Время бусово (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич. Страница 57

Собранной в деревянную чашу от жертвенного скота кровью Сла-вояр, взобравшись по лесенке до лика Световида, мазал ему губы — дань Богу жертвенной плотью.

— Приемлет! — Сообщал он, спустившись с лестницы на пол храма.

— Принял! — Радовалась толпа. — Световид принял жертву!

Пока на торжище, на разведенных кострах с помощью всевозмож-ных вертел и иных приспособлений жарили мясо жертвенного скота, жрецы, занимавшиеся выпечкой пирога, вносили под возгласы одобре-ния этот пирог в храм. Пирог был внутри полым, и туда входил Славо-яр.

— Зрите ли вы меня? — Спрашивал он из пирога.

— Нет, не зрим! — Отвечали прихожане.

Тогда Славояр, находясь внутри пирога, громко молил Световида, чтобы его на следующий год хоть немножко, но увидели, чтобы всегда всходило солнце, чтобы весной оживала природа, чтобы леса были пол-ны зверя, а реки — рыбы и птицы, чтобы поля родили, а жители града Курска и окрестных селений — всегда процветали, чтобы Световид ни-когда не забывал о внуках своих, и победы всегда сопутствовали сла-вянскому роду.

Любой курянин, и не только курянин, но и пришлый гость, попав-ший на праздник Световида, мог задать в этот момент Богу вопрос, и он, Бог, устами Славояра давал ответы на эти вопросы.

— Что ждет град Курск и его жителей? — спросил традиционно кур-ский князь. И услышал:

— Перемены ждут Курск, большие перемены…

— Добрые?

— Всякие.

— А меня?

— Тебя, князь, удача во всех твоих начинаниях.

— Слава тебе, Световид! — Отошел князь в сторону, давая возмож-ность другим соплеменникам пообщаться с Богом, в том числе своей супруге, принаряженной, подрумяненной Яровите, ждавшей с нетерпе-нием своей очереди.

Следом за князем и его близкими со своими вопросами подходили воевода Хват с домочадцами, гости торговые и другие знатные мужи. После них потянулись простые жители, и каждому Славояр от имени Световида давал ответ на заданный вопрос.

Приспела очередь вопрошать Бога охотнику Бродичу и его супруге Купаве.

— Спрашивай, Купава, — подтолкнул Бродич ласково жену ближе к пирогу, — что нас в будущем ожидает.

— Спроси сам, — зарумянилась Купава, — ты же муж, хозяин в до-ме…

— Что ж, — согласился Бродич, мысленно гордясь разумностью и уважительностью супруги, — торговаться не будем, чай, не на торжище. — И задал вопрос: — Что ждет нас с Купавой?

— Длинный век и тяжкий труд!

— А детки?

— И детьми Бог вас не обидит.

— Слава тебе, Световид! — Поблагодарили Бога Бродич и Купава, направляясь к выходу из храма.

А на торжище перед храмом жрецы привели уже шесть черных ко-ней и ждали окончания вопросов Богу от жителей, чтоб начать послед-нее представление, являющееся неотъемлемой частью празднования дня Благодарения Световида. И заключалось оно в том, что к ногам шесте-рых коней, поставленных парами, привязывались копья, через которые один из назначенных Славояром жрецов должен был провести посвя-щенного Световиду белого коня. Если белый конь начинал переступать через древка копий с правой ноги и не сбивался при дальнейшем шест-вии через остальные древка, то любая война, в которой будут участво-вать курские вои, окажется победоносной для них. Если же белый конь начинал перешагивать через древка копий с левой ноги или же сбивался с шага, то война для курян обещала быть тяжелой и проигранной.

Все ждали выхода главного жреца. Многие, испробовав жертвен-ного мяса, не забыли и о сурице медовой, а потому были навеселе, как никак — праздник, но держались пристойно, как подобает внукам Сва-рожьим пред божественным ликом.

Вот, наконец, сопровождаемый молодыми жрецами, вышел из храма Славояр. Толпа притихла.

Славояр и жрецы подошли к белому коню и стали его осматривать, по очереди поглаживая ладонями по холке, крупу и лоснящимся бокам. Необходимо было определить: долго ли и много ли скакал на священ-ном коне Световид, сражаясь предпраздничной ночью с врагами сла-вянских племен, не вспотел ли он, не покрылся ли пеной, неся тяжкое бремя в тяжелой борьбе.

