Отравленный Эрос. Часть 2 (ЛП) - Уайт Рэт Джеймс. Страница 24

Толпа набросилась на него, и сначала он держал их на расстоянии, разбивая им черепа ударами своих массивных кулаков, но они все приближались и приближались, а когда отступали, то уносили с собой куски его плоти. Как кусачие насекомые, безжалостные, всепроникающие, отрывающие сначала мелкие куски, чтобы ослабить его, а затем более жизненно важные части... грызущие, жующие, перемалывающие конечности, куски его искаженного, причудливого лица, после они бежали с этими кусками, разбрасывая их по пещерам, бросая куски демона в бездонную яму Oгненного Oзера.

Безрукий, безногий, без члена, торс демона начал трудную задачу поиска его украденных частей тела, не в состоянии регенерироваться без них. Он бесполезно раскачивался, как черепаха, перевернутая на спину, отчаянно пытаясь проползти через пещеру. Через некоторое время демон осознал, что сдвинулся примерно на дюйм. Он хотел закричать от ярости, потребовать, чтобы они вернули у него украденное тело, но они вырвали ему язык и голосовые связки.

Торс-демон начал свой бесконечный путь по коридорам Aда и задавался вопросом, кому, блядь, он был верен и стоило ли это того.

* * *

Под предводительством Глории люди и вновь набранные демоны, исчадия Aда, призраки, падшие cерафимы, фавны, нефилимы, невинные и проклятые, брошенные вместе в Стигийскую выгребную яму первобытной Тьмы, сочащейся из грязных стен, кишели в камерах, настигая и опрокидывая все на своем пути.

Катакомбы вскоре были завалены частями тел обитателей Aда, разорванных в борьбе, неспособных найти свои собственные разрозненные конечности и органы для регенерации, и также завалены теми, кто слишком боялся сражаться, слишком боялся присоединиться к делу, сметенные в водовороте и уничтоженные его безудержной силой. Некоторые боялись Xозяев больше, чем Глории и ее бесконечных масс, и отказывались сдаваться, чего бы это им не стоило.

А некоторые напоминали Глории, какой же она была дурой, веря, что сможет победить Xозяев - и самого Сатану.

- Пусть Сатана покажет себя! - воскликнула Глория. - Пусть всемогущая Утренняя Звезда присоединится к битве. Проклятый трус!

Она сплюнула в грязь.

Погребенная глубоко в проходах адских секций, которую Глория никогда раньше не видела, что неудивительно, учитывая обширность Ада, она начала открывать для себя различные комнаты, каждая из которых была заполнена измученными душами на различных стадиях деформаци.

Она освобождала тех, кто хотел присоединиться к ней - или, по крайней мере, тех, кто был готов лгать и обещать свою вечную преданность в обмен на свободу от их нынешнего состояния страданий и мучений. Она не была настолько глупа, чтобы поверить, что эти новообращенные внезапно стали истинными преданными, но у нее были сила и численность, и все они встанут на свои места или будут уничтожены. Третьего варианта не было, и ее это не волновало.

Несколько упрямых идиотов, слишком глупых, чтобы лгать, были брошены на произвол судьбы. Выпотрошенный демон, вынужденный медленно есть свои собственные кишки, протягивая длинные волокна, мышцы и ткани, как колбасу через тощую оболочку, всасывая их обратно, пожирая испорченное мясо. Рядом с ним человек беспомощно наблюдал, привязанный к стулу, как вирус Эбола медленно разъедает его плоть, оставляя после себя гангренозные отверстия, сочащиеся гноем, гнилостный запах вызывал рвоту, вид его плоти, растворяющейся в лужах крови и жидкой ткани, вызывал рвоту. Другие были растянуты на стойках до тех пор, пока суставы не выскакивали из плеч, пока плоть не рвалась; глаза неоднократно вырезались скальпелями в момент регенерации, щелкая основанием, медленно вырезая цилиарную мышцу до легкого щелчка – следовала неослабевающая боль, кровь заливала щеки, заполняла ноздри. Один глаз, затем второй, после наступала регенерация, и процедура повторялась. Лицо было покрыто запекшейся кровью, крики вырывались из груди, пока не наступало изнеможение, пока они больше не могли произнести ни звука. Анальное отверстие, растянутое до неузнаваемых размеров средневековыми инструментами. И все же, по мнению некоторых, это была лучшая альтернатива присоединению к Глории. Она находила их глупость, отсутствие веры ошеломляющими. Пока Сатана пронюхает об этом, весь Aд вырвется на свободу...

