Девочка-беда для Казановы (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie". Страница 1

Глава 1

Матильда

Я тащила огромную тушу по полу, пот катился градом с моего лба, но я напористо продолжала тащить, должно быть, не меньше восьмидесяти килограмм к кабинкам душевых.

— Господи, ну угораздило же! — зло рычу, а после с раздражением кидаю ноги, которые тотчас же с громким хлопком приземляются на кафель.

— Ну и дура ты, Марголис! — обратилась я сама к себе.

Я недовольно взглянула на тело лежащее перед собой. Кто ж знал, что это недоразумение на две головы выше меня окажется таким хиленьким и крайне неподготовленным к неожиданностям.

Сморщив лицо, я взяла душ и принялась приводить в чувство этого напыщенного индюка.

За два часа до событий…

Шаркая своими кедами по полу, я медленно и весьма неохотно плелась в деканат. Не то чтобы это было неожиданно, в особенности учитывая мою успеваемость, однако перспектива выслушивать в очередной раз лекцию на тему «наше будущее за нами», и бла-бла-бла, всякая такая чепуха, мол оценки крайне важны и совсем не имеет значения, что большинство людей даже не работают по специальности и диплом им нужен разве что для галочки, в общем слушать это мне отнюдь не хотелось. Но «увы» и «ах», мне бы в любом случае пришлось.

Так уж получилось, что отчислять меня не могли, точнее могли, но это было не в их интересах. Я имела разряд по боксу, также успела позаниматься самыми различными видами спорта от легкой атлетики до баскетбола, что было весьма комично, учитывая мой рост.

В целом, у меня была прекрасная физическая подготовка, и за два курса «усердной» учебы я принесла не одну победу нашему институту. Пожалуй, поэтому преподаватели закрывали глаза на мои многочисленные пропуски, острый язык, опоздания и еще много чего…

— Андрей Васильевич? — постучавшись, открыла дверь. — Можно?

Тот окинул меня обреченным взором, а затем кивнул. Вероятно, ему тоже не хотелось вновь разговаривать об одном и том же.

— А, это вы, Марголис, — покачал головой несколько разочарованно, — проходите.

Я усмехнулась, преподавателям было легче называть меня по фамилии (которая, к слову, была еврейская), нежели именем. М-да, “Матильда Моргалис”, то еще, знаете ли, сочетание.

Пожав плечами, я зашла и встала около дверей, до последнего тая надежду, что все ограничится быстрым выговором. Я покиваю головой, сделаю умное лицо, а затем полечу навстречу лету, солнцу и песочку куда-нибудь в Испанию…

— Садитесь, — строго отрезал декан, тем самым разрушая все мои мечты.

Эх, Испания, а ведь ты была так близко…

Я тщательно пытаюсь скрыть свое недовольство, садясь на стул.

— Итак, — начал преподаватель, чем заставил меня неловко поерзать, будь я кошкой точно бы поджала хвост. — Вы, Матильда, моя божья кара. Не знаю, что за человеком я был в прошлой жизни, но, полагаю, не меньше чем палачом! — выразительно начал отчитывать меня мужчина. — Три жалобы! Девяносто часов пропусков! Не закрытая курсовая и два зачета!

Ничего нового я не услышала. И так знала насколько плачевно мое положение.

— А также пять медалей и один кубок, — помахала я пальцами, за что получила хмурый взгляд.

Андрей Васильевич устало вздохнул и потер переносицу.

— Мне стоило немалых усилий попросить преподавателей дать вам шанс. Да будет ли вам известно, уважаемая Матильда Трофимовна, что ведомости уже закрыты?

— Ой, — пискнула, вжимаясь в стул. Если мой папа узнает, не дай Бог, об этой пикантной подробности, то мне несдобровать.

— У вас есть неделя, чтобы все закрыть, — строго изрек мужчина.

— Конечно-конечно, — кивала головой, как болванчик.

Благо, курсовая была почти готова (не мной конечно, а ботаником из другой группы, но не думаю, что это столь важно. Главное ведь наличие, верно?!), а вот с зачетами разберусь как-нибудь.

«Как-нибудь» — вообще было мое кредо по жизни.

Преподаватель долго сверлил меня взглядом, и я решила, что мне пора брать ноги в руки, и отчаливать.

Однако стоило мне только привстать, как декан продолжил:

— Кроме этого, вы и другие ученики будут помогать абитуриентам подавать документы.

— Что?! — излишне эмоционально вскрикнула.

— Вы не ослышались, — строго отрезал Андрей Васильевич, — в этом году должно поступить много учащихся, поэтому вы и некоторое студенты, — а в моей голове проскользнуло «лузеры», — будете контролировать и помогать.

— Н-но, как же, — рассеянно пробормотала, — я ведь в этом ничего не понимаю…

— Марголис, вы закончили два курса адвокатуры и сейчас говорите мне, что не можете разобраться с элементарной документацией?! — прогремел декан.

— Могу. Конечно могу, — сконфуженно улыбнулась.

— Вот и отлично, — довольно кивнул мужчина. — А сейчас… Брысь с моих глаз долой!

Дважды мне повторять не пришлось, через секунду я уже направлялась в спортзал, где у меня была последняя тренировка в этом году.

Несмотря на то, что спорт был моей жизнью, училась я на адвоката.

Адвоката, блин! Нет, ну вы скажите какой адвокат из девчонки, которая и на девочку-то не похожа?! Нет, лицо может у меня и было достаточно милое, но вот вечно хмурое выражение точно не добавляло плюсиков моему очарованию. Маленький рост, маленькая грудь и острые ключицы.

Если у моего отца вы спросите, кто по его мнению ошибка природы, он перекрестится и укажет на меня без зазрения совести, вопреки тому, что души во мне не чает.

Так уж получилось, что матери у меня не было, а вечные любовницы отца не могли ее заменить, ибо они менялись с такой скоростью, что я даже имена перестала их запоминать… Просто из-за ненадобности. Смысл?! Все равно в скором времени появится очередная «краля».

Мы жили в частном доме и, уж волею случая или судьбы, всеми моими соседями были мальчишки. С ними мне и приходилось дружить. Впрочем, я не смела жаловаться. Ведь когда я предприняла, должна заметить, весьма неудачную попытку подружиться с девчонкой, она презрительно посмотрела на мои побитые коленки в зеленке, а затем, фыркнув, гордо приподняла подбородок и произнесла:

— Мама не разрешает мне общаться с вшивыми!

Вшивой я не была, однако уже тогда поняла, какие порой бабы могут быть гадюки, а уж как ядом-то умеют пускаться… С тех пор с женщинами я не ладила. Могла пообщаться на уровне «привет-пока», но не более того.

К шестнадцати годам, когда под моей футболкой начало проявляется женское начало, папа вдруг вспомнил, что я все же была девушкой, поэтому предпринял неудачную попытку сделать из меня леди. Стоит ли говорить, что его надежды рухнули в тот же миг, когда пятая по счету дамочка, что учила меня манерам, языкам и прочим премудростям, сбежала, не оглядываясь?!