Мужчина из темных фантазий (СИ) - Суббота Светлана. Страница 30

Тыкая двузубой вилкой, чуть не прокалывая тарелку, я нанизывала кусочки, отдаленно напоминавшие бекон, и размышляла, как правильно поступить.

Еда оказалась на редкость разной на вкус, от гадостной до почти волшебной, кажется, в задумчивости я понемногу попробовала почти все. Здесь кусочек, тут немного.

И еще чуть-чуть. До тяжести в желудке.

Когда Шай-Гирим появился через час в моей комнате, он застал меня барахтающейся за ширмой в попытке натянуть неожиданно узкое платье. Швея, создавшее это произведение, почему-то не предполагала, что лично я иногда ем. Проклятая мода должна была подчеркнуть худобу и эфемерную истощенность нульри.

Не знаю, может, спутницы по контракту питаются только магией, но лично моя диета несколько другая и предполагает поглощение пищи, которая, сюрприз-сюрприз, попадает в желудок. А он, этакая сволочь, дислоцируется стратегически недалеко от талии.

— Да! Т-твою за ногу! — я ругнулась, не сразу сообразив, кто это мог постучать в дверь.

Пыхтя и краснея, пыталась поднять вверх тесное платье, застрявшее в районе живота.

— Бабочка, нескромный вопрос.

Ой! Мать его… При звуке голоса, раздавшегося совсем рядом, я чуть не упала, запутавшись в ткани.

— Сиятельный, чем обязана визиту? Мы вроде бы выяснили все «нескромные» вопросы. Я не буду спать ни с вами, ни с Аль-Парамом, ни тем более перезаключать контракт. Даже не надейтесь.

— Хм. Я не об этом, хотя направление твоих мыслей забавляет.

Голос демона прозвучал еще ближе, теперь нас разделяла лишь тонкая шелковая перегородка, расшитая звездным небом.

Забавно ему? Нравится играть со мной как кошке с мышкой, динамисту рогатому. От звука бархатного голоса и осознания, что мы оказались в комнате одни, мои губы заныли и потребовали повторения волшебного аттракциона поцелуев. Проклятая магия.

Но я не маленькая девочка, катающаяся в магазине с криками: «Вот это срочно хочу!».

Как-нибудь переживу без магической подпитки, а то сегодня он стонет от поцелуев, а завтра попробует продать еще кому-нибудь, чтобы не соблазняла его, трепетного и чувствительного, не смущала своим порочным земным видом.

Хмыкнув, я дернула платье, торопливо подтягивая наверх, напряженно слушая, как демон ходит по комнате.

Шай-Гирим прошелся и снова остановился у самой ширмы, за которой я переодевалась. По натянутой ткани каркаса прошлась легкая дробь. Кое-кто постучал по ней пальцами. Совсем рядом.

Сердце от неожиданности рвануло к горлу.

А-а-а. Быстрее! Извиваясь змеей, я пыталась застегнуть крючочки на спине, но те выскальзывали из повлажневших от стресса пальцев, а края платья категорически отказались сходиться.

— Ты странно дышишь. Хорошо себя чувствуешь? — вдруг спросил демон.

Только что ухваченный крючок извернулся словно живой и вырвался, исчезнув в складке шифона. От расстройства я едва сдержала стон.

— Все нормально. Обычное дыхание.

— За завтраком ты выглядела необычно.

— Просто белая кожа делает бледной, — сообщила я, отдуваясь.

— Бабочка, тебе идет бледность. Любая девушка из Умбры старается выглядеть белокожей, а тебе не нужно тратить на это особых усилий. Но я спросил о завтраке не из вежливости. Ты зачем-то понадкусала всю еду на столе, включая то, что было на чужих тарелках. Это какой-то земной обычай? Намек?

Э-э-э. О, боги, какой стыд. Это не земной обычай, а моя личная дурь и невнимательность. Но я так не отвечу. К тому же Шай-Гирим преувеличил! Да, я немного разошлась, но в чужие тарелки не лезла, разве что одну булочку у Шай-Гирима попробовала.

Хотела поспорить и чуть не выглянула из-за ширмы, но вовремя остановилась, придержав руками незакрепленный лиф. Выпрыгивать с полуобнаженной грудью перед демоном, с трудом контролирующим излишнюю магию — не лучшая идея даже на мой неопытный взгляд.

