Ведьмачья сказка или секретная миссия для ведьмака. Том 3 (СИ) - Умнова Елена. Страница 9

— Нет, мы ее не будем с собой забирать, — хихикнула я. — Мы только потрогаем.

Старый наставник нахмурился, но перчатку с правой ладони снял.

— И зачем же вам это нужно? — спросил он, протягивая руку.

Я первой прикоснулась к ней и поспешила поставить новую отметку на графике.

— Она хочет измерить эманацию, — ответила за меня Йен.

— Большей частью я хочу понять, что это вообще такое, — поправила ее я, передавая ей ежедневник с ручкой. — И не говори, что тебе это не интересное!

— Мне интересно! — призналась наконец чародейка. — Поэтому я и здесь.

— Да нам всем интересно, — усмехнулась Трисс.

С одним ведьмаком мы закончили быстро, так что ежедневник вскоре снова оказался у меня в руках.

— Спасибо! — звонко поблагодарила я, прижимая книжку к груди.

— Хе-хе, пожалуйста, — добродушно рассмеялся Весемир, качнул головой и вернулся к своему занятию, когда мы двинулись в обратный путь.

— По-моему, это ничего не даст, — заметила Кейра по дороге обратно. — Эти шкалы бесполезны.

— По крайней мере, это было забавно, — пожала плечами Трисс. — Эскель, выходит, действительно эманирует сильнее всех.

— А Весемир слабее всех, — кивнула Кейра. — Это единственное, что видно точно.

— Зато развлеклись, — усмехнулась Йен.

Я в разговоре не участвовала, пристально изучала полученные графики по дороге. Рассматривая идею взять показатели Весемира в качестве якоря и отсчитать от него остальные замеры. Не было никакой гарантии, что все чародейки чувствовали исходящие от него эманации одинаково. Но, с другой стороны, если уж кого-то и брать за основу, то именно его, как наиболее стабильную и нейтральную сторону. Взвесив все за и против, я все-таки решила рискнуть и попробовать построить теорию на этом. Войдя в замок, я сразу же устремилась к столу и, усевшись на том же самом месте, что когда-то давно с Весемиром, с энтузиазмом взялась перечерчивать графики на соседнюю страницу.

— Ну и что? — услышала я вопрос Геральта.

— Да ничего, — скучающим тоном ответила ему Йен.

Дальше я не слушала, погрузившись в размышления над по-новому представшими передо мной графиками, погрызла кончик ручки, постучала ей по странице, покрутила между пальцами и кинула на ежедневник. Мыслей было много, одна противоречивее другой. Я сложила ладони и медленно потерла их друг о друга, вспоминая ощущения от прикосновений к ведьмакам.

— Ну что там? — раздавшийся совсем рядом голос Ламберта вывел меня из состояния задумчивости.

— Да непонятно ничего, — отмахнулся от него Геральт.

Тут я заметила, что стол обступили и со всех возможных сторон заглядывали в мой ежедневник.

— Да все понятно, — опротестовала я заявление ведьмака.

— И что же тебе понятно? — поинтересовалась Йеннифер, присаживаясь на лавку рядом.

— Эманации ощущают только маги, — начала я.

— С чего ты это взяла? — тут же перебил меня Ламберт.

— С того, что пока мой дар спал, мне от Эскеля двести двадцать не прилетало, — ответила я. — И так как ощущают только маги, то значит, с магией это и связано. Точнее, с ведьмачьими способностями к магии, полученными неестественным путем. Рискну предположить, что из-за их искусственности и получается такой эффект при взаимодействии с естественным магическим фоном у чародеев.

— Ну, допустим, — согласилась Йен.

— Звучит довольно правдоподобно, — поддакнула Трисс.

— Но почему тогда у всех эффект разный? — задала вопрос черноволосая чародейка.

— Не такой уж и разный, — заметила я. — Если взять показатели Весемира, как самого стабильного, за основу и посчитать, что от него эманации все ощущают примерно одинаково хотя бы относительно остальных, то мы получим вот такую картину, — я указала на вторую страницу, с перечерченными шакалами.

На ней становилось очевидно, что Ламберт и Весемир имели довольно низкую отметку, тогда как Геральт и Эскель уходили резко вверх. Только у Кейры еще и Ламберт был отмечен достаточно высоко.

