Диплом по некромантии, или Как воскресить дракона (СИ) - Лайм Сильвия. Страница 75

— Элиас? — выдохнула она. Перед глазами вспыхнул образ обгоревшего вампира, которого ей было… жаль. Несмотря на все доводы логики. Огонь изуродовал его и явно причинил настолько сильную боль, что человеку ее выдержать не удалось бы. Но вампир выдержал, хотя огонь даже мертвецам причиняет сильнейшие страдания. — Он еще здесь?

Диара оглянулась по сторонам и лишь в последний момент посмотрела туда же, куда и Лютер. На потолок.

— Из моего пламени невозможно уйти порталом, — сказал Лютер, глядя в одну точку наверху. Туда, где в абсолютном мраке на выступах красивой лепнины сидела стая летучих мышей.

— А ты кровожаден, Лютер Рейвел… — раздался тихий смех. И только через несколько мгновений Диара поняла, что голос этот прозвучал у нее в голове, хотя его слышал и Лютер. — Из тебя вышел бы неплохой вампир.

Не успела Диара вздохнуть, как снова услышала шум полета десятков летучих мышей. Маленькие кожистые крылья мелькали в свете одного-единственного факела на стене, что не потух после короткого боя. Магические существа быстро слетались в одну точку, чтобы через пару секунд превратиться сначала в облако Тьмы, а затем в знакомую обгоревшую фигуру высшего вампира.

При взгляде на раны и ожоги Элиаса сердце Диары сжалось. Ей было больно смотреть на него, несмотря на то что перед ней стояло чудовищно опасное существо, ни капли не заслуживающее жалости. Вампир обманул ее, преследуя свои странные, непонятные цели. И пусть на небольшой промежуток времени эти цели совпали с их собственными, никто не знает, не стало ли теперь еще хуже, чем было прежде.

Элиас анх-Рейн явно планировал убить Нуара. Но, похоже, сам сделать этого не мог. Зато теперь складывалось впечатление, что мощь бывшего ректора Мертвой академии перетекла именно в него. Иначе что это был за туман, вырвавшийся из тела старого вампира и всосавшийся в его?

Диара опустила взгляд на левую ладонь и, не обнаружив на ней прежних следов магической печати, сжала пальцы. Затем подняла взгляд на Элиаса и обомлела.

— Полагаю, это все, господа и дамы, — с тихим смехом в голосе проговорил упырь, чуть склонив голову.

И буквально на глазах его тело начало преображаться. Начали бледнеть ожоги, кожа выравнивалась, чтобы постепенно снова стать светлой и будто слегка сияющей в окружающем полумраке. Затем отросли длинные белые волосы, укладываясь на плечи ровным водопадом. И когда вампир вновь поднял голову, посмотрев на Диару с Лютером, его красивое лицо было прежним. Холодные голубые глаза светились изнутри, а алые губы снова улыбались.

— Твои дружки мертвы, — грозно проговорил Лютер, хрустнув костяшками пальцев.

Диара видела, что он в любой момент готов был ударить, но почему-то до сих пор не сделал этого. Будто его беспокоили те же вопросы о мотивах вампира, что и ее. Все же казалось, что Элиас помог им, и, возможно, без него Нуару таки удалось бы все то, что он и планировал. Или нет?

— Мертвы? — ухмыльнулся в этот момент высший, безразлично оглядывая трупы других упырей. — А мне что за дело?

Диара продолжала с удивлением и легким восхищением смотреть на полностью восстановившегося вампира. Он выглядел точь-в-точь как прежде. Более того, мертвец пару раз провел рукой напротив своего наполовину сгоревшего костюма, и вслед за этими движениями одежда соткалась вновь. Словно сама Тьма превратилась в нити бархата и шелка.

Диара открыла рот от удивления, догадываясь, что это была сумеречная иллюзия. Редчайшее и сложное заклятие, сквозь которое, она знала, ей удалось бы при желании посмотреть. Она могла бы постараться настроить собственное особое зрение таким образом, чтобы видеть сквозь наведенные чары. Рассмотреть полуобнаженную грудную клетку мужчины, рельефные мышцы и кубики на животе, которые она успела заметить, пока одежда вновь не появилась на вампире. А может быть, и что-то еще.

Но, внезапно покраснев, Диара этого делать не стала. Не позволила себе, потому что проявлять любопытство и тем более, упаси Тьма, восхищаться вампиром было не время.