— Драгоценный куратор, я прекрасно себя чувствую, и поставить вторую печать нульри под флагом «она, бедняжка, болеет рядом со мной, поэтому отдам другому» — у вас не получится. Вы не удосужились меня ознакомить с местной пищей, вот и пришлось изучать образцы самостоятельно. Я вообще действую на свой страх и риск, рискую, понимая, что защиты и поддержки от вас вовремя не дождешься!

Лучшая защита — это нападение, гласят земные учебники, но в Умбре это не работает. Возмущенные слова прозвучали, на последней фразе я вспомнила, как тонула и мне вообще себя стало жалко, в итоге голос зазвенел, взвившись под потолок.

К моему удивление я рванула туда же, с визгом пытаясь зажать на себе скатывающееся платье. Меня подбросило по вертикали, а потом резко дернуло, перенося через ширму и горизонтально подвешивая в воздухе перед Шай-Гиримом, чьи глаза метали серебряные молнии.

— Не защищаю? — переспросил он. — Ты права, не стоит переписывать контракт. Некоторые уроки я предпочту преподать сам.

Ноги и руки сковала неведомая сила. Я могла дышать, говорить, поворачивать голову или кисти рук, но в остальном превратилась в пришпиленное сумасшедшим коллекционером насекомое. Хотелось кричать: «Как ты смеешь?», но вряд ли истерики придадут мне вес в глазах демона.

— Освободи меня немедленно. Я свободный человек свободного мира.

По-моему, получилось несколько пафосно и точно нервно. Зато петуха я не дала, хотя и была на пределе.

— Да? Свободная? — С едва скрываемой иронией спросил демон. — Надо же, как хорошо, что мне на это плевать. Бабочка, приди в себя. Ты находишься в моем мире, по моему разрешению, на полном обеспечении и под опекой. Вчера я не дополучил важнейшую информацию, не поговорил с нужными персонами, только потому что пришлось тебя выручать и прерывать вечеринку. Спасать тебя в урон делу.

Он наклонил голову и пошел меня по кругу, цепко изучая и так нескромное платье, к тому же сползшее с плеч и превратившее откровенное декольте в бесстыжее.

— Слабая, не знающая наших правил женская особь. Идеальная жертва, которую я как мог прикрыл своим именем, назвал нульри. Ладно, мой брат молод, ищет подвигов и готов тобой рисковать, вытаскивая на тайные сборища упивающихся властью юнцов, но неужели неясно — сам факт, что ты не его собственность — спровоцирует остальных. Изменяющую нульри попытаются выиграть в кости, арендовать, да что угодно пока настоящего хозяина нет рядом.

Каждое слово… ранило. Он прав-прав-прав… и не прав одновременно.

— Поэтому ты предлагал разделить на двух хозяев?

— Девочка. Говорю один раз и больше повторять не буду. Если командую тебе прыгать — ты прыгаешь. Требую перезаписать контракт — перезаписываешь.

— А если прикажешь заниматься с тобой сексом? — процедила я.

— Кричишь «Да, сиятельный!» — и занимаешься со мной сексом.

Шай-Гирим провел ладонью по ноге, открытой до колена. Ткань соскальзывала все дальше, и от его прикосновения оголилось бедро. В мягком неярком свете оно засияло белой кожей, и я заметила, как полыхнули расплавленной ртутью его нечеловеческие глаза, только притворяющиеся серыми.

Я дрогнула, и он неожиданно сухо рассмеялся.

— Сладкая моя, как бы хорошо ты ни принимала мою энергию, настоящего внимания высшего ты не выдержишь. Радуйся, что я не собираюсь погружаться в тебя и полноценно сбрасывать магию. И если ты начнешь нормально соображать, а не капризно топать ножкой и провоцировать разговорами о сексе, то мы вместе найдем преступников, охотящихся на твоих соотечественниц. Когда девушек выпивают на Земле, они умирают навсегда. И кажется, кто-то из аристо находит в этом особое удовольствие.

— Умирают?

Прозвучало жалко, и мне самой стал противен испуганный голос. Пришлось откашляться и уточнить тверже. Показывая уверенность, которую я совсем не испытывала.

— Не просто нападения, а именно убийства?

— Да. С каждым днем все больше сообщений о подозрительных смертях. Кто-то охотится на хрупких мотыльков, летящих на огонь нашей магии. Зачем ждать очереди на официальные контракты, платить по договорам, если можно притащить девушку нелегально или, того проще, попользоваться ею в другом мире, не сдерживаясь и ничего не теряя.