Пелена (СИ) - Гольский Валентин. Страница 18

— Пахнет чем? Может это газ? — запоздало обеспокоился капитан.

— Пахнет — не то слово, я бы даже сказал, что воняет, только не знаю, чем. Тухлятиной что ли какой-то несёт? Людей и машин не видно, ехать в принципе можно, если очень тихонько, но я бы вернулся.

— Ну-ка выезжай оттуда, — приказал Воронцов. — Колонна, всем сдать назад на сто метров.

Включив аварийные сигналы, машины попятились задом, а Данила достал телефон и набрал номер дежурного областного Управления Исполнения Наказаний. Перевозка заключённых — не самая безопасная работа, и любые странности, происходящие во время рейса, видятся в первую очередь опасными. Увы, ничего дельного диспетчер в этой ситуации подсказать не мог, решение, каким бы оно ни было, должен был принять капитан. Лишь под конец, после некоторого молчания, трубка вдруг решилась:

— Воронцов, тут вот ещё что. Слышишь меня?

— Да, я слушаю, — он кивнул, точно собеседник мог его увидеть.

— Я сегодня с приятелем разговаривал, Колей зовут, может помнишь, у меня на дне рождения был? Ну да не важно. Короче, он оперативного дежурного подменяет сегодня. Говорит хрень какая-то там происходит.

— Какая ещё хрень? И где «там»?

— Непонятная. То ли мистика какая-то, то ли инопланетяне чудят, на южной трассе. Якобы даже военным сообщили, в МЧС и в Росгвардию.

Воронцов сдержался, хотя так и тянуло подсказать с чего могут начать видеться инопланетяне взрослым мужикам. А потом посмотрел на серую стену перед собой и вдруг сообразил, что разговор длится добрых минут пять, а заехавшая в серую пелену машина так и не выехала.

— Понял, спасибо, — ответил он в трубку, и не слушая ответной реплики, сбросил вызов.

Водитель смотрел на него вопросительно, и Воронцов почувствовал беспричинное раздражение. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Чёрте что творится. Инопланетяне, мать их! Нажав кнопку рации, вышел в эфир, и не дожидаясь ответа, набрал на телефоне номер водителя первой машины. Долго, со всё возрастающим беспокойством смотрел на надпись «Вызов» на экране, но в то, что ответа не будет, окончательно поверил лишь спустя ещё несколько дозвонов. И, хотя никаких посторонних шумов, выстрелов, а тем паче взрывов они не слышали, пропавшую связь с передним автомобилем можно было интерпретировать только одним способом: нападение на конвой.

В их сонном краю, — это же нонсенс! Да и в кузове сейчас пребывали не те люди, из-за которых устраиваются подобные акции. Два никому не нужных грабителя напавшие с ножом на женщину в подворотне, да психически неуравновешенный маньяк-убийца. Кому они нужны?!

Взревев, машины развернулись. Сообщив о произошедшем ЧП, продолжая набирать пропавших коллег по телефону, они двинулись назад, в город, и почти миновали дачный массив, когда откуда-то из-за домов слева на огромной скорости вылетела тёмная массивная туша. Воронцов разглядел её в подступающих сумерках, он как раз повернул голову к водителю, собираясь задать вопрос, но что-либо предпринять уже не успел. Сильнейший удар играючи вмял водительскую дверь вместе с водителем вглубь салона, мускусно-животный запах наполнил кабину, раздался неприятный высокий визг боли — ударившаяся в машину тварь была отнюдь не стальной, и сейчас вся поломанная и изуродованная в результате столкновения, верещала, оглушая придавленного капитана.

Водитель погиб мгновенно.

Тяжёлый Автозак ушёл вправо, снёс молодое деревце, попавшееся на пути, отбросил легковую машину, припаркованную на обочине, после чего упал набок и ещё несколько метров скользил, снимая слой дёрна, сгребая растущую у дороги траву, оставляя за собой разноцветное крошево из пластика и стекла.

