Вдовий мыс - Чизмар Ричард. Страница 11

Я читал лекции и до умопомрачения писал о психической энергии, которая часто бывает заключена в одержимых местах, особенно тех, где произошли жестокие преступления. Сейчас я ощущаю именно такую энергию здесь, на маяке Вдовьего мыса. И она набирает силу.

Еще нет десяти часов, но я уже залез в спальник и надеюсь, что усну пораньше. Я едва вижу пол перед собой. Лампа, хоть она и хорошо светила прошлой ночью, как замена для фонарика слабовата, потому что гаснет каждые несколько минут. Не знаю, то ли это из-за какой-нибудь злополучной циркуляции воздуха, то ли происки духов, но в моем временном пристанище определенно имеется сквозняк, который я раньше не замечал. Причем он достаточно прохладный. Мне сказали, что летняя жара будет держаться в этом каменном монолитном здании, но теперь у меня складывается ощущение, что ветер с океана кажется здесь даже холоднее, чем снаружи.

А снаружи, кстати, буря так и бушует. Во всяком случае, с наступлением ночи она усилилась. Каждые несколько секунд небо прорезает молния и ярко освещает комнату, в которой я нахожусь, а потом опять наступает темнота. И сейчас я проверю…

(Серия тихих щелчков, затем звуковой сигнал.)

Да, представляете, леди и джентльмены, кажется, камера снова заработала.

Видеозапись #9А

22:06, суббота, 12 июля 2017 г.

Как только включается запись, кадр заполняют смутные тени. Видно только временной код. Затем мы слышим приглушенный раскат грома и видим, как вспышка молнии освещает жилое пространство маяка. Несколько мгновений спустя нас снова приветствует тьма.

— Сначала я думал, это отсветы молнии, но потом понял, что красная мигающая лампочка у меня в ногах — это индикатор на видеокамере. А когда я услышал сигнал батареи, то сразу же взял камеру и быстренько ее проверил. Чем бы это ни объяснялось, сейчас она вполне себе работает. Может быть, я что-то в ней встряхнул, когда переставлял после ужина, или… БОЖЕ, ЧТО ЭТО БЫЛО?!

Картинка меняется, и мы слышим, как тяжелое дыхание с каждой секундой становится все учащеннее. После этого раздаются шаги, сперва осторожные, затем все более беспокойные. Эхо ступающих по бетонному полу ботинок живо сменяется стуками о металл: Ливингстон поднимается по ступенькам и осмеливается выйти на мостик.

Мы слышим, как распахивается дверь и все звуки заглушает какофония бури. Дует ветер, хлещет дождь, гремит гром. Над бушующим морем танцуют костлявые пальцы молний.

Ливингстон подходит к железным перилам и направляет камеру на распростертый внизу океан. О берег разбиваются громадины-волны, выбрасывая пенистые брызги высоко в темный воздух. Камера приближается — и Ливингстон ахает от изумления.

— Господи боже, вы это видите?! — Из-за ветра его голос еле слышен. — Там кому-то нужна помощь!

И картинка пропадает.

Видеозапись #10А

22:50, суббота, 12 июля 2017 г.

Мы видим изможденное лицо Томаса Ливингстона, он смотрит на нас. С его волос капает вода, мужчину пробирает дрожь. Налитые кровью глаза нервно бегают вокруг. На мгновение зажигается лампа, и кожу Ливингстона обдает оранжевым светом. Он смотрит в камеру, наверное, с полминуты, но ничего не говорит. Мы видим,

что он пытается подобрать слова. Затем наконец произносит:

— Я знаю, что я сейчас слышал. И знаю, что видел.

Его голос звучит так, словно он вот-вот ударится в слезы.

— Я слышал, как он разбивается о скалы.

Он смотрит в пол, берет себя в руки, затем снова поднимает взгляд к камере и продолжает:

— Это был большой корабль. Футов двести как минимум. И когда ударился о скалы, он разлетелся на тысячи кусочков. Звук был отвратительный. Десятки людей… их расплющило и швырнуло на скалы… пронзило расколотыми брусьями… выбросило тонуть. Я до сих пор слышу их крики. Я их все записал, в этом я уверен. Я понимаю: то, чему я был свидетелем, невозможно, но я видел то, что видел, и я все записывал на камеру…

Глубокий вздох.

