Истинная красота (ЛП) - Линн К. С.. Страница 15

ногами его бедра, и ахаю от резкого вторжения.

— О, черт! — стонет он. — Постарайся расслабиться, детка. — Я ослабляю хватку на его бедрах и дышу сквозь боль, но изысканное удовольствие наполняет мое тело. Райдер замирает, оставаясь во мне настолько глубоко, насколько возможно, давая мне время приспособиться. — Ты в порядке, Эм? — хрипло выдавливает он, в его голосе появилась тревога.

— Да, теперь лучше, просто двигайся медленно.

Он так и делает, медленно входя и выходя, наполняя мое сердце, пока он наполняет мое тело.

— Открой глаза, Эм. — Я открываю их, даже не подозревая, что закрыла, пока он не указал на это. Я чувствую, что его лицо близко к моему, и он мягко целует меня в уголок глаз. — Ты такая красивая, и ты чертовски совершенна.

Я тяжело сглатываю, неуверенность, поселившаяся в моем сердце благодаря матери, исчезает с каждым искренним словом, которое он произносит.

— Ты тоже, — тихо шепчу я. Мои руки сразу же находят его лицо, мне нужно его видеть, но впервые в жизни мне не хватает прикосновения. Я проглатываю свое негодование из-за неспособности действительно видеть его. Чтобы заглянуть в его невероятные темно-зеленые глаза, о которых я так много слышала, пока его слова ласкают мою душу.

Прежде чем я смогу остановить ее, одинокая слеза скатывается по щеке, и Райдер замирает.

— Что случилось, детка, хочешь, чтобы я остановился?

Я качаю головой.

— Впервые в жизни я злюсь на свою инвалидность. Ненавижу, что не могу видеть тебя сейчас. — У меня перехватывает дыхание, когда я пытаюсь сдержать боль.

Обхватывая мое запястье, он мягко целует меня в ладонь, а затем кладет ее обратно на своё лицо.

— Ты видишь меня, Эм, намного лучше, чем кто-либо другой. Все, что тебе нужно сделать сейчас, это почувствовать меня, детка. Просто почувствуй меня.

Я думаю о его словах и улыбаюсь. Он всегда знает, что сказать, чтобы все исправить. Пальцами я прослеживаю знакомые изгибы и линии его лица, и замечаю, что одна сторона более выпуклая, чем другая, не так, как обычно. Я тут же вспоминаю, что он был расстроен сегодня вечером.

— Райдер?

Я чувствую, как он качает головой.

— Забудь об этом, Эм, думай лишь о том, что я внутри тебя, и насколько это прекрасно…

Я знаю, сегодня вечером кто-то причинил ему боль, что, в свою очередь, ранит меня, но я стараюсь успокоить его и делать то, что он говорит, не желая, чтобы что-то испортило этот момент. Я обнимаю его за шею, чтобы притянуть его ближе, и осторожно целую опухшую часть челюсти.

— Я люблю тебя, Райдер. — Я чувствую, как он замирает, но не останавливаюсь. — Я люблю все в тебе, и думаю, что ты совершенен, — откровенно говорю я ему, зная, что раньше никто никогда не говорил ему подобного. Но им следовало, потому что это правда.

Он упирается лбом в мой лоб, и я чувствую, как его дыхание становится тяжелым.

— Никто не помешает нам, Эм. Ты меня слышишь? Ты моя! — выдавливает он и начинает властно толкаться в меня.

— Да, твоя! — задыхаясь, соглашаюсь я, потому что это правда. Впервые в жизни я наконец чувствую, что я именно там, где должна быть, с Райдером.

— Это верно, детка, и я не позволю никому удержать тебя от меня. — Его темп увеличивается и становится почти отчаянным. Я знаю, что он говорит о моем отце и неизбежных проблемах, которые нас ожидают.

Я оборачиваю ногу вокруг его бедра, желая почувствовать его глубже.

— Никогда, я никогда тебя не оставлю, несмотря ни на что, — успокаивающе шепчу я, желая, чтобы он знал, никакие действия или слова моего отца никогда не заставит меня покинуть его.

Он прячет лицо мне в шею, но останавливается. Я впиваюсь ногтями ему в плечи, и с таким же отчаянием держусь за него.

— Ох, блядь! Не думаю, что долго продержусь, детка. С тобой так чертовски хорошо.

— Не сдерживайся, отпусти себя. — Я поднимаю бедра, отвечая его безумным толчкам, мое тело теперь более восприимчиво к нему.

— Черт, — стонет он мгновение спустя, затем останавливается, находясь глубоко во мне, наконец отпуская себя. Он замирает, лежа на мне и стараясь не придавить своим весом. Я обнимаю его, пока мы дышим и размышляем о том, что только что произошло.