Последняя машина сопровождения в этот момент приблизилась совсем близко, и всё произошло прямо на глазах изумлённых полицейских. Вот объект сопровождения спокойно идёт перед ними, вот точно выпущенная из катапульты, проносится чёрная двухметровая фигура, ударяется в едущий на высокой скорости автофургон. Треск, звон, скрежет…

Полицейский седан завизжал тормозами. Водитель вильнул, пытаясь избежать столкновения и это ему почти удалось — пройдя в считанных сантиметрах от тяжёлого автофургона, они зацепили отброшенную Автозаком легковушку, крутанулись волчком, широким веером разбрызгивая осколки фар и бампера, остановились. Не сразу распахнулись дверцы, ошеломлённые полицейские, выбрались из разбитого авто, направились к лежащему на боку Автозаку.

Результат аварии оказался печален. Погиб прапорщик-водитель, его вообще не было видно за заполнившей кабину тушей непонятного животного. Сломал шею один из заключённых, находившихся в общей камере и сильно ушибся второй — в данный момент он лежал без сознания, пристёгнутый на всякий случай наручниками к машине. Сидевший в одиночке с виду отделался синяками и ссадинами. Как дело обстояло на самом деле — неизвестно, потому что вопросы о своём состоянии заключённый проигнорировал.

Доложились на базу, вызвали помощь, и даже не успели поближе изучить непонятного зверя, столкнувшегося с ними, как раздался крик в соседнем магазине с голубой, чуть покосившейся вывеской «Продукты». Кричала и звала на помощь женщина, и капитан, скрипя зубами был вынужден оставить место аварии, отправиться на крики чтобы проверить обстановку. С заключёнными остался Володя — водила второй сопровождающей машины, его напарник ушёл с Воронцовым. Ушли, и вот уже… — парень который раз посмотрел на часы, — минут пять как не возвращались и не отвечали на запросы по рации. Пять минут — много это, или мало? Оказывается, иногда очень даже много. Женский крик стих, но это отчего то ещё сильнее действовало на нервы. А ещё, и это, пожалуй, самое странное — до сих пор не приехала подмога. Или времени прошло недостаточно для их появления? Да не может быть, подобная авария — вообще невероятное событие, а уж если здесь замешаны заключённые…

Тишина казалась тяжёлой, почти осязаемой. Несколько проехавших мимо машин даже не притормозили, лишь поворачивались в любопытстве головы, убеждались, что выжившие имеются и ехали дальше. Зато останавливался мотоциклист, снял каску, вытер волосы, спросил всё ли в порядке и не нужна ли помощь. И вообще, машин было удивительно мало. Конечно, субботний вечер, да и маршрут шёл по непопулярной дороге, второстепенной, и всё же…

— Уц-уц-уц.

Полицейский перевёл взгляд на так бесившего его обитателя одиночки. Странный тип, странная внешность: короткая причёска, худощавое лицо, на котором расположились по совиному круглые неприятного желтого оттенка глаза, крючковатый нос. Ощутив внимание полицейского, заключённый чуть повернул голову, уставился прямо в глаза Володе.

— Уц-уц-уц.

— Тебе что-то нужно? Зачем ты это повторяешь?

— Скучно, — негромко, странно ласково, точно общаясь с любимым ребёнком, ответил тот, и Володя едва не подскочил от неожиданности.

Ранее этот тип напрочь игнорировал любые вопросы, почему заговорил сейчас?

— Не переживай, в тюрьме будет весело.

— Знаешь, как меня называют?

— Мне всё равно.

— Уц-уц-уц.

Тишина, Володя только сейчас это осознал, изменилась, стала другой. Непонятно прерывистой, если такое вообще возможно. Ветер подул с севера, принося с собой явственно различимый далёкий вой сирен гражданской обороны. Что это?! Проверку сирен вечером никто бы не организовал — это невозможно, так в чём дело? Неисправность, замкнуло что-нибудь? Он успокаивал сам себя, вспоминая что положено делать в таких случаях. Включить радио, ждать оповещения? Магнитола в их машине не работала, а, рация, к которой он было потянулся, и без его участия взорвалась недоумением и вопросами — никто не понимал причин поднимаемой тревоги и никто не давал ответов. С ума они там что ли посходили? Кому бы позвонить, узнать о причинах сигнала. И куда запропал Воронцов с напарником?

Володя вновь вызвал капитана, и опять не получил ответа. Магазин так близко, совсем-совсем рядом. Пойти посмотреть? Но нельзя оставлять заключённых без присмотра, пусть даже закованных в наручники, пусть даже один из них лежит до сих пор без сознания.