— Но там ничего нет. Когда я вернулся внутрь, только переоделся в сухое и сразу проверил запись. Проверил раз десять. Ничего нет.

Он смотрит в камеру — от его привычной задорности и дерзости не осталось и следа.

— Вы можете слышать гром и грохот волн. Вы можете видеть молнии и океан… но никакого корабля там нет. Нет ни тел, ни криков.

Ливингстон протирает глаза кулаками.

— Объяснять это я не стану, леди и джентльмены, потому что как это объяснить — я не знаю.

Видеозапись #11А

23:16, суббота, 12 июля 2017 г.

Начинается запись, и мы снова видим дрожащее изображение бурлящего океана у подножия утеса. Дождь ослаб, но ветер по-прежнему порывистый, и небо все так же пронизывают рваные молнии.

— Мне понадобился почти час, чтобы набраться храбрости и снова выйти сюда.

Камера наезжает на берег. Там пусто, только разбиваются волны.

— Корабля уже нет.

Камера отъезжает обратно.

— Но я точно знаю, что я видел.

В следующее мгновение камера опускается, и мы слышим шаги по мостику, потом раздается громкий лязг.

— Что за…?

План смещается: Ливингстон наклоняется к предмету, на который чуть не наступил.

Пропавший фонарик.

— Господи боже.

Сейчас мне нужно поспать, если это вообще возможно в моем нынешнем состоянии. Достаточно с меня приключений — или правильнее сказать «злоключений»? — на этот день. Помните, я говорил, что пришел сюда только за правдой? Так вот, я солгал.

Мне все равно не спится, так что я решил вернуться к дневнику. Честно, не знаю, смогу ли читать его дальше. Потому что это очень страшно.

29 июля

Сегодня собираюсь еще раз поговорить с мамой. Иначе не могу. Прошлая ночь была самая худшая. Чувство такое, будто это кошмар, но я знаю: все было на самом деле. Я очень устала после прогулки по лесу, куда мы ходили с папой, и рано уснула. Мы видели оленя, зайцев и белок и даже ловили руками головастиков в пруду. Было весело, и, если не считать момента, когда мне показалось, будто я увидела на стволе одного дерева символ из пещеры, ничего пугающего с нами не приключилось. Я даже съела за ужином две порции маминого мясного рулета и вскоре уже крепко спала. Но потом, посреди ночи, меня что-то разбудило. Не знаю, из-за шума или меня что-то коснулось. Знаю только, что, когда я открыла глаза, в комнате было тихо и сначала я увидела только темноту. Потом мои глаза стали привыкать, и я начала различать очертания мебели в комнате. Тогда я чуть пошевелила головой и увидела еще фигуру, уже намного ближе. Это был Стивен, он стоял в изножье моей кровати. Он был совершенно неподвижен и пристально смотрел на меня, а в руках держал папин охотничий нож. Я позвала его, шепотом, но он не пошевелился и ничего не ответил. Как будто был в трансе или у него был приступ лунатизма. У нас дядя Филлип лунатик, и я много про это знаю. Тогда я позвала еще раз, а когда Стивен не ответил, встала с кровати, медленномедленно. Мое сердце забилось так сильно, что я отчетливо его слышала. Я подкралась к нему и попыталась дотянуться до ножа, но он отдернул его раньше, чем я успела за него ухватиться. Я снова и снова повторяла его имя, пока наконец не шлепнула ладонью по лицу и он не проснулся. Он заморгал, будто не понимая, где находится, а потом бросил нож и расплакался. Я сначала подумала, это от того, что я его ударила, но он все время повторял: «Прости меня, прости меня, прости меня», и я думаю, это из-за ножа. Стивен выглядел так, будто ему было плохо. Мы пообещали друг другу не рассказывать об этом родителям, и я разрешила ему спать оставшуюся часть ночи в моей кровати. Вскоре он уснул, положив голову мне на плечо. Но я уже так и не сомкнула глаз.

Голосовая запись #35Б

03:12, воскресенье, 13 июля 2017 г.