— Все хорошо? — шепчет он, его губы у моего уха.

— Да, мне ещё никогда не было так хорошо.

Целуя меня в лоб, он со стоном выходит из меня, и я сразу же скучаю по этой нашей связи. Он уходит, чтобы воспользоваться моей ванной, и я чувствую, как Саммер запрыгивает на кровать. Ой. Полагаю, ее место вроде как теперь занято. Я хихикаю, чувствуя себя немного странно из-за того, что она только что видела, и целую ее в макушку.

— Извини, девочка. — Она облизывает меня и трется о мое лицо, и кажется при этом совсем не расстроенной.

— Этой собаке лучше не занимать мое место.

Улыбаясь, кусаю губу.

— Эту собаку зовут Саммер. Она моя собака-поводырь и мой самый лучший друг.

— Собака-поводырь?

— Да, и на самом деле это ее место, но я уверена, что смогу для тебя кое-что придумать.

Райдер хмыкает, звук заставляет меня захихикать, и я отодвигаю Саммер к подножью кровати, чтобы Райдер мог заползти обратно. Он быстро забирается в кровать, затем долго, медленно, неторопливо целует меня, прежде чем притянуть к себе и обнять. Это мое любимое место не только потому, что я люблю быть рядом с ним, но и потому, что он заставляет меня чувствовать себя в безопасности. Когда он держит меня таким образом, я чувствую, что мы находимся в нашем собственном, неприступном мире, и никто не может отнять его у нас.

— Расскажи мне о своей собаке. Что она делает?

Улыбаясь, я поворачиваюсь на бок, и его пальцы касаются моей голой спины, лениво вырисовывая круги.

— Она, наверное, одна из самых умных собак, которых ты когда-либо встречал. Она обучена делать удивительные вещи. Нажимать на кнопку лифта, оценивать высоту и ширину чего-либо, чтобы я ни с чем не столкнулась, она останавливается у бордюров и не пересекает дорогу, если это небезопасно. Я надеваю на нее ремни и использую ее как собаку-поводыря, только если не знакома со своим окружением. Нам приходится тренироваться вместе, но она действительно заботится обо мне. Она всегда прикроет меня, если я неверно оценю ситуацию или неправильно сориентируюсь. И я никогда не переживаю, что она поведет меня в неправильном направлении.

— Должен признать, это довольно круто, и я рад, что она заботится о тебе, хотя я знаю, что ты и сама отлично справляешься.

Я улыбаюсь.

— Ты прав, справляюсь, но мне нравится, что у меня есть она.

Комфортная тишина окружает нас, и я нащупываю лицо Райдера, чтобы видеть его. Провожу пальцами по его губам, и он целует мои пальцы. Затем перемещаюсь по опухшей части его челюсти и нежно касаюсь ее, вспоминая какой он был расстроенный.

— Хочешь поговорить о том, что случилось сегодня вечером?

— На самом деле нет, не хочу, — тихо отвечает он.

Я нервно продолжаю спрашивать, надеясь, что он откроется:

— Ты уверен? Ты казался расстроенным.

Он долго молчит, прежде чем наконец открывается:

— Я просто ненавижу быть здесь, Эм. Охрененно ненавижу. А ещё особенно ненавижу, кто и откуда я, и что это полностью определяет меня.

— Это не определяет тебя, — тихо отвечаю я, проводя пальцами по его волосам. — Другие люди могут позволить этому характеризовать тебя, но это не значит, что ты тот, кто ты есть. Это просто означает, что они осуждающие придурки.

— Ты только что сказала придурки? — спрашивает он с оттенком веселья в голосе.

— Да, а теперь тихо, я не закончила.

Он усмехается и притягивает меня ближе.

— Черт, Эм, мне нравится эта твоя дерзкая сторона.

— О, замолчи. — Я хихикаю, но снова быстро становлюсь серьезной. — Я имею это в виду, Райдер. Никто не определяет, кто ты, кроме нас самих, и любой, кто тебя знает, в смысле, действительно знает тебя, увидит, что ты удивительный и идеальный. Так же, как и я.

Я чувствую, как он смотрит на меня, и жду, пока он что-то скажет, но вместо ответа замечаю, что его пальцы меняют направление. Теперь он рисует не ленивые круги, как несколько минут назад, а начинает выводить четкие линии, и я стараюсь следовать им. Мое сердце замирает, когда я думаю о словах, которые он написал, но не уверена, что поняла правильно. Когда он поднимается вверх и начинает снова, я сосредотачиваюсь и понимаю, что была права, он пишет сообщение. После того, как он заканчивает во второй раз, я знаю, что он только что написал «Я люблю тебя». И лежу неподвижно, не зная, должна ли ответить, на случай, если я ошибаюсь, но, к счастью, мне не приходится этого делать.