Выбери меня (СИ) - Ганова Алиса. Страница 27
«У, бабник!» — от чего-то рассердилась я и отвернулась к принцу. Пусть знает, на чьей стороне моя симпатия!
Глава 11
При плохой игре Редгор привык делать лицо наглее, и с превосходством, не взирая на шепот за спиной, гордо нести себя, пресекая сплетни самым невозмутимым образом. Ведь боится и прячется лишь тот, кто не прав.
Именно по этой причине, утром, после последней памятной встречи с грубиянкой, не теряя ни минуты, виконт разоделся, повесил на грудь сияющий орден звезды и направился гулять по саду. Как доверенное лицо графини Нетозы и младший посланник ликонского императора, он удостоился чести иметь покои во дворце Верезии. Это давало хорошее преимущество. И хоть следили за каждым шагом, использовал положение с выгодой.
Следующее состязание отложили на несколько дней, и Редгор заподозрил, что его выходка имела куда более глубокие последствия, чем предполагал.
«Видимо, Верезия в бешенстве, а значит: я на верном пути!» — улыбнулся. Хоть что-то поднимало настроение. А неожиданное снисхождение привередливой королевской семьи к скандальной простушке — показалось виконту прелюбопытным событием. Нутром чувствовал: неспроста это…
Гуляя по саду, дворцовым переходам, он самым деликатным образом общался с претендентками, радовавшимся вниманию ликонца — обаятельного красавца из древнего аристократического рода.
Предсказуемых простушек достаточно было подвести к нужной теме, и они начинали потоком изливать неприязнь к одной грубой, вульгарной особе, обмусоливая одно и то же по несколько раз. Виконт умел быть внимательным, чутким собеседником, поэтому девицы не сдерживались и рассказывали даже несколько больше, чем следовало бы согласно приличиям.
— Мы с ней ехали в карете почти два дня. Но она настолько невоспитанная, что дорога казалась долгой и нестерпимой…
— Говорят, она ехала в карете полулежа и… — другая собеседница скромно затихла, хотя чувствовалось: ее распирает от желания поделиться слухами.
— Не смущайтесь, Милимита. Я умею хранить секреты, — доброжелательно улыбнулся Редгор, и плотину молчания прорвало. Так узнал, что всю дорогу Кризель ехала без корсета, удобно расположившись на сидении, вытягивала ноги и с аппетитом перекусывала, когда была голодна, не смущаясь чопорных соседок. Еще и задирала, если наглели.
— Как?! Неужели совсем без… — показательно возмутился он, — корсета?! Это же…!
— Да! Совершенно за гранью приличий! А с ее-то телесами…
После красочного описания женских округлостей, Редгор даже впечатлился.
Вначале смакование каждого ужасного случая, произошедшего по вине этой неуклюжей претендентки, приносило радость, но когда сплетни пошли по десятому кругу, однообразие наскучило виконту до тошноты.
Собеседницы походили одна на другую притворной правильностью, скромностью и силились показать себя совершенствами. Но подобные леди навивали лишь тоску. Они только открывали рот, чтобы сказать что-либо, а он уже знал наперед, что скажут. По сравнению с предсказуемыми, не особо интересными претендентками, мерзавка Кризель казалась жуткой грубиянкой, но она была такой в единственном роде. С ней хотя бы было интересно и даже немного опасно.
Потребовалось много терпения и выдержки, зато наметил несколько соперниц Оливиды: нахалка Кризель, выигравшая первый конкурс, ее дальняя родственница — очень богатая, хорошенькая и хваткая, и пара темных лошадок.
Телайза Моран показалась опасной соперницей, и Редгор решил основательно заняться ею. Тем более что так хотелось досадить грубинке. А ничего так не задевает женщин, как неожиданная холодность и ревность. Именно поэтому виконт решил на намечающемся пикнике уделить графине самое пристальное внимание.
Расположить к себе Телайзу оказалось легко. И вскоре она заинтересованно поглядывать в его сторону.
«Ну, да, — хмыкнул самодовольно Редгор, наблюдая, как Его Высочество преследует стайка девиц. — Принц один, на всех не хватит, поэтому я могу пригодиться. Циничная стерва!»
Ему так же было интересно, что будет делать Кризель, чтобы привлечь Олистера. Но она даже не собиралась что-либо предпринимать. А потом и вовсе встала и ушла совершать одиночный променад. Желание поквитаться, больнее укусить, найти слабость, любопытство — заставили его увязаться следом.