— Учитывая, что все завязано на магии, а полученные от мутаций способности у всех одинаковые, то дело, скорее всего, в естественных магических способностях. Правда, не знаю у кого именно они были до мутаций. У Весемира и Ламберта или у Геральта и Эскеля.

— Моя мать чародейка, — неожиданно подал голос Геральт.

— А мои родители простые люди, — вслед за ним сказал Ламберт.

— Ну, значит наиболее вероятно, что наличие врожденных способностей к магии увеличивает силу эманаций, — сделала вывод я, глядя на обоих ведьмаков попеременно.

— У меня, получается, были самые сильные врожденные способности к магии? — неожиданно подал голос Эскель.

— Судя по всему, — кивнула я, усилием воли переводя взгляд на него и стараясь отвести его не слишком поспешно.

========== Часть 11 ==========

— Хорошо, — усмехнулась Йен. — А как ты объяснишь вот это? — она подцепила ручку и указала ей на Ламберта в графике Кейры.

— А точно так же, как вот это, — я забрала у нее ручку и указала на то, что Ламберт у Трисс был практически вровень с Весемиром. — И вот это, — я указала на Геральта, который обогнал Эскеля у самой Йен. — И скорее всего даже это, — чуть замешкавшись, я указала на Эскеля в своем графике. — Дело не только в магии, но и в личных отношениях. Они, вероятно, резонируют с потоком энергии от разности магических потенциалов.

— А в этом действительно есть смысл, — задумчиво согласилась Йен.

Трисс и Кейра просто молча смотрели на график, видимо обдумывая мои слова.

— Эк ты загнула! — проворчал Ламберт. — А для малограмотных это как?!

Я повернулась к ведьмакам.

— Вот тебе, малограмотный, например, не нравится Трисс, — медленно начала я говорить, подбирая слова, — это невооруженным глазом видно, да и она от тебя не в восторге. Так вот ваши межличностные отношения, в данном случае отрицательные, вступают в резонанс, или точнее в антирезонанс, с тем потоком энергии, который образуется от разницы в ее магических способностях и твоих, и гасят его. Из-за чего Трисс ощущает твои эманации хуже. А Кейра тебе наоборот нравится, из-за чего ваша разница в магических потенциалах резонирует с межличностными отношениями и сила эманаций растет, причем настолько, что ощущается даже сильнее, чем от Геральта, с которым резонанса нет, — закончила я.

Ламберт озадаченно молчал.

— Хорошо, это все понятно, — снова обратила мое внимание на себя Йен и обрисовала шкалы всех чародеек кроме меня. — Но вот это, — она потыкала в Эскеля на моей шкале. — Нет.

— Я не знаю, — честно призналась я, так и не увидев никаких отличий кроме одного, крайне сомнительного. — У меня нет объяснения.

— Предназначение? — озвучила ту самую единственную бредовую идею Трисс.

— Сомневаюсь, что этот глобальный механизм стал бы влиять на такую ерунду, — озвучила я ей свои мысли.

— Тоже верно, — согласилась она.

— Погрешность в измерении? — предложила свой вариант Кейра.

— Может, — не стала спорить я.

— Так перемерь, — Трисс махнула рукой на Эскеля.

— Завтра или через недельку. Посмотрю результаты во времени, — покивала я, не глядя на ведьмака. Если уж я на него спокойно посмотреть не могу, то прямо сейчас снова ощущать весь этот фейерверк ощущений я была точно не готова.

Все замолчали, разглядывая графики.

— Ну что ж, это было занятно, — через некоторое время поднялась со своего места Йен. — Нечасто приподнимается завеса над очередной тайной ведьмаков.

— Это только теория, — поспешила напомнить я, захлопывая ежедневник и пряча его и ручку обратно в пространственный карман.

— Весьма правдоподобная, — отметила Трисс, также поднимаясь со скамейки.

— Надо записать, вдруг пригодится, — я встала следом, усмехаясь.

— Запиши, напишешь потом свою книгу о ведьмаках, — вполне серьезно посоветовала Кейра.

— Да кому оно надо, — отмахнулась я и хотела было добавить, что тут этих книг пруд пруди, но Трисс меня перебила.