Лето Эпох (СИ) - Шкин Александр Михайлович. Страница 3

За дверью прошелестели легкие шаркающие шаги и, не спрашивая - кто? - провернулся ключ. И, появилась мама, такая же пышная, родная в просторном домашнем халате. Она недоуменно поглядела на Вовку - Вам кого?... Но голос ее вдруг сорвался, взгляд затуманился и она, сделав шаг назад, побледнев, стала оседать, теряя сознание. Губы ее шептали - Саша, ты пришел...

В тесном коридорчике появился парнишка, на вид лет семнадцати в одних трусах и кинулся к матери. Вдвоем они внесли маму в комнату, ничуть не изменившуюся за четыре последних года, и положили на старенький, но такой уютный диван. Паренек, выпрямившись, взволновано спросил - Вы к кому?

- Я-а? - Протянул Вовка, непонимающе вертя головой. Слова рвались из груди, но кроме хрипа и судорожного всхлипа произнести ничего не смог.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза и, не выдержав, Вовка отвернулся. Что-то происходило с ним... Он чувствовал, что теряет, самое главное... Себя? Душу? Жизнь? Он как будто растворялся в этом пареньке.

А паренек, спохватившись, бросился к телефону, судорожно давя на кнопки "03".

Вовка в растерянности постоял еще минуту, а затем, тяжело передвигая негнущиеся ноги, двинулся к входной двери и, уже почти переступив порог, резко развернувшись, грубо спросил - а ты кто?

Паренек скороговоркой выпалил в телефонную трубку адрес и, опустив ее на рычаг, дерзко поглядел на сержанта - я Вова, Владимир - поправился он - а ты?

Вовка ничего не ответив, вышел, прикрыв за собой дверь.

Он сидел на лавочке детской площадки в тени раскидистой акации напротив "своего" подъезда и отрешенно курил сигарету за сигаретой. Вся его сущность, как будто вновь собиралась в единое целое, как ручейки, соединяясь, образуя мощный поток. И этот поток с грохотом, вспениваясь, и разлетаясь на мириады брызг, падал с огромной высоты в бескрайнее озеро. Озеро его Я. Падал, разбивался и успокаивался.

В голове плавал серый туман непонимания и растерянности.

Мимо проходили люди, бросали косые взгляды на скопившиеся у его ног окурки, ворчали что-то осуждающее, но себе под нос и скрывались в темном проеме арки. Тихо прошуршав шинами, подъехала и остановилась скорая помощь. Двое в белых халатах, громко хлопнув дверьми "Газели", торопливо направились в подъезд его дома.

Вовка поднял глаза на этот тревожно - раскрашенный автомобиль и проследил замутненным взглядом за врачами. Пришло понимание - к кому. И он вскочил с лавки, кинулся было следом, но ноги как вросли в землю... Он не смог сделать и шага. Сержант - десантник так и застыл у лавки безвольным изваянием. А ведь всего месяц назад он бесстрашно шагал в бездну и падал, разбросав руки, навстречу стремительно приближающейся земле. А теперь только губы его тихо шептали - я приехал мама.

Сколько просидел на лавочке Владимир Александрович Воронов, сержант, десантник, два года срочной и два по контракту, несколько дней назад, наконец демобилизовался и, простившись с друзьями, отбыв, по предписанию, домой, не помнил, но вероятно не долго. Он видел, как увозили маму, видел, как в одних джинсах и тапочках на босу ногу, в карету, понуро опустив голову, влез паренек по имени Владимир. Видел, как испустив облако сизого дыма, отъехала медицинская "Газель". Видел охающих сердобольных и вездесущих старушек собравшихся у подъезда... Видел, но...

Постепенно морок, помутивший сознание и сковывающий все его тело, стал рассеиваться. Голова проясняться. Молодость и боевая закалка взяли свое. Появились первые связные мысли. К тому же кончились сигареты. Сделав несколько глубоких вдохов, как учил старшина когда-то в учебке, Вовка поднялся с лавки и расправил плечи.

- Первым делом надо узнать, что с мамой? Куда ее увезли? В какую больницу? Потом, наконец, выяснить, что здесь происходит? Потом... Потом видно будет.

