Вопар (СИ) - Чепенко Евгения. Страница 12

- Больше, чем ты думаешь, - серьезно проговорил Ковалев.

Степанов разозлился.

- Ну, давай. Скажи мне, что был прав. Скажи, что за два года устал доказывать тупоголовым одаренным очевидное. Что мы, уроды, только твою теорию о животных приняли...

Максим пожал плечами, обернулся к освещенному окну своей кухни. Показалось, что за ними наблюдают. Так и есть. Качнулась штора, скрыв русую голову.

- Давай о деле. Самобичеванием позанимаетесь потом, все вместе с Мироновым и мамой Аней. Я не возражаю.

- Да, иди ты! Она до чертиков уверена в себе и своем превосходстве. Она способна управлять. Это страшно.

- Завтра очухаешься? Повезем Цветок к двадцать седьмому?

- Посмотрим, я соберу группу и завтра позвоню? Это чистая аналитика, мне помощь нужна. Столько мелочей.

- Поступай, как считаешь нужным.

- Я поехал?

- Давай.

Макс пожал протянутую ладонь. Степанов заколебался.

- По поводу Риты твоей...

- Она не моя.

- Ну, в общем, ты подумай, что рассказал про ее психику. Кто знает, чего у нее там? Может, ты в первый раз не ошибся, и она и есть наша великолепная и неповторимая, просто не помнит ничерта. Сам слышал ее первое признание после транса. Слишком четко одно к другому примыкает.

Ковалев кивнул. Олег еще немного постоял, тяжело вздохнул и покинул балкон, оставив товарища в одиночестве ежиться под пронизывающим ветром и созерцать влажную Питерскую ночь.

Маргарита отошла от окна и оперлась спиной о стену, стараясь сквозь нее уловить обрывки ярких эмоциональных всплесков Олега. Рассчитывать поймать что-то от хозяина квартиры не приходилось, непробиваемый, впрочем, как всегда.

Ирина бросала осторожные взгляды в сторону девочки, пришедшей с сыном. Вроде и в комнате, и на вопросы отвечает, а все же словно витает где, не в этом мире. Вообще, ничего такая, маленькая, миловидная, не накрашенная, рассеянная правда. Максимка снова ничего не объяснил, только покормить попросил. Ирина без обиняков выполнила просьбу сына, она кексов к чаю напекла как раз, да и девчушка прямо оголодавшая была - волчонком на ужин накинулась. Паршивец! С работы одну из своих пострадавших притащил... Точно. Наверное, убийство какое видела.

- Ты чего ж все стоишь там, как сирота? Иди, садись. Чайник закипел.

И без того худое лицо осунулось, черты заострились, женщине на миг почудилось, что постарела девочка лет на десять сходу. Ирина спохватилась, сообразив, что вероятно попала, что называется, не в бровь, а в глаз. С языка была готова сорваться просьба о прощении, когда Маргарита ее опередила.

- Ничего. Они давно погибли. Вы не пугайтесь, это я так...

С этими словами девушка оторвалась от стены и, дойдя до стола, опустилась на табурет.

- Батюшки, милая, да, ты ж особенная.

- А Максим не говорил?

Женщина не удержалась от доброй усмешки.

- Чтоб мой сын мне хоть раз что-то рассказал? Да, ни за что в жизни. Он у нас с пяти лет в партизана играет. Все никак не наиграется, - проворчала Ирина.

Маргарита рассмеялась.

- Смех смехом, а что мой сын, где он - это гуляй, мама! - женщина возмущенно всплеснула руками. - Хулиган.

Девушка продолжила улыбаться. Боже, какое же это потрясающее ощущение вот так любить ребенка! Так нежно, ласково и одновременно сердито. Сердце рвали на части гордость, безграничное обожание и беспокойство. Рита ощущала безотчетное желание защитить Максима, накормить его и женить. Зачем женить толком не поняла, но зачем-то это было нужно. Пятый десяток разменяла уже, кто о нем будет заботиться? Лось упрямый. Все ее варианты отверг. Может, хоть эта субтильная девчушка пригодится. Что особая - не беда...

- Мама! - сердитый окрик ее взрослого ребенка напугал, заставив выронить полотенце.

Маргариту с силой встряхнули, ухватив за плечи. Она заморгала и бессмысленно уставилась в синие глаза, медленно возвращаясь в реальность.

