Записки злой ведьмы. Последняя из Алых Маков (СИ) - Вострова Екатерина. Страница 35

Василь легко спрыгнул с коня, осматриваясь. Большинство конвоиров растворились на местности, свернув в разные стороны. С ним рядом остались только трое спешившихся табунщиков, одним из которых был тот, что назвался вождем раньше.

Кто-то из местных жителей, недовольных разлаявшейся сворой, запустил в животных толстой палкой, очевидно, приготовленной для костра. Собаки визгливо разбежались, и Холера тут же юркнула куда-то в сторону, теряясь из вида.

Идти Дору пришлось недолго. Его привели к невысокому, но широкому шалашу, вход в который охраняло четверо крепких воинов. Зоркий, не желавший пропускать предстоящие переговоры, вновь опустился на плечо Василю.

Шкура, прикрывающая вход в шалаш, отодвинулась, и оттуда выпрыгнул маленький чумазый человечек. Сначала Зоркому показалось, что это ребёнок, но низкий раскатистый голос мог принадлежать только взрослому мужчине. Человечек закричал что-то конвойным. Он орал и бесновался, размахивая коротким кинжалом. Стоящие вокруг конопасы молча опустили головы.

– Имя? – Неожиданно спросил он, смотря прямо на Дора.

– Василь из Дома Вепря.

– Буду знать, что писать на надгробии. – Выговор был на удивление чистым. Сказав это, карлик развернулся, отдал несколько приказаний, а затем снова скрылся в шалаше.

Конвоиры толкнули Дора в спину. Зоркий, пытаясь удержаться, взмахнул крыльями и сильнее сжал когти. На секунду он подумал, что Василь просчитался, и никто не будет с ним разговаривать, но его лишь втолкнули в шалаш вслед за карликом.

Зоркий спрыгнул с плеча и устроился на большом деревянном сундуке, осматривая внутреннее убранство. Посередине стоял низенький столик, на котором было несколько замысловатых кувшинов и чашек, за ним на ковре, обложившись подушками, лежал тот самый всклокоченный человечек.

Василь низко поклонился. Карлик кивнул в ответ и жестом указал на место напротив него.

– Садитесь, Дор. Здесь редко встретишь благородного человека.

Глава 16. Яд и кинжал

За последнюю неделю Роза бывала в Замке дважды и даже стала про себя называть его Белым. Она перестала бояться входить в тронный зал и нашла в себе силы улыбаться тем, кого называли Лучшими Людьми. Самое главное, она перестала считать их предателями. В конце концов, сама теперь была не лучше.

Собрания проходили спокойно. Иногда ей удавалось переброситься парой фраз с Дором Станиславом. Он всегда относился к ней доброжелательно, а в его взгляде чудилась поддержка и сочувствие. Присутствующие Доры вызывали уважение стремлением вывести страну из затянувшегося кризиса, однако, большинство из них делало вид, что Розы не существует. Возможно, они опасались Князя, а может просто считали, что женщина не достойна сидеть с ними за одним столом.

Сын полностью поправился, будто и не было того ужасного ночного кошмара. Маленькие камушки, данные Князем, теперь всегда были рядом с Мико, напоминая о том, что сделала Анастасия.

Ещё одним напоминанием о бывшей подруге оказался брачный договор. Роза трижды начинала читать документ, пытаясь вникнуть в хитросплетения правоведческой мысли, но каждый раз, доходя до одного из пунктов, прерывала чтение. Ей становилось горького от того, что стремлениям Михаила теперь не суждено сбыться. Ей становилось страшно от того, во что всё это могло вылиться сейчас.

«Регина, принадлежащая к Дому Алых Маков, получает помилование и право вернуться в Осенний лес по своему усмотрению. Сохраняет за собой права и титул, как член королевской семьи…»

Сестра её бывшего мужа, чуть более семнадцати лет назад вышедшая замуж за младшего брата короля Георгия. Мать Анастасии.

Роза сидела на кровати в своей спальне и в очередной раз пыталась вникнуть в трехсотстраничный рукописный текст. Казалось, за таким количеством слов и знаков может быть спрятано всё, что угодно. Даже удивительно, что она обратила внимание именно на этот пункт.