— Белый конь чист! — торжественно произнес Славояр, окончив об-ряд осмотра священного коня.

Это означало, что враги курян далеко и что они не представляют грозной силы.

— Слава! Слава! Слава, Световиду! — взорвалась радостными во-плями толпа курян. — Слава!

Поднявшийся на торжище шум насторожил коней, в том числе и белого. Они тревожно запрядали ушами, кося лиловыми глазами на лю-дей и переступая с ноги на ногу. Но их тут же успокоили ласковым по-хлопыванием ладоней по холкам. Опытные коноводы, не теряя время, привязали копья к ногам пар, а назначенный Славояром жрец уже под-водил белого коня.

Толпа вновь притихла, молча следя за действиями коня. Конь спо-койно прошествовал все древка, начав с правой ноги, не сбившись и не зацепив копытом ни одного древка.

— Священный конь прошел! — оповестил главный жрец курян тра-диционной фразой. — Слава, Световиду, он не сбился!

— Слава! Слава! — Взревела толпа.

Куряне радовались благополучному исходу, предначертанных Бо-гом предзнаменований, а жрецы повели белого коня на священные луга, на которых он должен будет пастись под тщательным приглядом до следующего лета. Ни один волос не должен упасть с белого коня, ни одна шерстинка. Смерть ожидала каждого, кто вздумает поднять руку на священное животное!

— Прекрасный град мы с тобой построили, княже! — Не переставал восхищаться воевода Хват новой крепостью. — Смотри, как народ весе-лится, храму новому радуется.

— Град, конечно, прекрасный, — соглашался Кур со своим воеводой, — но народ наш не граду и храму светлому радуется, а празднику Свето-видову.

— И пусть, — не теряет бодрости духа Хват. — Но крепость-то по-строили… — И добавляет заветное: — Нам бы теперь, князь, сотню воо-руженных воинов при крепости иметь, постоянную дружину…

— А зачем? — прищурился Кур. — Курские мужи — при случае все воины умелые, охулки на руку не возьмут…

— Так чтобы всегда готовы были, — заранее припасенным ответом отрубит воевода. — Чтобы постоянно при крепости были, при броне и при конях. Ведь сам знаешь, — продолжает он, видя, что князь не пере-бивает, слушает, — пока наши вои о беде какой узнают, пока мечами опояшутся, пока соберутся — враг много беды успевает сделать. И скро-ется. Потом иди ищи-свищи его в поле… А тут — воинство всегда наго-тове. Чуть что — на коней вскочили, и в бой!

— Вы с жрецом нашим, Славояром, — иронично усмехнулся Кур, — словно сговорились: об одном мне в уши дуете.

— При чем тут Славояр? — Откровенное недоумение в голосе Хвата. — У него жизнь тихая, мирная: богам служить, да мирян уму-разуму учить.

— И тихая, и мирная, — словно, соглашаясь с воеводой, начал князь, — но и он мне: нужна военная дружина при храме Световида! О трех сотнях воинов возмечтал, как в Киеве Днепровском, как в Словенске Великом. Но то же грады великие. Им наш Курск и наш храм не чета.

В голосе князя чувствовались нотки сожаления. Желалось курско-му князю, чтобы их град был более люден и обширен.

— Вот так жрец-удалец! — воскликнул воевода восторженно и от удивления потянулся пятерней десницы к затылку. — Это я не хват, а он хват, да еще какой хват! Эка, удумал! Знал, что великомудр и учен, во многих тайных делах сведущ, но чтобы о воеводстве возмечтал — даже во сне присниться не могло! Вот так жрец! — Не переставал восхищаться Славояром Хват. — Видать, ему общения с богами мало — воинство по-давай! А ты, княже, что? — вдруг спохватился он.

— А я что, — вопросом на вопрос ответил Кур, — я ничего. Сказал, что подумаю. Не к спеху то… Меня другое беспокоит: лето прошло, скоро холода, как наши дома стужу зимнюю сдюжат? Как печник Дого-да с кузнецом Ковалем ни стараются — никак печь мне не сложат. Что ни смастерят — все разваливается. Глина почему-то не держится, назад оползает, когда трубу пытаются наверх вести.

Лицо князя из благостно-покровительственного и степенного пре-образилось в озабоченное.