Пелена (СИ) - Гольский Валентин. Страница 12

— У меня тоже… творится… — Денис запнулся, и из трубки раздался совершенно невозможный звук, напоминающий вхлип. Он что там, плачет? — У меня напарник…

— Валентинка? — растеряно припомнил Николай.

Конечно он знал этого полненького, рано начавшего лысеть полицейского, уже давно являющегося посмешищем. В отделе его называли то кругляшом, то беляшом, то Валентиной, разумеется за глаза.

— Валь… — Денис запнулся, кашлянул. — Валентин. Его звали Валентин.

— Не понял…

— Нет его большое, — опять этот странный звук, но теперь Николай на него внимания не обратил.

— Что значит «нет»?! — отчего-то понизив голос, спросил он. Замерев, потому что уже знал ответ. — Как это нет?!

— Убили его, тварь какая-то. Здесь, под дорогой сидит.

— Под какой ещё дорогой? Что за тварь?! Ты где вообще находишься?

— Был вызов, разбитая машина стоит посреди дороги, двери нараспашку, хозяина нет. Нас отправили проверить, мы оказались ближе всех.

— Помню, сегодня утром…

— Приехали, — не слушая собеседника продолжил объяснение Денис. — Машина реально посреди дороги брошена, морда разбитая — ударились в кого-то сильно. Валь… лентин побежал в кустики и пропал. Я подошёл к краю дороги, а там труба для стока воды, ну или не знаю за каким она там ещё хреном проложена…

Николай слушал рассказ и не знал, верить или нет. Понятно, что такими вещами не шутят, и если Денис говорит, что его напарника больше нет в живых, значит так оно и есть, но слишком уж бредово звучала эта история. Не бывает никаких тварей, сидящих под дорогами, тем более таких! Денис почти не употреблял алкоголь, не говоря уж о чём-то более серьёзном, но и принять вот так сразу его историю на веру Николай не мог. Может галлюцинации?! Или переработал приятель? Да что угодно, но не верить же в правдивость услышанного!

— Ты до сих пор там? — спросил он наконец, когда трубка выговорившись замолчала.

— Да, — обречённо согласился друг. — Хотел уехать, честно, но не смог. Неправильно это, нельзя так.

— Хорошо, сиди там, никуда не уезжай. Я сейчас отправлю к тебе на помощь людей, разберёмся.

— Отправляй, — согласилась трубка и добавила неожиданно твёрдо: — только я ждать в машине не буду. Я пойду и высажу хрени, которая там сидит мозги.

— Денис, не…

— Я сказал, — повысив голос прервал тот, — что пойду и отомщу за напарника! И ты меня не остановишь, Коль, даже не пытайся! Вызывай подкрепление, вызывай сюда гвардию, спецназ, или ещё кого посчитаешь нужным. Я позвоню, когда закончу.

Не глядя на замолчавший телефон, Николай выбросил потухший окурок и побежал в здание.

Речка Изявка протекала прямо по середине их городка, разделяя его на две неравные части. Южная — относительно небольшая, в основном состоявшая из новостроек, супермаркетов и деловых центров. Северная — по большей части застроенная частными домами да спальными районами. Дома Максима и Кати, к слову находились тоже на том берегу. Сама-же река перешагивала двести метров в самой широкой своей части, но в основном её ширина играла в районе сотни. Не очень глубокая, со спокойным, размеренным течением и отсутствием водоворотов, она имела единственный недостаток: отсутствие песчаных пляжей. Эту проблему начали решать ещё во времена СССР, обустроив два небольших пляжика, да несколько песчаных пятачков в санаториях и базах отдыха. А лет пять назад администрация города спохватилась, до кого-то дошло какие барыши можно получить, превратив берег Изявки в зону отдыха. Разумеется, бюджет их города не потянул бы столь масштабного благоустройства, но помогла Москва, да плюс некие инвесторы, по слухам всё из той-же столицы, и южный берег преобразился. Вместо существовавших ранее полуофициальных кафешек-плевальниц и многочисленных тропинок, по нему рассыпались рестораны и шикарные по местным меркам летние кафе, пролегли тротуары и красивые, изгибающиеся длинными волнами цветочные клумбы, протянулся благоустроенный песчаный пляж с кабинками для переодевания и площадками пляжного волейбола. Апофеозом преобразований стала велосипедная дорожка, которой ранее в их городе вообще никогда не было, и тут-же нашлись велосипедисты, любители роликовых коньков и скейтов. В результате этой глобальной стройки, нелюбимый губернатор, который должен был вот-вот покинуть свой пост, неожиданно остался на новый срок, обрёл какое-никакое народное признание и, пожалуй, даже уважение, но это уже совсем другая история.

