Истинная красота (ЛП) - Линн К. С.. Страница 11

Не желая говорить что-то, о чем могу пожалеть, я придвигаюсь и страстно целую ее. На секунду она мешкает, ведь я застал ее врасплох, но в следующую стонет и отвечает мне, давая столько же, сколько получает сама. Ее сладкий вкус взрывается на моем языке и проникает в вены. Клянусь, я могу целовать эту девушку весь день и никогда не устану. Я сжимаю ее попку, чтобы прижать ее ближе, но даже этого недостаточно. Расстегнув молнию на ее куртке, я стаскиваю и снимаю с ее тела. Затем прерываю поцелуй, чтобы скользнуть губами по ее тонкой шее.

— М-м-м, Райдер.

Господи, звука того, как она стонет мое имя, достаточно, чтобы заставить меня кончить прямо в штаны. У меня давно не было такого перерыва в сексе. Когда мне хочется потрахаться, я всегда могу найти себе партнершу, это совсем не проблема. Но последние три месяца был лишь я, моя правая рука и фотография девушки передо мной. Я действовал осторожно, не желая давить на ее. Лишь страстные поцелуи и небольшие прикосновения с моей стороны, вот как далеко я зашел, но пришло время пойти дальше. Я хочу, чтобы она потеряла контроль. Хочу показать ей, на что способно ее тело.

Скользя рукой ей под свитер, я двигаюсь по ее гладкому, упругому животу и касаюсь идеальной груди. Чувствуя, как напряжен ее сосок под тонким кружевом лифчика, я катаю его между большим и указательным пальцами с давлением, которое заставляет ее задыхаться и хныкать, прежде чем опуститься на мой ноющий член. Я стону от давления, затем начинаю тянуть ее свитер вверх.

— Подними руки, детка.

Она застывает и прикусывает свою нижнюю губу.

— Здесь? А что, если нас кто-нибудь увидит?

— Никто не ходит здесь, особенно в это время дня. — Наклоняясь, я обнадеживающе целую ее губы. — Обещаю, Эм, я не позволю никому видеть то, что принадлежит мне. — И это долбаная правда. Мне и так тяжело в школе, когда я вижу, как парни смотрят на нее, когда она проходит мимо. Мне хочется задать им взбучку. Еще секунду подумав, она наконец уступает и поднимает руки, позволяя мне снять ее свитер через голову, открывая лучшую грудь, которую я когда-либо видел, покрытую черным кружевом. С быстро бьющимся сердцем, я щёлкаю передней застёжкой лифчика и открываю его. И, трахните меня, там есть на что посмотреть.

— Райдер? — Мягкий, неуверенный звук моего имени привлекает мое внимание к ее лицу. Легкий румянец оставляет пятна на ее щеках, пока она ждет, что я что-то сделаю.

Иногда легко забыть, что она не может видеть меня и знать, что я делаю, если я не касаюсь ее или не говорю с ней.

— Извини, Эм, задумался.

Ее щеки розовеют, на лице написана нерешительность. Я тут же осознаю, что она не понимает, что я имею в виду.

— Ты чертовски идеальна, Эмили. — Беспокойство исчезает, и застенчивая улыбка украшает ее красивое лицо. Я не хочу, чтобы она думала, лишь чувствовала, поэтому беру оба твердых круглых полушария в руки, а затем наклоняюсь, касаясь губами одного розового, твердого соска.

Эмили ахает и выгибает спину, крепко хватая меня за волосы, от чего мой член твердеет.

— О Боже.

Ни одна другая девочка никогда так не откликалась на мои прикосновения, ее тело очень чувствительно к моим движениям, и мне это охрененно нравится. А еще мне нравится знать, что я единственный, кто вот так прикасается к ней, потому что мысль о ком-то другом, делающим с ней то же, что и я, невероятно злит.

Я то беру в рот, то отпускаю каждый тугой бутон, Эмили ерзает, пытаясь придвинуться ближе, и мне хочется дать ей больше. Доставить удовольствие, которого она никогда не знала.

Я опускаю руку на ее плоский живот, пока не дохожу до пуговицы ее джинсов. Эмили напрягается, когда я расстегиваю их, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в лицо. Ее загорело лицо пылает от возбуждения и желания, но, судя по всему, она сомневается.

— Позволь мне прикоснуться к тебе, Эм, только пальцами, больше ничего. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, детка. — Я не убираю руку, оставляя ее на месте, и жду ее одобрения, молясь, чтобы она сказала «да». Через секунду она кивает, давая разрешение.