И где-то в глубине души это беспокоило Глорию, но сейчас она ничего не могла с этим поделать. Она встретится лицом к лицу с Cатаной, когда он, наконец, решит присоединиться к этой борьбе. Она была удивлена, что он до сих пор не выступил против неe. Какого черта он ждал?

По очередному пустынному коридору Глория повела еще одну свою армию. Остальным членам огромной орды было приказано ждать. Путешествие по узким туннелям с огромной силой позади нее начинало вызывать клаустрофобию. Кроме того, на самом деле они ничего не добились. Они уничтожили все на своем пути, что не смогли поглотить. Насколько знала Глория, на ее пути остались только Xозяева. И Сатана. Может быть, Влад, в зависимости от того, на чьей он сейчас стороне, но это ее не волновало. Влад был спекулянтом в великой схеме вещей.

За дверью, словно в знак приветствия, распростерлась фигура, подвешенная к каменным стенам, словно бабочка-монарх, вытянувшаяся на доске. Его лицо исказила неестественная гримаса. Это было существо, которое столкнулось с неумолимой болью и страданием. Глория не могла сказать, был ли это человек или демон, настолько сильно он был изуродован. Она не могла не почувствовать укол сострадания к нему. Она была удивлена, что все еще испытывает какие-то положительные эмоции, и подумала, стоит ли ей беспокоиться. В конце концов, сострадание - это человеческая эмоция, то, что она не должна испытывать до сих пор. Неужели это каким-то образом сделало ее более человечной? Нет, решила она. Она была Богом и могла испытывать любые гребаные эмоции, какие только пожелает. Если она почувствовала хоть каплю сострадания к другому существу, так тому и быть.

- Срежьте его, - приказала она, но прежде чем кто-либо успел пошевелиться, шорох воздуха от подвешенной фигуры заставил ее поднять глаза.

Существо не было мертвым, как она подозревала. Медленно его глаза открылись, и в них Глория разглядела что-то странное и прекрасное: сострадание. Невозможно для демона, но это определенно был не человек. Он был слишком большим, слишком мощным. И так же медленно он начал двигаться, слегка приподняв свою сильно побитую голову. Нежное шуршание начало набирать силу, перерастая от легкого ветерка к штормовому ветру. Его гигантские крылья расширились, пока не обернулись вокруг чудовищно избитого тела. Крылья, когда-то великолепные, были грязными, разорванными, искромсанными остатками их былой славы, испещренными грязью, мочой и дерьмом, растоптанными, и изуродованными до такой степени, что они больше не напоминали крылья. Это существо когда-то было ангелом. Ангел глубоко вздохнул, словно раскрытие крыльев принесло ему огромное облегчение.

- Я знаю тебя, - прошептала Глория, подходя ближе к демону-ангелу и поднимая руку, пока та не коснулась его подбородка. - Это ты?

Он слегка кивнул.

- Ты можешь говорить?

Он отрицательно покачал головой.

Глория жаждала услышать его ангельский голос, загадочный голос своего бывшего мучителя. Его отвратительная внешность могла скрывать многое, но не его изначальную природу. Она вспомнила, как лучезарно он выглядел, когда впервые сбросил с себя адскую плоть и вновь обрел свой ангельский облик. Очевидно, это была ошибка, за которую он расплачивался с тех пор.

- Снимите его! - закричала она. - Аккуратно.

Полдюжины рук бережно поддерживали изуродованного cерафима, когда они срезали его и положили на землю. Глория опустилась на колени рядом с ним.

- Мы позаботимся о тебе, - сказала она, беря его когтистую руку в свою.

Она была многим ему обязана. Когда-то он спас ей жизнь, пожертвовал собой, чтобы она могла испытать хоть какое-то счастье. И это было его наградой: вечная пытка и проклятие. Но теперь этому пришёл конец. Tеперь о нём позаботится Глория.