— Симпатичные…

Покосившись на лежащего неподалёку парня, Максим после колебаний подтвердил:

— Даже очень.

— Только сумасбродные немножко. То есть та, что с жёлтыми волосами, твоя то нормальная.

На это отвечать не хотелось, да и утверждение было риторическим. За тот час, что они провели на берегу, Максим вновь начал звереть от чудачеств Кристины и сдерживался лишь из-за своей подруги. Не будь здесь Кати — давно бы вежливо попрощался с этим чудом. Сейчас, пока девушки отправились поплескаться в воде, он лежал в одиночестве, наслаждаясь относительной тишиной и спокойствием.

— Та, что с жёлтыми волосами не нравится тебе, — проницательно заметил всё тот-же парень.

Повернув голову, Максим посмотрел на соседа. Черноволосый, с явно выраженной кавказской внешностью, примерно его лет. Тело подтянутое и мускулистое, видно, что человек не пренебрегает спортзалом, либо по работе вынужден часто и много работать с тяжестями. Лицо симпатичное, а глаза умные и смотрят на Максима отчего-то с иронией.

— Мага, — поднявшись легко и стремительно, тот шагнул ближе, протянул руку.

— Максим.

Крепкое, но не чересчур рукопожатие. Мага не хотел продемонстрировать свою силу или превосходство, всего лишь крепкая, точно выточенная из камня мужская ладонь. Силовыми видами спорта он занимается, что ли?

— Не возражаешь, если я подсяду к вам? — правильно поняв недоумение и колебания Максима, улыбнулся широко и обезоруживающе: — Желтоволосая тебя напрягает, но она свободная, я слышал. Хочу с ней познакомиться — понравилась. Буду напрягать — скажи, я не борзый, уйду.

И опять доброжелательная, по-голливудски широкая белозубая улыбка, от которой Максим сам того от себя не ожидая, кивнул принимая предложение. А собственно, почему бы нет? Может новый знакомый и в самом деле возьмёт на себя хотя бы часть той буйной энергии, что полнила Кристину?

— Устраивайся, — предложил Максим, и Мага тут же подтащил широкое покрывало, на котором он лежал и небольшую мужскую сумочку поближе, поставил в изголовье чёрный пакет. Достал из него большой термос и несколько пластмассовых стаканчиков, и сразу вернул назад, пояснил:

— Я сюда с друзьями собирался, но у них не получилось приехать, поэтому один. Полный термос чая есть, печенье, яблоки. Попозже, когда проголодаемся, чай попьём.

— У нас лимонад, печенье, выпечка домашняя, рулетики сладкие и ещё что-то по мелочи, — Максим указал на небольшую спортивную сумку. — С голоду не пропадём.

К моменту возвращения девушек, они разговорились, и даже нашли несколько общих друзей, а потому Максим с чистой совестью представил черноволосого Магу как своего знакомого. Катя отнеслась к увеличению компании спокойно, устроилась возле Максима, касаясь его холодным мокрым боком, отчего разомлевший на солнце парень сразу покрылся мурашками. Кристина же, отнеслась к новенькому как к старому приятелю — шлёпнула ему на живот посиневшие от холода ладошки, потребовала:

— Раз пришёл — давай согревай!

— Может не стоило так долго купаться? — спросил Максим негромко, по собственной инициативе прижимая к себе ледяные руки подруги. — Ты же совсем замёрзла, вон, даже губы дрожат.

— Вода — чудо, холодно становится только когда выходишь из неё, — не согласилась девушка.

— Мага, а ты чем занимаешься по жизни? — Кристина легонько ущипнула бок парня. — Учишься, работаешь?

— Учусь работать наверно, — улыбнулся очередной раз тот. — Я сюда к дяде приехал, думал ненадолго, планировал в Москву ехать, там тоже родственники. Но дядя предложил задержаться, посмотреть город. И вот уже полгода живу здесь, ремонтом занимаюсь, — отделкой квартир.