Земля алчущих (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия". Страница 54

Но долго томиться в неизвестности не пришлось. Первое прикосновение крючьев к телу всё равно оказалось внезапным. И, возможно, ещё и поэтому вырвало у Кеару мучительный крик, показавшийся ему самому отвратительно тонким и детским. Поэтому следующие удары он терпел молча: не кусая, а скорее — разгрызая в клочья губы. Но, кажется, надолго его мужества всё-таки не хватило. Услышав за кровавой пеленой боли, отгородившей его от прочего мира, режущие уши надрывные вопли, Кеару в какой-то момент понял, что издаёт их сам. Вот только прекратить это, даже отчаянным усилием воли, никак не мог.

***

Сидя на диване в малой гостиной, Вивьен бездумно смотрела на буйную зелень сада за широкой полуоткрытой дверью, выходившей на террасу. Сейчас хозяйку дома радовало только одно — то, что поблизости не ошивался никто из подручных Дареса. Одиночество в последнее время Вивьен научилась очень и очень ценить. А вот выхода из ловушки, в которую угодила, пленница до сих пор не видела. К тому же прошлая ночь, оказавшаяся бессонной и очень страшной, в очередной раз подтвердила то, что проклятый маг едва ли вскоре оставит её в покое.

…Заниматься делами и общаться с подчинёнными Дарес Вивьен всё же позволил — похоже, он не соврал, когда сказал о своей заинтересованности в её торговле. Но беда была в том, что никому из своих людей Вивьен не доверяла настолько, чтобы, скажем, послать с кем-то из них весточку церковникам. Большинство из них служило своей хозяйке исключительно из-за денег, кое-кто — ещё и из-за её близости к Жильберу Данэ и расчёта на то, что Вивьен однажды поможет им выдвинуться в бандитскую верхушку Хайнрихштадта. Но во всяком случае все они не отличались большой верностью и легко могли выдать Вивьен Даресу, рассчитывая на его будущие милости. Недаром она так хотела приблизить к себе Тийю, чтобы иметь рядом по-настоящему преданного человека. Вот только Тийя сейчас оказалась далеко, и Вивьен оставалось лишь надеяться, что свободой та сумеет распорядиться с толком.

Единственной пусть и не радостной, но хотя бы принесшей удовлетворение новостью для Вивьен оказалось известие о том, что её подручные быстро вычислили предателей, торговавших у неё за спиной «чёрным огнём». Ими оказались двое не так давно нанятых эдетанца и — что стало для неё очень скверной неожиданностью — молодая стихийная чародейка Сельма, которую Вивьен раньше считала весьма удачным приобретением. К счастью, последнюю люди её хозяйки смогли застать врасплох и успели надеть на Сельму наручники из белопламенной стали прежде, чем та сумела устроить побоище с помощью магии.

Казнь всех троих должна была состояться той же ночью, и Вивьен оставалось только отправиться туда в нужный час. Не то чтобы она находила подобные расправы особенно приятным зрелищем, но ей уже приходилось присутствовать при бандитском «правосудии», а однажды — даже вершить его собственноручно. И теперь Вивьен не могла избежать подобного зрелища, если хотела сохранить хоть какой-то авторитет. А вот желание Дареса сопровождать её на казнь действительно удивило Вивьен. Но отказать она, разумеется, не смогла и просто смирилась с тем, что проведёт ночь в его обществе.

Выйдя из своей лёгкой коляски на окраине Сулланы и опершись на галантно подставленную Даресом руку, Вивьен на какой-то миг даже порадовалось тому, что он сопровождал её. Здесь, на утоптанной десятками ног и освещённой большими кострами площадке меж складов, собралась изрядная часть тех обитателей Сулланы и Хайнрихштадта, чей заработок шёл вразрез с имперскими законами, а руки частенько оказывались замараны кровью. И хотя Вивьен уже давно имела дело с этой публикой, та до сих пор временами не на шутку пугала её. В присутствии же тёмного мага действительно можно было не опасаться никого. Кроме него самого, конечно.

Глядя на множество обращённых к ней и не особенно привлекательных даже в полутьме лиц, Вивьен старалась сохранять невозмутимый вид и неторопливо проследовала к дальнему концу площадки. Там сейчас стояла под охраной людей Вивьен троица «крыс». Выглядели предатели весьма помято — похоже, сдались они не без боя. Особенно досталось Сельме, чью левую щёку рассекала глубокая, едва ли не до кости рана. Чародейка наградила подошедшую к ней хозяйку яростным взглядом, но промолчала, хотя Вивьен вполне была готова к тому, что та разразится шквалом брани.