«Весьма странная особа. Даже не представляю ее на троне. Смех, да и только! Тем более, в сравнении с Ремизель…» — размышлял Редгор, следуя тайком. Повезло, что по пути росли кусты и редкие деревья. А когда Кризель, думая, что одна, принялась стягивать чулки, прилип к стволу…
Вчера никто не сказал о ней ничего хорошего. И лишь служанка, до которой добрался пройдоха Жут, утверждала, что ее баронесса нежна, ранима, добра и очень добродетельна.
«Ну-ну, добродетельна! С такой монашкой думаешь совсем не о молитвах и воздержании!» — усмехнулся он.
Согласно Аверской моде, она была излишне фигуристая. Но по ликонским меркам очень даже ничего. Белая, почти молочная ножка показалась ему очень соблазнительной… С нетерпением ждал, чем все закончится, однако она чуть опустила юбки и ступила в воду… Скользнув по ее полной икре, увидел розовое пятно.
Пятно и пятно… Случайная мысль, что оно напоминает королевство, вначале показалось глупостью.
«Какой дурной тон — рисовать такую вульгарность. Если и подделывать метку — то изящную, ведь Олистер эстет…» — но чем больше наблюдал, убеждался — это естественный шрам и весьма давний…
«Она! — обрушилось осознание тупой болью в висках. — Иначе быть не может!»
Редгор сначала подумал, что показалось, и едва не подбежал и не задрал подол, чтобы лучше рассмотреть. И только отсутствие добродетели и скромности у Кризель — будущей королевы Аверсии, позволило убедиться, не прибегая к выходке, что на ее ноге застарелый шрам, по форме напоминающий королевство!
«Так просто, вульгарно, но истинно?! И кто мог подумать!» — Редгор хлопнул себя по лбу. Как жаль, что метка Оливиды занесена в реестр и форму не изменить. Он невероятно расстроился, понимая, что его протеже уже проиграла. Но успокоившись, вспомнил, что теперь обладает секретными сведениями, и если их правильно использовать…
«Итак, королева Кризель будет дерзка, нахальна… М-м, и груба. Вот так, избранная», — зло улыбнулся виконт. Но пока наблюдал, как Кризель гуляла в одиночестве, блаженно улыбалась и радовалась простой мелочи, подметил, что при желании она может быть и другой. Подошел к ней, заговорил… Но после припадка безмятежной хрупкости, мерзавка вновь нагрубила и показала… Редгор поверить не мог, что она такое знает!
«Да, не на такую избранную рассчитывал, — вздохнул, когда она убежала. — Придется из кожи вон лезть, чтобы соблазнить. Но что не сделаешь ради императора и Ликонии! Порченная баронесса для эгоистичного Олистера — тот еще подарочек. А пока в королевской семье будут царить ссоры и склоки — об укреплении власти можно позабыть. Или влюбить ее и уговорить бежать? Пожалуй, этого плана и буду придерживаться».
Пораженный Редгор взмок от мысли: от того, сумеет ли соблазнить или влюбить грубиянку Кризель — зависит слишком многое!
«Как ни крути, но это придется сделать…» — вздохнул и принялся за дело. И именно желанием заставить ревновать несносную Кризель и объяснялось его особенно пристальное внимание к хорошенькой Телайзе, однако Олистер воспринял это как вызов. И началось…
Стоило заметить Его Высочеству, как на виконта уставились леди, разъярился:
«Да демонов тебе, а не моих конкурсанток!» — и принялся разоблачаться тоже. Это как будто у него под носом кто-то пытался понадкусывать его… ЕГО пирожные!
«Да? И что это? Проявление зависти?» — вскинул бровь Редгор, улыбаясь принцу.
«Этой нравлюсь я! Смотри! — Олистер подхватил под локоток графиню Моран. — И твоя Нетоза тоже дышит на меня! Съел!?»
«Смотри, не подавись!» — указал взглядом Брефет, на окруживших принца девиц.
Редгор держался, пока не увидел ехидного взгляда Кризель. Хоть ее и рисовали дурой, но она ею точно не была. В хитрых серых глазах, в море ехидства плескались лучики веселья. Она смотрела на них с Олистером и от души веселилась.