Непокорная. Во власти мага (СИ) - Александрова Евгения. Страница 21

Ясмин поймала себя на дурацком ощущении, что рада его снисходительному одобрению. Будто ей в самом деле очень важно, похвалит он ее за умение вести дела или нет! Будто бы…

– Можешь ступать, оставлю тебя в покое на сегодня, – он устало потер шею.

Ясмин резко поднялась и, не став тянуть, направилась к выходу. И засомневалась, стоит ли сейчас хлопать дверью. Он выводит ее из себя, но ведь по сути сейчас ничего не сделал. Ничего не сделал, а ее снова колотит от возмущения.

Что, великие духи, с ней происходит?

Вернувшись в комнату, Ясмин бросилась на кровать и накрыла голову подушкой. Плевать, что в грязном платье, плевать, что не умыла ставшее пыльным за трудный день лицо. Провалявшись так, наверное, с целый час, она вскоре приподнялась на кровати и посмотрела на дверь.

На улице давно стемнело. Стоило ожидать, что Вальдер снова войдет в ее комнату, чтобы заявить о своих правах как мужа. И от одних воспоминаний прошлой ночи прошиб пот. Как жить с этим дальше? Как справиться с мучительным унижением и не менее мучительной связью? Казалось, она попала в болото и никак не может из него выбраться. И даже не видно, есть ли вокруг хоть какая-то опора…

Когда распахнулась дверь, Ясмин вздрогнула и резко повернулась, но это был не Вальдер. Снова Мартина, старенькая заботливая нянюшка. Она принесла поднос с едой, и Ясмин только сейчас вспомнила, что в делах пропустила ужин.

– Спасибо. – Она поднялась с кровати и наскоро привела себя в порядок.

Лежать и предаваться страданиям не в ее правилах. И, чтобы найти выход, ей точно пригодятся силы.

Глава 13.

Пока Мартина не ушла, Ясмин быстро попросила:

– Мне нужны травы. Особые, ты понимаешь?

Мартина взглянула на нее встревоженно, словно об этом не принято говорить вслух. Ясмин сейчас было все равно, кто и что подумает о ее вынужденном браке и отношении к хозяину..

– Только сделай это так, чтобы никто тебя не видел, пожалуйста.

Вальдер не пришёл к ней ни в эту ночь, ни в следующую. Днём только снова говорил с Ясмин о делах, но даже не пытался коснуться или раздеть её взглядом, как прежде. С одной стороны это успокаивало, а с другой… скребло душу какое-то странное чувство. Ясмин решила, что это напряжение из-за непредсказуемости нового насилия, и на время успокоилась.

Прошло несколько дней, дел становилось все больше: спустя два месяца после сезона дождей начался сбор урожая. Больше не было праздно шатающихся рабочих, все, кто мог, уходили на работы в поле, а остальные занялись обеспечением для них провизии и прочими хозяйственными заботами.

На плантации тут и там подпаливали тростник, чтобы избавиться от мертвой листвы и воскового покрытия стебле. Полыхало ярко, но быстро – и можно собирать.

Ясмин не раз мысленно возвращалась на жаркие поля тростника, думая, как там сейчас Риан. От бывшего и почетного звания главного конюха, живущего в большом доме для прислуги, он дошёл до простого рабочего и вынужден гнуть спину под палящим солнцем. И все она тому виной! Хотя Ясмин не верила, что Риан стал бы покорно служить Вальдеру, какими бы ни были условия. Он всегда был слишком гордый и, пожалуй, самый неподконтрольный работник. Помнится, отец нередко скандалил с ним и пытался приструнить, но выходило плохо – и только из-за лошадей, которые демонстрировали к конюху особую любовь, не трогал.

К очередному душному вечеру Ясмин почувствовала сильную усталость. Прежде обычного она отправилась из гостиной наверх, как вдруг услышала чьи-то голоса в комнате для гостей первого этажа. И, как бы ни хотела пройти мимо, не смогла не заметить знакомый силуэт Вальдера, стоящего спиной к двери.

Гардины в комнате были занавешены, и только узкая полоса света пробивалась из окна и освещала двоих. За Вальдером показалась пышногрудая Ирта, явно льнущая к мужчине. До Ясмин донёсся её тихий смех, а потом она увидела, как Вальдер огладил по-хозяйски служанку по бедру и запустил руку ей в волосы.