«Регина, принадлежащая к Дому Алых Маков…»

Скучал ли Михаил по сестре? За время их брака он ни разу не упомянул о ней, и Роза не представляла, какие чувства он мог испытывать. Если бы здесь был Василь, то можно было бы спросить его. Мужчины были очень дружны, да и Регину новый муж должен был знать, ведь она старше Василя всего на год или два.

В дверь постучали, в проёме показалась седая голова старого слуги. Того самого, что когда-то впервые пустил её в этот дом.

– Госпожа Роза, пришёл посетитель … Ждёт в гостиной.

– Вы сказали, что Василя нет дома? – Она нахмурилась, откладывая документы в сторону. У неё не было настроения принимать гостей.

– Он сказал, что пришёл именно к вам. Дор Станислав. На его карете герб Дома Воющего Волка.

Дора растеряно встала с места и позволила слуге увести себя из комнаты. Не было ничего неприличного в том, чтобы принимать гостей дома, но гости противоположного пола редко приезжали одни. Особенно если в этот момент один из хозяев отсутствовал. Это могло привести к нежелательным слухам, сплетням, поставить в компрометирующую ситуацию. Должно быть у Станислава была действительно важная причина, чтобы приехать. Или он пришёл по поручению Князя? Эта мысль вызвала невольную улыбку, и, немного приободрившись, Роза поспешила поприветствовать гостя.

– Да будет светлым ваш день, Дора! – При виде её тот вскочил с места и проворно подхватил её руку, прижимая к своим губам.

Его жесты и манеры были такими же, как было принято на балах и приёмах, так любимых ею в девичестве. Она невольно смутилась, и Станислав тут же рассыпался в извинениях. Князь стремился искоренить нормы поведения, заимствованные у Державы и распространившиеся в высшем свете за последнее десятилетие.

– Привычка – вторая натура. – Под седыми бакенбардами показалась тень краски, и Роза не могла не успокоить мужчину, уверив его в своём полном расположении.

Она приказала принести вина, и была очень расстроена, когда Дор отказался остаться обедать.

– У меня запланировано ещё несколько встреч. Думаю, вина будет достаточно. Вы уж извините, что так внезапно.

Они оба устроились на длинном светлом диване, заняв его разные концы. Розе казалось, что она перенеслась назад в прошлое. Так легко было представить, что она на званом ужине и присела обсудить с одним из гостей последние новости.

– Ох, Дора. Минувшие события так изменили нас всех, – грустно покачал головой Станислав. – Даже замок преобразился. Словно и камни стали другими, вы не находите?

Она поразилась точно подобранному сравнению и тут же сказала об этом собеседнику. Они оба были не прочь немного поностальгировать.

В комнату вошла прислуга и поставила на маленький столик бокалы и бутылку вина из погреба. Их разговор на время прервался. Дор наблюдал за открытием бутылки, а Роза думала о том, как вышло, что он оказался одним из Лучших Людей. У него так же, как и у неё, не было выхода?

– Ещё пару месяцев назад мы все были такими беспечными. Сейчас страна окутана страхом.

– Да, идёт война, гибнут люди. Это ужасно. – Роза невольно поёжилась. Говорить о сожженных деревнях и погибших людях совершенно не хотелось.

Они оба взяли по наполненному фужеру и, отсалютовав друг другу, молча пригубили вино.

– Я говорю не только о войне, – продолжил Дор. – Даже то положение, в котором вы оказались. Это несправедливо.

Она вздохнула. Тяжесть положения казалась особенно ощутимой, когда на неё указывали прямо. Станислав сочувствовал, и от этого значимость пережитых страданий, казалось, возрастала.

Она поблагодарила мужчину, и они выпили ещё немного. Дор наполнил опустевшие бокалы и, возвращаясь на своё место, неожиданно спросил:

– Роза… Вы ведь хотите прекратить войну?

– Я думаю, любой разумный человек этого хочет.

– Да, конечно, вы правы. Любой разумный человек. Верно подмечено. – Он ненадолго замолчал. – Я до сих пор не выразил вам соболезнования по поводу смерти вашего мужа. Михаил был золотым человеком… Какой полёт мысли. Гений политических комбинаций. Потеря для нации.