизору). — И, если стричь, то не слишком коротко.

— Я все понял.

К чести Лосева (и к моей радости), он уложился всего лишь в каких-то полчаса. И когда я, с удовольствием ероша крупные локоны, посмотрелась на себя в зеркало, не смогла скрыть улыбки восхищения. Вместо безликих и неровных прядей, голову мою теперь украшало изысканное обрамление, состоящее из хорошенько взбитых золотистых кудряшек.

— Меня зовут Элизабет Вагнер, — когда смешной стилист выпорхнул из моей комнаты, унося с собой свой поблескивающий хромом саквояж, в него сразу же вплыла еще одна особь.

— Лариса… — ощутив потребность уединиться в туалете, ответила ей я. — И как это у вас всех так получается, синхронно приходить — просто минута в минуту? Хм…

— Мне назначено на двадцать ноль-ноль, — ни один мускул не дрогнул на этом кукольном лице.

Слава богу, хоть эта девица выглядела нормально. А то, пока Юра колдовал над моей прической, я из последних сил терпела, чтобы не разразиться — от его вида — громоподобным смехом. Потому что что-то, а поржать я любила сильно. Только ведь не могла же я опростоволоситься перед такими типажами.

И вот, Элизабет, моя личная стилистка, подобрала мне гардероб, привезя с собой целую охапку шмоток прямо ко мне в квартиру. Я целых два часа потом примеряла перед зеркалом все эти юбочки-кофточки-штанишки. А когда определилась, выбрав обтягивающее черное платье, усыпанное мерцающими камнями, выяснилось, что все эти вещи и так уже куплены для меня, поэтому я могу менять наряды хоть по несколько штук за день.

Было поздно, когда Элизабет наконец-то ушла.

Поэтому, приняв ванну и облачившись в розовую ночнушку, я легла в постель, каждую минуту ожидая того, что ко мне может войти Топтанин.