Ясмин даже не смогла сразу скрыться: застыла, как окаменевшая, глядя, как служанка беззастенчиво скользит руками по груди хозяина. Попытавшись быстро скрыться, Ясмин споткнулась и тут же быстро прошла прочь, не оглядываясь, заметили её или нет. Какой-то дурацкий стыд залил щеки, будто она подглядела нечто совсем непристойное. Какое ей может быть дело? Он гадкий чужак и взял её силой, ей наоборот стоит молить богинь, чтобы он обратил внимание на другую, которая, тем более, так жаждет его ласк.

Но на их землях женщин защищала богиня Теа: муж, который открыто изменяет своей жене, порицается всеми. И видеть, как чужак бесцеременно гладит другую, было тошно, словно он назло насмехается над древним законом и... над ней самой.

И все же виденное задело её больше, чем должно. Неужели ей обидно, что он предпочёл ей, знатной девушке и наследнице плантации, простую, но любвеобильную служанку?! Ведь все происходит как можно лучше! Пусть он увлечётся другой и оставит в покое ее!

Она быстро взбежала по лестнице, когда её догнали. Вальдер успел обхватить её за талию прежде, чем она скрылась в своей комнате.

— А ты любопытная, оказывается, — бросил он и вошёл вместе с ней внутрь.

Внутри все похолодело и сжалось в противный комок. Притянула к себе несчастье! Ясмин резко повернулась к нему, так, что кудри хлестнули по его лицу. Вальдер ласково убрал их, огладил и прижал пушистые волосы к ее голове, не выпуская Ясмин из своих рук и глядя прямо в глаза.

— Да ты ревнуешь…

— Чушь! — чуть не прорычала Ясмин, хватаясь за его руки. — Иди и любись с ней — она так давно этого жаждет! Льнёт к тебе как та кошка, какую ты хотел из меня сделать. С первого дня ластится, как увидела тебя.

Вальдер смотрел, как она злится, а потом просто склонился и поцеловал — дразняще, еле уловимо прикусив губу. Ясмин пыталась отстраниться, но он держал её крепко, и прижался снова, уже жадно приникая к губам. Прошёлся языком чуть касаясь, и Ясмин ощутила, как от предчувствия того, что он хочет сделать, слабеют колени.

— А ты соскучилась ведь по мне, — прошептал он в ее раскрытые губы.

— Нет! Отпусти!

Вальдер не слушал и просто поднял её за бёдра и донёс до кровати. Ясмин билась, как озверевшая, уже ничего не видя. Мерзавец! Ублюдок! Гадкий похотливый самец, который только умеет, что издеваться. Он получает удовольствие от чужих страданий!

Вальдер уложил её на спину и сам лёг сверху, прижал своим телом. Ясмин отвернула голову в сторону, но он везде настигал.

— Ты сама сказала «да» и решила выйти за меня замуж. — Он гладил её волосы, скулы, очертил пальцами губы.

— Ты не оставил мне выбора! Как и отец!..

— Выбор всегда есть. Просто признай, что мы можем стать хорошей парой. — Вальдер держал за плечи. — У меня есть власть и сила, я могу помочь тебе управлять здесь. А ты красива, неглупа и сводишь меня с ума…

Его дыхание стало чаще и тяжелее, а широкие ладони спустились ниже на талию.

— Ты хочешь… можешь спать с Иртой... я не против! — Ясмин с трудом выдохнула, когда Вальдер сжал бедро сквозь ткань платья и провел, задирая его выше.

— Это слишком предсказуемо и... немного скучно.

***

Она чувствовала себя втоптанной в грязь. Он не только взял её силой, но и заставил… заставил почувствовать себя продажной девкой, которая охотно поддаётся этим ласкам.От этой мысли внутри разворачивалась бездна. Значит, Ясмин и правда такая! Считала себя гордой и уверенной в себе, а сама прогнулась под чужака и позволила ему делать с собой… все это. И самое страшное, что в какой-то момент ей это нравилось. Нравилось то, что он с ней делает. И то, как он подчиняет себе, умело, уверенно, словно лучше неё знает, что ей на самом деле нужно.

Никогда ещё Ясмин не испытывала такого отвращения к себе... Не проходил привкус унижения и ужасной неправильности. Только наоборот – спала пелена тумана, до этого спасающая от осознания. В этот раз Вальдер ничего не делал, чтобы она впала в забытье после близости, будто нарочно хотел ей показать всю порочность ее натуры.