Голем (ЛП) - Ли Эдвард. Страница 22

- А “hilna”, мистер Ховис, по-чешски - глина, - просияла она.

Ховис, казалось, был впечатлён, но Сет был ещё более озадачен.

- Не понимаю, зачем кому-то в Ловенспорте понадобилось доставлять им глину на пароходе?

- Обжиг, керамика, кирпичи, - ответила Джуди.

- О-о-о.

- А здесь, - она потёрла бок другого бочонка. - “Marmorovy”, - произнесла она трудноразличимое слово на этикетке.

- У меня такое чувство, что это слово не означает золотые слитки, - сказал Сет.

- Это означает – “мрамор”, - сказала Джуди и указала на другую бочку. - Эту метку следует читать “nadobi”. “Nadobi” - обеденные тарелки, - oна просмотрела на остальные бочонки. - Здесь тоже глина, но некоторые этикетки я не могу разобрать, - oна улыбнулась Сету. - Не могу дождаться, когда открою их и узнаю, что внутри.

Хорошо, - подумал Сет, - потому что это сделаешь ты, а не я. У меня есть работа, которую нужно делать!

Он выписал чеки на всех мужчин, когда последнюю бочку отнесли в подвал.

Ховис взял чеки.

- Мистер Кон, большое спасибо. Если вы не возражаете, я вам как-нибудь позвоню. Я сам хотел бы знать, что в них.

- Без проблем.

- О, мистер Ховис, - сказала Джуди, - я хотела спросить вас. - Она указала через дорогу на тропинку, которую они заметили из окна спальни. - Что это там? Какая-то дорожка?

- Каждая квадратная миля полей с травянистыми зарослями покрыта сетками этих дорог. Если бы вы пролетели над этим районом на самолёте, то смогли бы очень легко увидеть эти линии на каждой квадратной миле. Все они десяти футов шириной, так что люди и оборудование имеют доступ к оросительным клапанам и могут проверить качество урожая в разных районах.

- Конечно, в этом есть смысл, - согласилась она. - Мы думали что-то в этом роде. Но мы также заметили и круглую поляну примерно в полумиле к востоку отсюда.

- И ещё одну квадратную чуть дальше.

Ховис кивнул.

- О, таких полян много, и большинство из них - кладбища.

- Кладбища? - повторил Сет.

- Как жутко, и в то же время завораживающе! - Джуди пришла в восторг.

- Некоторые из них очень старые, - продолжал Ховис. – И, если вы хотите пойти посмотреть на них, будьте очень осторожны. К большинству из них не ведёт ни одна дорога, только едва заметные тропинки. И если вы когда-нибудь сделаете это, или если вы когда-нибудь пройдёте по любой из дорог, будет хорошей идеей надеть сапоги.

- Клещи? - догадалась Джуди.

- Клещи и змеи.

- Мы не будем этого делать, мистер Ховис, - заверил Сет.

- В Мэриленде довольно много медноголовых змей, - продолжал мужчина, - и у нас даже есть гремучие змеи, но все они живут в основном в лесах. Но там, в траве, полно свиноносых и чёрных змей.

- Не ядовитые, - знала Джуди, - но они всё равно могут укусить тебя и вызвать столбняк.

- Именно.

- Как я и сказал, - повторил Сет. - Мы не будем гулять по траве.

- О, вы можете, просто будьте осторожны.

Рабочие закончили работу и направились к своим машинам.

- Хорошего вам дня, - пожелал им Ховис.

- Вам тоже, - сказала Джуди.

Потом вдруг что-то резко озадачило Сета.

- О, подождите, мистер Ховис! Я даже не подумал спросить вас. Что случилось с командой парохода?

На лице Ховиса появилось что-то неприятное.

- Я не счёл нужным вдаваться в мрачные подробности, мистер Кон, но во время раскопок мы нашли экипаж “Вегенера” или, я бы сказал, их скелеты.

Сет и Джуди переглянулись.

- Капитаном судна был ирландец по имени Майкл МакКуин, и у него было два матроса, чешские иммигранты.

- Очень жаль, - сказал Сет. - Они так и не сошли с корабля.

Ховис, казалось, не хотел продолжать.

- От того, что мы видели, по крайней мере, двое из них умерли до землетрясения.

