Колдунья из Угро (СИ) - Никитина Анастасия. Страница 3

— Все нормально, — улыбнулся Николай, стряхивая меланхоличный настрой. — Буржуи копят деньгу, а мы копилку охраняем.

— Как всегда, — рассмеялся Макс. — Сможешь подъехать через часок в кафешку возле нашей управы? Есть разговор. Заодно отметим твое возвращение в ряды холостяков.

— Могу. Я дежурю только послезавтра. Только недолго. Я с ночи, еще не ложился сегодня.

— Не вопрос. Жду.

Николай спрятал телефон и поспешил к метро. Добираться надо было через полгорода, а его дышащий на ладан Жигуль снова обретался в ремонте.

Знакомая кафешка встретила запахом кофе и пирогов. Раньше он часто тут бывал — пироги любил с детства, а Марта печь не умела, да и учиться не желала. Мысленно прикинув оставшуюся до зарплаты наличность, Николай заказал кофе и пирог с грибами. Как раз успел доесть, когда на пороге появился Макс и завертел головой в поисках приятеля. Минуту спустя он уже плюхнулся на пластиковый стул напротив и замахал рукой, подзывая официантку.

— У меня для тебя новость, — начал бывший сослуживец, когда девушка принесла им несколько пирогов и запотевший графинчик с водкой. — Я бы заставил тебя сплясать, но обстановка неподходящая. Наш Бурундук уходит на пенсию.

— Вот это да! — ахнул Николай. Бурундук, официально полковник Дмитрий Константинович Бурун, руководил их отделом без малого двадцать лет. Высоких кресел и чинов не искал, за подчиненных стоял горой, и потому просидел на своем месте спокойно, пока власть имущие пропускали службы МВД через мясорубку реформ. — Я уж думал, он и помрет в своем кабинете!

— Ха, все так думали. На его место пойдет его зам. Вроде, скоро приказ подпишут. А Ильин хоть со своими тараканами, но таких, как у Бурундука, не имеет.

— Да, уж, у Бурундука таракан был всего один, зато размером с лошадь! — буркнул Николай, поморщившись от неприятных воспоминаний. Старик терпеть не мог «переселенцев». Так он называл ментов, сменивших форму на теплые гражданские должности. Это бывший капитан полиции испытал на своей шкуре, когда сунулся было на прежнее место службы, сообразив, что новая работа не спасет его семью.

Макс стал разливать водку по стопкам.

— Вот-вот. Ильин этим не грешит. Ты сам-то еще не передумал вернуться в ряды?

— Еще чего! Конечно, нет! Хоть сейчас!

— Сейчас не получится. Пока Бурундук уйдет, пока Ильин вступит в должность, и все такое. Примерно через полгода все утрясется. С ним я этот вопрос провентилировал, с тобой тоже ясность внес. В общем, за это надо выпить!

Николай не скрывал своей радости. Шесть месяцев, конечно, долго, но ради того, чтоб заниматься любимым делом, а не торчать в опостылевшем банке, постоянно натыкаясь на бывшую жену, стоило потерпеть. Тут в кармане запиликал мобильный.

— Закажи нам еще по сто пятьдесят, — сказал бывший оперативник Максу, доставая телефон.

— Николай Евгеньевич? Здравствуйте, — раздался из мембраны смутно знакомый голос. — Это Иван Феликсович. Помните еще прежнего сослуживца?

— Конечно, помню, товарищ подполковник, — отозвался Николай и умолк, не зная, что добавить.

Но Ильин не ждал продолжения:

— Николай Евгеньевич, тут проблема возникла, и, возможно, вы сможете мне помочь. Помнится, у вас квартирка пустовала. А у меня одна знакомая временно без жилья осталась.

— Я развелся с женой, и мы теперь разъехались каждый на свою жилплощадь.

— Ах вот оно что… — разочаровано отозвался Ильин. — Тогда извините за беспокойство.

— Иван Феликсович, — быстро сказал Николай. Его не связывали с Ильиным дружеские отношения. Въедливый подполковник немало крови попил ему во время службы, но помочь человеку, от которого через полгода будет зависеть, возьмут ли его на прежнее место службы, стоило. — А комната Вашу знакомую не устроит? У меня двушка, а живу я сейчас один.