— Ты планировал это все заранее, да? — выпалила она, не успев как следует обдумать вопрос. Ей хотелось знать: зачем все это? Ради чего?

Но Элиас лишь еще шире улыбнулся и приподнял бровь, взглянув ей в глаза.

— Мне кажется, комментарии тут излишни, Диара, — самоуверенно прозвучал его ответ.

— Ты с самого начала все предусмотрел? — тоже хотел понять Лютер, пытаясь надавить на высшего. — Зачем? Хотел стать самым главным? Королем вампиров или кто там у вас выше всех в иерархии?

Элиас пожал плечами. Затем неторопливо шагнул вперед, прямо туда, где на полу остался черный след от тела Нуара Шерриуна. Пнул ногой небольшую горку пепла, заставив взлететь вверх черную пыль, и ответил, игриво приподняв бровь и бросив взгляд на своих собеседников:

— Признаться, была такая мысль. Но мне больше всего не нравилось, что этот мерзкий старикашка пытается управлять детьми ночи.

Элиас отвернулся от останков, сцепил руки за спиной и сделал пару неторопливых шагов в сторону, будто размышляя вслух:

— Он постоянно так сильно брюзжал, что у меня начинала болеть голова. Невозможно было терпеть!

Диара смотрела на вампира во все глаза и не могла понять, шутит он или серьезен. Слишком уж непредсказуемо он себя вел.

— И ты обманул меня, — повторила она упрямо, поймав себя на мысли, что, кажется, злится. Злится на нежить, как на обычного человека! И ей, забери его драугр, на полном серьезе хотелось, чтобы он извинился!

— Но разве все плохо закончилось? — развел руками вампир и вдруг широко улыбнулся.

Бледное лицо осветилось и приобрело знакомую мрачную привлекательность. Теперь, без ран и ожогов, Элиас снова выглядел как столичный ловелас. Богатый маркиз или даже герцог. Как обыкновенный маг.

Диара хотела возразить, но вдруг запнулась:

— Нет, все кончилось хорошо, но…

— Тогда в чем проблема? — переспросил вампир, скрывая улыбку.

— Диара, не стоит забывать, с кем ты разговариваешь, — холодно проговорил в это время Лютер, очевидно замечая, что она совершенно запуталась.

Диара вздрогнула и нахмурилась, глядя на вампира исподлобья и бурча:

— Не люблю, когда обманывают.

Но вместо того, чтобы ответить что-то вразумительное, Элиас вдруг ухмыльнулся и ответил, глядя только на нее:

— Тогда из нас с тобой вышла бы плохая пара, малышка.

Диара покраснела до корней волос, повернув голову к Лютеру.

Зря он это сказал. Вот зря!

— Из вас вообще пара бы не вышла! — прорычал Лютер, окончательно выходя из себя. — И хватит этих дурацких разговоров!

Неуловимо быстрым движением преодолел разделяющее их расстояние и схватил упыря за шею.

Элиас задрал голову, перехватив руку некроманта за запястье.

Из-под пальцев Лютера брызнул черный огонь, мгновенно опаливший едва зажившую кожу вампира.

Тот болезненно поморщился.

Диара прикрыла рот ладонью, едва не вскрикнув. Внутри нее вспыхнула и переплелась целая гамма противоречивых эмоций.

В этот момент она поняла, что несколько десятков минут назад, когда Элиас говорил, что инстинкт самосохранения ему чужд, это была ложь. Вампир уверял, что он — мертвец, нежить, а они не испытывают страха и переживаний за свою жизнь.

Но он лгал. Значило ли это, что Элиас был не настолько уж и мертв, как казалось?

Но додумать эту мысль она не успела, потому что вампир вдруг молниеносным движением ударил по руке некроманта, заставив того скривиться от боли. И, прежде чем Лютер успел сформировать и бросить в него очередное заклятие, переместился облаком летучих мышей на другой конец помещения.

— Из нас с Диарой не вышло бы пары? — удивленно проговорил он и нарочито задумчиво потер подбородок. Красные пятна от огня Лютера медленно, но уверенно исчезали с его шеи. — Ну, я бы не был так категоричен, — покачал головой он, и льдисто-голубые глаза хитро блеснули. — Все же наш поцелуй был довольно горяч.

После этих слов у Диары, кажется, челюсть упала на пол.