Ведьма. Отобрать и обезвредить (СИ) - Алфеева Лина. Страница 10

Тёмный властелин по-прежнему придерживался принципа «Ведьм не кормить», на эти мысли наталкивала жиденькая овсяная каша и крошечный бутерброд с маслом и сыром. Притрагиваться к тарелке я не стала. Вместо этого занялась недоразумением, которое некто счёл нарядом, достойным верховной ведьмы. Лёгким движением волшебной палочки пышные рукава и воротник отправились в утиль. Лиф с помощью магии превратился в корсаж. Перекроить юбку помешал стук в окно.

— Привет! Кашу ешь? — Я гостеприимно приподняла крышку на подносе. — Есть ещё бутербродик.

— Гкх-гы-ар! — От возмущения Кир закашлялся.

— А-а-а! — заголосил очнувшийся демон. Впрочем, орал он недолго, поскольку предусмотрительная лиана затолкала ему губку в рот.

Хочу домой! Там тихо, спокойно!

Ворон продолжал сидеть на подоконнике не шевелясь, видимо, происходящее у меня в комнате произвело на птичку неизгладимое впечатление.

— Ничто так не улучшает настроения, как утренние гости, — сочла нужным пояснить я.

— Г-гх-хость? — выдавил из клюва ворон.

— На добровольно-принудительной основе. Шёл себе по коридору, ничего не подозревал, а тут мои лианы его за ноги хвать, по башке хлоп, и вот у меня за завтраком появился сотрапезник.

Демон задёргался, как припадочный, и попытался выплюнуть губку, со стороны казалось, будто он что-то старательно пережёвывает.

— Так что, кашку будешь?

Вместо ответа Кир развернулся и вылетел в окно. Причём с таким видом, словно я ему подсунула что-то несъедобное. Вот и зачем прилетал? Только холода в комнату напустил. Ворону хорошо, весь в перьях, а я в одних чулочках да в корсете.

— Отпустите. Тьмой заклинаю… — снова принялся канючить лакей, успешно дожевавший губку.

— Подожди немного. Только платье надену. Твоё мнение мне очень поможет.

— А мне нет… — совершенно убитым голосом возвестил лакей. — Мне уже ничего не поможет.

— Это ты зря. Всегда надо надеяться на лучшее.

Я вскинула вверх руки, платье соскользнуло с манекена и принялось само застёгиваться у меня на спине. Вот так-то лучше! Или нет?

— Слушай, может, мне юбку укоротить?

— Да что я вам сделал! — взвыл лакей и задёргался пуще прежнего.

— Хорошо, свободен. — Я подала лианам сигнал, чтобы те отпустили бедолагу. — Сразу бы сказал, что в моде не разбираешься.

Очутившись на свободе, лакей бросился к двери, распахнул её и вдруг повалился на колени, а всё потому, что на пороге стоял Альбус Добрэ.

— И вот так постоянно, — вздохнула я. — Чуть что, падает ниц. Это уже как-то ненормально. Вы не находите?

— Господин, не губите! Я на неё не смотрел.

А это ещё тут при чём? Я уставилась на министра нежных чувств в ожидании пояснений. Он грациозно переступил через лакея, дождался, пока тот уползёт, и только после этого прикрыл дверь.

— Айрин, вы не устаёте меня удивлять.

— Да как-то и не стараюсь.

— Вот это хуже всего. Страшно представить, что начнётся, надумайте вы приложить хоть капельку усилий.

— Неужели мои сёстры ведут себя приличнее?

— Большинство уже позавтракали и готовятся к встрече с Тёмным властелином.

— Вот и я… готовлюсь. — Я чикнула концом волшебной палочки по подолу. Передняя часть юбки осыпалась на пол, оголяя колени.

— В принципе мне нравится ход ваших мыслей, — задумчиво изрёк Альбус.

— Однако есть одно но?

Министр непонимающе нахмурился.

— Да будет вам. Я прекрасно осознаю, что не сильна в моде. Раз уж лакей позорно сбежал, побудьте вы моим критиком.

— Так во-о-от в чём дело… — пробормотал он себе под нос.

— Дело весьма серьёзное, в особенности если ты состоишь в родстве с верховными ведьмами. Изольда Полуночная из-за гор модные журналы выписывает, Ингорда Алая кровь у личного модельера пьёт…

— Позвольте уточнить, это которая вампирша?

