Гадюка на бархате (СИ) - Смирнова Дина "Сфинксия". Страница 99

Луиза только равнодушно пожала плечами. Она знала, что бывшего консорта можно уже не опасаться. Только вчера получила вестника от Леманна, который сообщал, что ценный груз для императрицы прибудет в Эрбург в срок. А о Гретхен тоже теперь будет кому позаботиться… Но раскрывать все карты перед мужем пока не собиралась, поэтому сказала:

— Мог бы и не соглашаться тогда со мной, милый. Я бы тебе подчинилась. Разве я хоть раз делала что-то против твоей воли?.. — улыбка Луизы сделалась шире, а её синие глаза смотрели на супруга с преданностью и обожанием. И похоже, на Карла это подействовало.

— Ты — нет… — чуть спокойнее ответил он, отпихивая ногой недовольно заворчавшего мопса. — Но вот церковников всё равно давно пора прижать. Мы им не эллианцы, которые только и могут, что лизать Тирре пятки!..

— Будь поосторожней, дорогой, с Церковью лучше действовать наверняка, — с притворной тревогой откликнулась Луиза.

На самом деле, её даже радовало то, что Карл так взъелся на Фиенна. Увлечённый этой маленькой войной — раз уж на настоящую он пока отправляться не собирался — супруг станет меньше надоедать Луизе. А если он действительно найдёт способ избавиться от кардинала — что ж, тем лучше. Этот светловолосый красавчик всегда казался Луизе слишком уж проницательным — как бы не догадался о том, что новая императрица затеяла вместе с Вилмой… Пожалуй, она охотно полюбуется на него в гробу. И слёз уж точно лить не станет.

— Не волнуйся, — Карл широко улыбнулся. Но выглядел он при этом совсем не мальчишески, скорее — хищно. И даже его привычно растрёпанные вихры светло-рыжих волос не портили общего впечатления. Луиза подумала, что всё же придётся признать — вельфовский щенок успел подрасти с огненной ночи переворота. — Кажется, я знаю, кто сумеет мне помочь с Фиенном. Всё будет сделано чисто. И — во славу империи.

— Надеюсь, что так, любовь моя, — Луиза легко поднялась с кресла и прильнула к Карлу, опуская голову ему на плечо. — Ты же знаешь, что я желаю тебе только побед… в любых битвах.

«Но когда избавлюсь от тебя, вздохну с облегчением. Уж больно ты стал непредсказуем».

***

Тут всё выглядело чуждым и непохожим ни на что, виденное ею на континенте. Ещё — старым, или даже скорее, древним. Именно так Лавиния могла бы в двух словах описать свои впечатления от Хрустальных островов.

Храм богини ночи и войны Миррайги — огромное здание из чёрного камня, окружённое величественными колоннадами и располагавшееся меж зелёных низких холмов и дубовых рощ — казался Лавинии едва ли не ровесником Первой Империи. Впрочем, возраст святилища мог быть и ещё большим. Эта земля многие столетия исповедовала одну и ту же религию. И, кроме всего прочего, не знала разрушительных войн, которые то и дело сотрясали континент, обращая во прах целые города.

Но сегодня Лавиния не слишком-то задумывалась об особенностях островной архитектуры. У Белой Львицы Фиеннов имелись куда более неотложные дела, и она не собиралась пускать их на самотёк.

— Я выполнила все условия, — твёрдо сказала Лавиния, глядя прямо в глаза женщины, сидевшей по другую сторону большого круглого стола от неё. — Отправилась в храмовые подземелья, чтобы пройти это бесово испытание. И вернулась оттуда, хотя клятые ловушки в ваших катакомбах стоили жизни двум моим людям!.. А теперь я просто хочу получить то, ради чего пришла к вам.

В небольшой комнате с тёмной резной мебелью, узкими витражными окнами и прикрывавшими холодные каменные стены гобеленами, воздух мгновенно сгустился от напряжения. А, возможно, и не только от него. Лавиния точно знала, что её собеседница владеет магией. И если она захочет использовать своё смертоносное колдовство, то Лавинии абсолютно нечего окажется ему противопоставить. Но отступать Белая Львица точно не собиралась.

— И вы получите это. Миррайга никогда не лжёт тем, кто приходит к ней с чистой душой.

«Плевать мне на Миррайгу, — зло подумала Лавиния. — Я — трикверианка, ею и останусь до конца своих дней. Но если будет нужно — ради Габриэля спущусь и к демонам в Бездну».