— Устроит. Так даже лучше будет, — обрадовался будущий начальник. — Видите ли, я ее прописал в общежитии МВД, но мест там, как всегда, нет, снимать квартиру ей не по карману, а девушка с характером, и помощь не примет. Вот я и хотел с вами договорится, что вы возьмете с нее сумму небольшую, а я доплачу, и это останется между нами. А за комнату она и сама сможет рассчитаться.

— Да не надо мне денег, — отказался Николай.

— Нет-нет, что вы. Обязательно назначьте плату, хотя бы символическую. Так я дам ей номер Вашего мобильного?

— Конечно.

— Спасибо, Николай Евгеньевич, — ответил как всегда корректный подполковник и отсоединился.

— Чего Ильину было надо? — поинтересовался Макс, разливая по стопкам водку из запотевшего графинчика.

— Какую-то знакомую пристраивал. Она у него временно без определенного места жительства. Общага, как всегда, полная, вот он и вспомнил про меня. Моя же квартира раньше пустая стояла.

— Ого, — удивился майор, — У нашего деревянного Феликса образовалась пассия? Это любопытно.

— Да нет, — рассмеялся Николай. — Скорее, протеже. Поживет, пока в общаге место освободится. Мне не жалко. Хоть Маркиза кормить будет, а то соседи говорят, что он воет, когда я на сутках. И, вообще, что нам до подполковника, когда тут водка греется?

Глава 2

Мадам Люлю ликовала. Ей все-таки удалось утереть нос конкурентам. Большой гламурный плакат (со стразиками, вот вам, вражины!) привлек нужное внимание. Отдельный кабинет оформлен в ведьмовском стиле, как его понимала мадам: свечи, хрустальные шары и много черного крепа. На прием к «сибирской целительнице» записались уже три клиентки. И Кошкина, между прочим, тоже! Женщина припомнила кислую улыбку госпожи Алексы, когда она, как бы между делом, рассказала ей об этом за утренним кофе, и радостно захихикала. Поломойка, кстати, тоже нашлась, и салон блистал чистотой. Правда, она пришла только на две недели, но мадам и сама собиралась прогнать девчонку из какой-то сибирской деревни, когда подойдет время зарплаты, потому не особо этим заморачивалась. Главное, что заклятая подруга получила достойный ответ!

Часы пробили шесть. Тетка, отозвавшаяся на звонок по объявлению в бесплатной газете, должна была вот-вот явиться. Мадам Люлю с довольной улыбкой выплыла в зал. Раскланялась с постоянной клиенткой, и тут заметила необъятную бабу перед витриной своего детища. Она чуть не взвыла от такого негламурного дополнения и выскочила на улицу:

— Что ты тут крутишься? Поломойку уже взяли, давай, иди отсюда, — с места в карьер понеслась хозяйка салона.

— Поломойку?! — бабища развернулась к ней всем телом. Ее телеса заходили волнами, как студень. Бесчисленные цепочки и кулоны возмущенно зазвенели. Рядом с ней мадам Люлю смотрелась Дюймовочкой.

— А… — поняла защитница гламура. — Вы ведьма Олеся?

— Колдунья, — недовольно поправила та, — Потомственная колдунья Олеся. Че, сразу не видно? Надо же… С поломойкой попутали. Вы тута написали про какую-то Сибирь? Это чего?

— Эмм… — замялась хозяйка салона, обходя потомственную колдунью с наветренной стороны: запах давно не мытого тела не радовал ее обоняние. — Клиентам нравится. Таинственная тайга и запретные тайны… Рекламный ход…

— Какой такой ход? Не надо никакого хода, — отозвалась тетка, обдав ее запахом чеснока изо рта. — Я коренная питерчанка!

— Коренная кто? — пискнула обалдевшая мадам Люлю.

— Питерчанка! Ужо три года коренная. Чего не ясно-то?

— Три года, да? — хозяйка салона медленно приходила в себя и начинала понимать, что это чудо показывать клиенткам нельзя. Если, конечно она не хочет кардинально сменить вид деятельности.

— Ага, — подтвердила Олеся.

— Ты вот, что, — начала Анна Олеговна, медленно оттесняя ее от дверей салона. — Давай, иди отсюда, коренная. Быстро катись, питерчанка хренова, чтоб я тебя не видела. Живо, а то охрану позову!

Мадам блефовала, никакой охраны у нее не было, но на бабищу угроза подействовала, и она быстро потопала в сторону метро. Хозяйка салона с трудом выдохнула, с вымученной улыбкой придержала двери выходящей постоянной клиентке и на подгибающихся ногах прошла в свой кабинет.