— Именно! Мода у неё буквально по венам течёт, а я из своего лесного болота в люди выхожу редко, разве что заболеет кто или умрёт. Раньше хотя бы на свадьбы или на рождение малышей приглашали…

— Налицо социальный кризис.

— И не говорите! Я уже и с вороном болтать согласна.

Министр нежных чувств заметно занервничал:

— Ну-у, ворон… птица хорошая, умная. Болтайте, чего уж там.

— Нервный он. Проглистовать его, что ли, на всякий случай?

После моих слов Альбус Добрэ заметно побледнел. Нежный какой, точно луговой цветочек.

— Не обижайте этого ворона, — придя в себя, выдавил он.

— С чего такая забота?

— Примета плохая… Но что мы всё о птичках, вы в этом собираетесь отправиться в тронный зал?

Я поправила корсаж. Неужели зря рукава отрезала?

Министр нежных чувств придирчиво меня осмотрел.

— Подзагореть бы не мешало. Зелёный вас бледнит.

— Издеваетесь? Это цвет моих земель.

— Верховные ведьмы боятся солнца?

— Только Ингорда, и то по физиологическим причинам.

— Досадная особенность. Может стать проблемой, — тихо, словно себе под нос, заявил министр. — А вот вы не переживайте, ваш наряд точно придётся по вкусу Тёмному властелину!

— А он тут при чём? Главное, чтобы сёстры не осмеяли.

Я зябко повела плечами. От колких шуток Изольды Полуночной и Фиолетовой Эльзы мне всегда становилось не по себе. Разумеется, я не подавала виду, что их замечания меня задевают. В ведьминской семье закон суров: проявишь слабину — сожрут. Пусть и не в прямом смысле, но от этого не легче.

— Ждём вас в полдень в тронном зале. — Альбус Добрэ отвесил изящный поклон и выскользнул из моей комнаты.

Я же призадумалась. Дожидаться назначенного времени в четырёх стенах скучно, уж лучше по саду прогуляться. И желательно в одиночестве.

Планам не суждено было осуществиться. Не успела я выйти в коридор, как из-за двери показалась светловолосая шевелюра Мары.

— Как хорошо, что это ты. Бегом сюда.

Вот и что ей от меня нужно? После того как Жёлтая ведьма испортила моим каргам праздник солнечного затмения, отношения между нами были натянутыми. Конечно, потом Мара пыталась меня убедить, что это была всего лишь шутка и она понятия не имела, что карги ночные создания и плохо переносят жаркие лучи палящего солнца. Отыгрываться на ее подопечных я не стала, просто наложила запрет на вход Жёлтой ведьмы в Тенистую долину.

— О! У тебя тоже новое платье? — Сестра мгновенно позабыла, зачем меня позвала, и теперь жадно рассматривала мой наряд.

— Доставили сегодня вместе с завтраком, — небрежно обронила я, не желая признаваться, что сама сотворила это платье.

Под оценивающим взглядом я почувствовала себя неловко. Может, стоило оставить рукава? Или не перекраивать юбку?

— Необычно, но мило, — наконец-то вынесла вердикт она.

— Что стряслось? — Я поспешила сменить тему.

— Кажется, Тёмный властелин… Он что-то подозревает, — трагическим шёпотом сообщила Жёлтая ведьма.

«Подозревает» приняло форму банки с солёными огурцами и графина с рассолом. В остальном же комната Мары была намного приятнее моей: коврик из трав под ногами, плетёная мебель и личное солнце на потолке. Крошечное, оно застенчиво выглядывало из-за наколдованных облаков. Хоть бери и пикник устраивай.

— Давай комнатами поменяемся? — внезапно предложила я.

— Думаешь, тогда Чарльз перестанет намекать, что мне следует бросить пить? — Мара печально постучала кончиком пальца по графину.

— Полагаешь, что это Чарльз собирает нас в тронном зале?

— А разве есть иные варианты? — Она подхватила с кровати золотистое платье и закружилась с ним по комнате.

Я ревниво отметила, что оно намного красивее моего исходного варианта. Да эти платья вообще нельзя было сравнивать! Вот как можно одной сестре выдать древние лохмотья, а другой наряд, в котором не стыдно пойти на бал? Неужто я впала в немилость? Какая мелочная месть!

— Прелесть же! Чарльз всегда был дамским угодником.

Если сначала я предполагала, что Мара всего лишь притворяется, то теперь не оставалось сомнений — она не в курсе перемен. Ладно, недолго подобное счастье продлится. Намного интереснее, что новоявленный властелин сообщит ведьмам.