- Откуда вы знаете? - спросила Джуди.

- Потому что они оба были убиты топором… Вероятно, тем же топором, которым срезали крышку с бочки с глиной, - продолжал Ховис. - А третий скелет был найден за дверью грузового отсека. Обеими руками он сжимал топор…

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Июль, 1880 года.

1.

Голова Генри Бозмана раскалывалась от боли, когда он пришёл в сознание.

Что за чёрт?

Он заморгал, осматриваясь вокруг.

Где я, чёрт возьми? Я никогда раньше не видел эту комнату.

Нет, он никогда не был в доме основателя Ловенспорта, раввина Гавриила Ловена.

Прошлой ночью он поджёг один из доков возле лесопилки, а сегодня собирался сделать то же самое с другим, но…

Они, должно быть, поймали меня, - понял он.

Пламя свечей колыхалось на деревянных дощатых стенах; поленья потрескивали в огромном широком камине, бревёнчатое основание которого было почти такой же длины, как и стена. Больше в комнате никого не было.

Надо что-то делать…

Бозман, наконец, пришёл в себя, но когда он попытался встать, он не смог.

Он был привязан к стулу.

В конце концов, его глаза заметили голландскую жаровню, висящую над горящими поленьями.

Скрипнула дверь, и по комнате пробежала тень. Бозман не видел фигуры.

- Где я?

Тишина, казалось, отозвалась эхом, затем фигура сказала:

- Это очень особое место. Немногие язычники получают возможность войти сюда.

- Развяжи меня! Ты не имеешь права!

- У меня есть все права по всем законам, когда-либо написанным, - сказала фигура и шагнула вперёд.

Я так и знал, - подумал Бозман.

Гавриил Ловен.

- Тебя зовут Генри Бозман, и ты работаешь на Коннера угольщиком. Ты совершил для него убийство…

- Я ничего такого не делал! - солгал Бозман.

- А прошлой ночью вы сожгли один из наших доков.

- Вы ложно обвиняете меня только потому, что евреи не любят христиан!

- Полагаю, именно поэтому ваш достопочтенный мистер Коннер отказался от моего предложения, потому что я не люблю христиан. - Ловен усмехнулся.

- Какое предложение?

- Я предлагал работу Коннеру и всему его клану, рубить деревья для моей лесопилки. Моя лесопилка приносит гораздо больше прибыли, чем простой уголь. Я предложил двадцать восемь долларов в месяц, на человека.

Даже находясь в затруднительном положении, Бозман вздрогнул.

Коннер платит мне только двадцать.

- И он отказался?

- Он отказался, мистер Бозман, потому что сказал, что скорее умрёт с голоду, чем будет работать на евреев…

О, он, вероятно, лжёт, - рассуждал Бозман.

-… что подводит нас к следующей проблеме: к тебе.

- Развяжи меня, чёрт побери! Это незаконно. Я знаю шерифа в соседнем городе, и, чёрт возьми, я служил на войне.

- Вы дезертировали c войны, мистер Бозман, - eщё один смешок. - Вы не тот, кого можно назвать национальным героем, а?

Откуда этот еврей мог это знать? - недоумевал Бозман.

- Ты не знаешь, о чём болтаешь, а я не поджигал вчера док.

- Ах, но Священная Kнига подсказывает мне, что это ты сделал.

- Что?

- Некоторые формулы скрыты в тайных призваниях печатей… Они никогда не лгут, - Ловен снял с огня жаровню и щипцами открыл крышку.

Пар поднимался вверх вместе с мясным запахом. Ловен закрыл глаза и вдохнул пар. Когда его глаза открылись, он тупо посмотрел на Бозмана.

- Да, Генри Бозман. Вы покинули военную кампанию в 1862 году вместе со своими соратниками Уильямом Таллом и Томасом Паркером. В то время, как настоящие герои умирали, сражаясь с проклятой Конфедерацией, ты связался с Коннером и его кланом.

Бозман уставился на него.

Откуда ему знать?

- И вы изнасиловали трёх ловенспортских женщин. Третью, Яну Злато, даже не женщину, а одиннадцатилетнюю девочку.

Бозман сглотнул.

- А прошлой ночью вы подожгли наш док с помощью канистры с жидким маслом, которую украли у нашего фонарщика Сайлаха Сренка.