Зато внезапно подал голос Дарес:

— Как ты собираешься их убить, моя девочка? — вкрадчиво спросил он.

— Их повесят, — коротко ответила Вивьен под тяжёлыми взглядами пленников.

— М-м-м, как скучно, милая, — протянул Дарес. — И незрелищно!.. Позволь лучше мне заняться ими.

Вивьен подобное предложение не обрадовало. Но она понимала, что спорить с колдуном всё равно было бы бесполезно, а возможно, даже и опасно. Он вполне мог вздумать «проучить» её магией прямо здесь, и уж тогда от уважения людей Вивьен к хозяйке точно бы не осталось и праха. К тому же она не испытывала к предателям особой жалости, поэтому, взвесив всё, ответила:

— Если ты так хочешь, — и отошла в сторону, предоставив Даресу руководить казнью.

Сжав в руках сложенный веер, Вивьен наблюдала за тем, как Дарес, просияв белоснежной улыбкой, что-то быстро сказал охране пленников. Та погнала предателей к центру площадки, что сразу приковало интерес собравшихся бандитов и контрабандистов, которые до этого собиралась небольшими компаниями или лениво прохаживалась меж складов. Вивьен отлично чувствовала, как в толпе начало сгущаться напряжение, и сама не знала, что ощущает в большей мере — страх и отвращение или жгучее нехорошее любопытство.

Дарес неторопливо вышел к публике, вниманием которой теперь завладел безраздельно, и отвесил пару весьма театральных поклонов. Вивьен почувствовала, как в груди у неё закипело бешенство. Идея сделать из смертей игру и развлечение ей совсем не понравилась. Но никто из собравшихся не разделил этого порыва — Дареса поприветствовали довольными выкриками и улюлюканьем.

Предатели вели себя смирно, а когда колдун небрежно махнул в их сторону рукой — и вовсе застыли, вытянувшись в струнку. Вивьен поняла, что Дарес использовал парализующее заклятие. И теперь пристально смотрела, как, повинуясь его плавным жестам, низко над землёй начали собираться клубы пыли и песка. Когда они окружили Дареса, скрыв его почти до пояса, колдун взмахнул рукой, указывая на пленников. Плотное облако на пару локтей взмыло над землёй и ринулось к ним.

Затаив дыхание, Вивьен смотрела, как предатели пытались вырваться из удушающих песчаных объятий, но лишь попусту дёргались — их ноги словно бы приклеились к месту. Длилось это недолго: первой на землю рухнула Сельма, а за ней последовали и двое мужчин. Пыльное облако сдвинулось ниже, скрыв их полностью. Но Вивьен всё-таки продолжала разглядывать тёмные в неверном свете костров клубы, напоминавшие не то густой дым, не то спустившуюся на землю тучу. И только когда, повинуясь новому жесту колдуна, те рассеялись, выдохнула, с удивлением обнаружив, что веер, который она стискивала в ладонях, переломлен пополам.

Три тела лежали в нелепых позах в центре площадки, всё ещё приковывая внимание толпы, в которой слышался невнятный гул. Вивьен подумала, что, возможно, местной публике хотелось, чтобы предатели закончили свои дни как-нибудь поэффектнее, чем задохнувшись в песке. Но упрекать Дареса в том, что представление вышло не особенно жутким, вряд ли кто-то осмелился бы. Сама же Вивьен просто порадовалась, что всё закончилось.

…Но, возвратившись домой, так и не смогла уснуть до рассвета. Стоило закрыть глаза, как перед ними появлялись покрытые песком лица казнённых, на которые Вивьен зачем-то взглянула, уже покидая бандитское сборище. И сейчас она чувствовала себя совершенно разбитой. Утреннее солнце казалось отвратительно ярким; корсет под платьем — затянутым чересчур туго, а шпильки, скалывавшие тяжёлый узел волос, слишком давили на затылок. Сдержав рвавшийся с губ стон, Вивьен откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, надеясь, что несколько минут в тишине и покое помогут ей прийти в себя. Но едва расслабилась, как в ужасе подскочила на месте — воздух прорезал короткий вой, следом за которым послышался грохот. Дом словно бы вздрогнул до основания, и, не сиди Вивьен, она, пожалуй, не устояла бы на ногах.