- Мам, накормить и вогнать в транс - разные вещи, - сдержанно недовольно шепнул Макс, опускаясь на колени перед девушкой.

- Етить твою мать! - рассердилась Ирина. - Я накормила. Откуда ж мне было знать, что она вот такая! Ты мне хоть что сказал о ней?

- Нет. Прости. Не ругайся.

- Не ругайся. Не будешь тут ругаться, - женщина отвернулась к засвистевшему чайнику. - Вот чай налью и поехала домой от греха подальше. Такси матери вызови, отец спит уже.

- Мам...

- Не мамкай. Есть накладывать не стану, сам справишься. Руки-то не отвалятся, - женщина разлила кипяток в чашки, сняла фартук и, бросив его на стул, удалилась, наиграно гордо вскинув голову.

- Извини, - Маргарита вернулась к состоянию покоя, вернее Максим ее вернул. - Я не нарочно, это впервые в жизни вот так. То есть второй раз в жизни, - поспешно исправилась она.

- Раньше не было? Только сегодня?

- Ну, да.

- Ясно. Сиди. Сейчас вернусь, - Ковалев поднялся и вышел с кухни.

Девушка устало опустила голову и принялась изучать собственные ладони. Мысли, до того хаотично роящиеся в голове, теперь текли плавно, размеренно и может даже чуть заторможено. Маргарита ласково смущенно улыбнулась. А может не одна она здесь одаренная, и в этом все дело? Иначе как объяснить психологическую особенность этого мужчины контролировать все в себе и вокруг.

Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса. Она отгородилась от эмоций Ирины Витальевны, сосредоточившись на ее сыне. Максим, он и никто другой. Сейчас ей как никогда требовался отдых, природное любопытство отступило под натиском усталости и страха вновь оказаться пустым приемником чужого сознания. На сегодня с нее хватит приключений.

Маргарита сложила ладони вместе и зажала их между коленей, глубоко вздохнула, вспомнив о произошедшем у Юнтоловского. Чувства убийцы отозвались приятным карамельным потоком в душе. Девушка в панике загнала эти ощущения поглубже, не желая окунаться в них вновь. Это неправильно сознавать превосходство над другими, неправильно убивать, неправильно... Рита начала терять контроль над собой. Все, что делала и думала та женщина - неправильно! Так нельзя.

Надо успокоиться. Она задышала глубоко размеренно, досчитала до десяти. Все в порядке, и все позади. Судя по реакции Олега, помощь была оказана неоценимая в определенной степени, а значит благодаря ей кто-то не погибнет, наверное, плюс ко всему Димка закончит обучение в школе. Маргарита поморщилась, вспомнив светлый лик бессменного директора Журавлева, чтоб ему пусто было. И как до Макса ей не удавалось выходить из себя и ругаться? Вишневская нахмурилась. В общем, до Макса она и в состояние транса ни разу не впадала, а до смерти родителей не мучилась всепоглощающим давлением чужих эмоций, урожденная среднестатистичной одаренной. Та же история с братишкой. Одно с другим мгновенно сложилось в голове, вычислив верный, а главное очевидный результат - ее способности особой растут и расширяются. Вот только происходит это не медленно и планомерно, а скачками, спровоцированными сильным стрессом. По крайней мере, в первый раз точно.

- О чем думы, Цветок?

Маргарита подпрыгнула от неожиданности, испуганно взглянула на улыбающегося хозяина квартиры. Шум крови в ушах вновь ушел, вернув мысли в реальность.

Макс окончательно определился с выводами относительно ее поведения. Что-то вроде аутизма, если поточнее, то определенные его черты. Девчонка словно проваливается в себя, ничего не видит и не слышит вокруг, никак не реагирует, и не потому что не хочет, а потому что не может. Ему трижды сейчас пришлось окликнуть ее, чтоб получить некий результат.

- Напугал?

- Я не слышала, как ты зашел.

- О чем задумалась?

- Не знаю. Обо всем.

- Понятно, - Ковалев прищурился, всматриваясь в усталое осунувшееся лицо. С такими синяками под глазами поспать бы неплохо. Мужчина разочарованно вздохнул, приняв решение. - Чай допивай и ложись отдыхать. Завтра на свежую голову расскажешь мне свои мысли "обо всем".