Наклоняясь, я целую ее пухлые губы, прежде чем скользнуть рукой ей в трусики.

— Блядь, — стону я, готовый взорваться, когда чувствую ее влажную плоть. Черт, я не ожидал, что она будет гладко выбрита. Провожу пальцами по ее мокрой щели, скользя по набухшему клитору, прежде чем двинуться к входу. Низкое рычание вырывается из моего горла, когда я ввожу один палец в самую горячую, самую тесную киску, которую когда-либо чувствовал.

— О, боже, Райдер! — кричит она, ногами сжимая мою руку.

— Тихо, Эм, я с тобой, детка. — Я раздвигаю ее ноги и начинаю скользить пальцем вперед-назад. Ее крики и стоны разжигают во мне желание, которого я никогда раньше не знал. Я стискиваю зубы, стараясь не потерять контроль, и напоминаю себе, что сейчас главное она, а не я, но, блядь, это трудно. Особенно когда я могу думать лишь о том, как было бы хорошо, если бы вместо моего пальца в нее погружался бы мой член. Эмили начинает толкаться бедрами навстречу моему пальцу, получая удовольствие, которого жаждет.— Да, Эм, прими мой палец, детка.

Её дыхание учащается, оргазм приближается.

— Боже, Райдер, мне так хорошо. Но мне нужно… мне нужно… — она замолкает, и я понимаю, что она не осознает, что ей нужно, но я-то знаю.

Продолжая двигать пальцем, я наклоняюсь и снова беру один из тугих сосков в рот, посасывая его достаточно интенсивно, чтобы отправить ее через край. Ее киска сжимается вокруг моего пальца, когда она кончает. Я откидываюсь назад, чтобы посмотреть на ее нежное, невинное лицо, и наблюдаю, как ее лицо напрягается от наслаждения, когда ее крики и стоны разносятся по воздуху. Я не думал, что она может стать еще красивее, но ошибался.

После того, как Эмили перестает дрожать, я вытаскиваю руку из ее трусиков и неохотно натягиваю ее джинсы. Поднимается легкий ветерок, заставляющий ее задрожать, и я наблюдаю, как мурашки проступают на ее нежной коже. Я знаю, что должен надеть на нее рубашку, но я пока не готов скрыть от себя такую красоту. Вместо этого я обнимаю ее за талию, притягиваю ее обнаженное тело к груди и прижимаю ее ближе.

По её лицу я вижу, что она удовлетворена, но вижу и неуверенность.

— О чем ты думаешь, Эм? — Надеюсь, я не поторопил события.

Она снова касается моего лица, ее ледяные голубые глаза фокусируются слева от меня, как обычно.

— Думаю о том, что мне нравится, как ты заставляешь меня чувствовать себя, и мне действительно понравилось, когда ты прикоснулся ко мне.

Я выдыхаю, не осознавая, что все это время задерживал дыхание, и нежно целую ее.

— Мне тоже понравилось. Очень.

— Просто я...

— Что? — спрашиваю я, когда ее шёпот затихает.

— Не знаю, что мне надо делать. — Она прочищает горло. — Я должна сделать что-то в ответ?

Я ухмыляюсь, когда ее щеки краснеют от смущения.

— Нет, детка, тебе не нужно ничего делать в ответ. Это было только для тебя.

Ее щеки становятся пунцовыми.

— Прости, это, наверное, глупый вопрос. Я просто не знаю, что следует делать или как должна действовать, потому что никогда не делала этого раньше.

Мое веселье исчезает из-за неуверенности в ее голосе, и я касаюсь ее щеки.

— Нет, это не глупый вопрос. Когда ты не уверена, как себя вести, Эм, просто будь собой, и тогда ты никогда не ошибешься. Потому что ты идеальна.

Она искренне улыбается и обнимает меня за шею, приближаясь ко мне.

— Если ты еще не в курсе, ты мне нравишься, Райдер Джеймсон. Сильно.

— Я подозревал, Эмили Майклз.

Она хихикает, а затем упирается лбом в мой.

— И, — шепчет она, ее губы лишь в миллиметре от меня, — ты заставляешь меня чувствовать себя красивой.

Я скрежещу зубами, ненавидя тот факт, что до этого момента она никогда не думала о себе так. Единственное, что возмущает меня, когда дело касается ее слепоты, это то, что она не может увидеть, насколько она невероятно чудесна, и узнать, что ее мать брехло.