Между тем, жрица поднялась со стула и подошла к высокому шкафу у дальней стены. Достала с полки большую деревянную шкатулку, окованную металлическими полосами, и поставила её на стол, сказав:

— Вот доказательство моих слов. Здесь то, за чем вы пришли в храм.

— Откройте, — повелительно бросила Лавиния.

Жрица кивнула. Потом поддела пальцем защёлку, прочно запиравшую шкатулку, и аккуратно подняла крышку. Внутри, на обивке из серой шерстяной ткани обнаружился маленький — в пол-ладони — овальный флакон из толстого стекла, полный зеленоватой искрящейся на свету жидкости.

— Слёзы Миррайги, — с почтением сказала служительница богини, мимолётно касаясь кончиками пальцев круглой пробки флакона. И добавила, уже иным, отстранённым тоном: — Миррайга не плачет ни от боли, ни от горя и жалости. Лишь от гордости за своих детей.

Лавиния старалась ничем не выдавать своих эмоций. Но не могла не признаться себе, что её изрядно нервирует эта женщина с тяжёлым взглядом глубоких зелёных глаз на выглядевшем совсем юным лице, обрамлённом густыми прядями распущенных тёмно-каштановых волос. Аннору, одну из высших жриц Миррайги, Лавиния не понимала совершенно. Слишком уж легко та переходила от изысканной любезности к фанатичной отрешённости. Пугающе легко.

Но сейчас Белая Львица Фиеннов заставила себя улыбнуться собеседнице и спокойно спросила:

— Эти… слёзы действительно способны исцелить любую рану или болезнь?..

— Да, можете не сомневаться, ваша светлость, — кивнула Аннора, вновь закрывая крышку шкатулки. — Разве что… Мёртвых они точно не воскрешают.

— Мне этого и не требуется, — тон Лавинии оставался ровным, но улыбка исчезла с губ. От слов жрицы будто бы повеяло могильным холодом… Правда, наверное, на Лавинии просто сказывалось напряжение последних дней. Она хотела бы, чтобы объяснение было именно таким.

— Я должна сказать вам ещё кое-что, — продолжила Аннора, вновь усаживаясь за стол. — Служители Миррайги приветствуют возвращение на острова потомков древней крови. И желают вам только добра. Именно поэтому я хочу предупредить.

— О чём же?

— О том, что верховный князь не отпустит вас на континент просто так. Он обязательно захочет выяснить, вправду ли в вас течёт кровь тех, кто прежде стоял у Престола Бестий. Вы должны будете отправиться на Истарог, священный остров.

— Ещё одно дурацкое испытание?..

— На этот раз — с куда более вероятным смертельным исходом, чем в подземельях нашего храма, — покачала головой Аннора. Лавиния так и не поняла, звучало ли в голосе той сочувствие. Или всё же — насмешка. — И вам придётся поехать туда одной. Разве что… Вы могли бы взять с собой брата. В его жилах тоже течёт древняя кровь, ему позволят ступить на землю Истарога.

— Благодарю за совет, — довольно сухо сказала Лавиния, придвигая к себе драгоценную шкатулку. — Я подумаю насчёт Ксантоса.

— Подумайте. И… надеюсь, вы осведомлены о том, что один из ваших людей знаком с чёрной магией?..

«Диего. Она точно имеет в виду Диего. Но если бы не его… познания, в катакомбах остались бы мы все».

— Один из моих братьев как-то сказал, что магия — всего лишь оружие. Как меч, который может попасть как в добрые руки, так дурные.

— Тот ваш брат… Он — маг?..

— Нет. Но ему доводилось и убивать магов, и сражаться с ними плечом к плечу. Поэтому я доверяю его мнению. И верю Диего.

— Что ж, дело ваше.

Распрощалась со жрицей Лавиния почти любезно. Но всё же за порог обители Миррайги ступила с облегчением. В святилище Лавинии казалось, что на неё давят сами стены. И ещё с большей радостью заметила в одном из храмовых внутренних двориков Ксантоса, который ждал её, держа под уздцы двух лошадей.

Сестра молча кивнула ему, усаживаясь в седло. Пока они едут в гиллийскую столицу — до неё было не меньше пары часов пути — у Лавинии найдётся время обдумать свои планы. А Ксантос уж точно не станет донимать её лишними расспросами.