Вовка вытащил из нагрудного кармана потертый портмоне, извлек банковскую карточку, повертел между пальцами, вздохнул и сунул обратно. Неплохие боевые заплатили за последнюю операцию, но где сейчас искать банкомат. Выгреб наличность пересчитал - на чай с булкой хватит, а если булку поскромнее, то может еще и на сигареты. И твердым шагом направился к бабушкам - старушкам.

В регистратуре районной больницы девушка - медсестра, только взглянув на красивого и статного молодого человека, да еще в форме, мгновенно преобразилась. Из усталой и недовольной всем и вся, превратилась в жизнерадостную, красивую, веселую и вежливую девчонку.

Выяснилось, что с мамой не все так плохо, как накрутил себе Вовка. Нервный срыв. Но пару дней полежит под присмотром врачей.

И сержант, с отлегшим от сердца тяжелым камнем нехороших предчувствий, широко улыбнулся девчонке - сестричке и от чистого сердца осыпал ее веселым дождем игривых комплементов. От чего у девушки зарделись щеки и скромно потупился взор. Пообещав ей еще не раз забежать и обязательно в ее смену, Вовка покинул больницу.

Но куда и к кому идти? Это был вопрос вопросов. И он решил пока поискать банкомат. А с деньгами можно на первое время и ... Ну, хотя бы в гостиницу.

3

-- Девушка, девушка, извините ради бога...

Девушка подняла красные заплаканные глаза.

- Извините, еще раз, я только хотел спросить, про банко... Вас кто-то обидел? Вы плачете?

Вовка подошел ближе и легонько тронул ее за плечо. Та испуганно отстранилась.

- Не бойтесь - проговорил Вовка, стараясь придать голосу теплые нотки, но руку убрал - У вас, что-то случилось? Может быть, я могу чем-то помочь?

Он только сейчас заметил, что девушка очень красива и по привычке скользнул взглядом по правой руке, а именно по безымянному пальцу. Тонкая полоска желтого металла была именно там, где она и должна была быть. - Черт - выругался он мысленно - красивые всегда достаются другим. Невезуха... Мельком оглядел и ее стройную фигурку. Вот только, одета... как-то не так, не по сезону, что ли? Черные свободные брюки, коричневый свитер с высоким воротом, на ногах черные же лакированные туфельки без каблуков. К груди она прижимала маленького белого пушистого игрушечного зайчишку.

Дюжий и уже не молодой охранник, в это время, выталкивал, ухватив за шиворот молодого, не совсем трезвого человека из дверей здания, сверкающего современной отделкой, почти в самом центре города.

- Ты, молокосос, язык-то попридержи, и пальцы здесь не гни, а лучше иди и проспись...

- Я живу здесь, в 302 - восклицал тот, пересыпая и перемешивая слова литературные с непечатными.

- Это офисное здание, сколько раз тебе повторять? А будешь ломиться вызову наряд. Иди пока я добрый. А то..

И получивший ускорение коленом в место пониже спины, молодой человек скатился, быстро перебирая нетвёрдыми ногами по широкой лестнице вниз. Проскочил узкий тротуар и, вылетел на обширную парковку, пустынную в этот ранний час. Он еще, что-то выкрикнул нелестное в адрес охранника. Но тот уже скрылся за остеклёнными дверьми. Сплюнул себе под ноги и сел тут же, на бордюрный камень. Низко опустил голову и пьяно тоненько завыл...

Девушка молчала, губы ее подрагивали. Светлые дорожки по щекам от слез еще не просохли и поблескивали в лучах яркого утреннего солнца.

- Девушка, вы меня слышите..?

Вовка огляделся вокруг в поисках какой-нибудь поддержки со стороны прохожих, но те проходили мимо, абсолютно не обращая на них, ни какого внимания. И сам уйти уже не мог. - Угораздило же окликнуть именно эту... Вокруг, вон, сколько народу - пронеслось в голове.

- Я не знаю... - Вдруг, с всхлипом, тихо произнесла, та.

- Что..? - Вовка склонил голову к самым ее губам.

- Я не знаю где я... Я не знаю, что со мной... Я не знаю...

И слезы новой волной хлынули из глаз.