Эльмарис. На пути друг к другу (СИ) - Загорская Наташа. Страница 50

На Дирана больше никто из них не обратил внимания.

Уже в гроте, тот самом, откуда начала свой путь Эльмарис, Лерс, склонившись к самому лицу невесты, прошептал:

— Плохо притворяешься, реснички дрожат.

Эльмарис не смогла сдержать легкой улыбки, но глаз не открыла.

— Вот так, — удовлетворенно шепнул боевик. — Не приходи в себя, пока не доберемся до твоей спальни, а то она еще что-нибудь придумает.

Глава 20

Аэрлин в ярости металась по собственным покоям. Кусала губы, ворошила тонкими пальцами темные волосы и костерила на чем свет стоит дарканского кронпринца.

— Мальчишка! Да как он посмел! Да как у него хватило наглости! Такой план мне испортил. Вот же…

— Дорогая, — Никалаэ был единственным, кто мог входить в эту часть покоев княгини беспрепятственно. — Что ты опять натворила?

— Я? — Аэрлин замерла посреди комнаты и округлившимися от недоумения глазами, воззрилась на супруга. — Я натворила? Нет, это этот проклятый дарканский принц мне все испортил.

— Я же просил, — выдохнул Никалаэ, останавливаясь в двух шагах от разъяренной супруги, — не интриговать против него. Мы не в том положении…

— Ах, оставь все эти разговоры о политической необходимости, — махнула рукой Аэрлин. — Это наша дочь, ты понимаешь? И ее счастье. Я не могу просто находиться в стороне и ничего не делать.

— А что хорошего ты делаешь? — князь с трудом сдерживал закипающую злость. Да, он любил жену, до безумия, до умопомрачения. Многое позволял ей и почти на все закрывал глаза, но не сейчас. Противостояние княгини Лантарской и наследника Дарканской империи вышло за рамки. За все рамки, которые когда-либо существовали. И он обязан был пресечь все это сейчас, пока не стало слишком поздно. — Ты творишь невесть что и прикрываешься дочерью. И не надо пытаться убедить меня, что в первую очередь заботишься о ее благополучии. Я слишком хорошо тебя знаю, Аэрлин. Ты просто пытаешься отомстить дарканцам. и объектом своей мести избрала этот молодого человека.

— Дарканские лорды — зло! — выплюнула княгиня и отвернулась. Муж не захотел ее поддержать. Ник, который всегда был на ее стороне, всегда помогал и поощрял, теперь принял другую сторону. Дарканскую сторону. И от этого становилось еще противнее и больнее.

— Конкретно Лерсаан ничего тебе не сделал и мне кажется, что он искренне привязан к Эльмарис. Возможно, на него оказывают влияние руны — спорить не буду, потому что не знаю наверняка, но он заботится о девочке. На самом деле заботится.

— Ты сам себя слышишь? — Аэрлин резко развернулась лицом к супругу. Ее легкое одеяние взметнулось в воздух, чтобы опасть вокруг фигуры красивыми складками. Сейчас, как никогда, в легких белых одеждах, с развевающимися за спиной черными волосами, с глазами, горящими синим огнем, княгиня напоминала Морскую Владычицу. Такую, как рисовали на древних фресках, что еще сохранились в самых старых храмах Лантара. Покровительница княжества, по легендам, не отличалась покладистым нравом и частенько устраивала шторма и катастрофы, безжалостно мстила тем, кто имел неосторожность оскорбить ее. Она была опасна, покровительница Лантара, и кровожадна, беспощадна. Такой же казалась и княгиня.

— Я сказал. Хватит! — резко отрезал князь. — Перестань вмешиваться в жизнь девочки и не настраивай против себя будущего императора. Не мне тебе говорить, что дарканцы никогда своего не упускают. Не делятся. И не отдают то, что считают своим. Кронпринц принял Эльмарис. Он допустил ее к себе слишком близко и теперь не отдаст. А я не желаю видеть, как мое княжество опускается в пучину морскую. Запомни, дорогая.

— Ты бесчувственный мужлан, — шепнула Аэрлин глядя испуганными глазами на супруга.

Да, они прожили вместе почти полвека, вырастили четырех сыновей, отыскали, наконец, свою дочь. Да, она любила его так, как только может любить ведьма. Она отдала ему свое сердце и еще ни единого раза не пожалела об этом. Ник всегда был ее гаванью, уютным гротом, в котором можно было переждать бурю или насладиться тишиной. Она любила его. Слишком сильно любила. Но сейчас, в эту самую минуту, перед ней открылась совершенно иная сторона его натуры. Князь Никалаэ никогда так не разговаривал со своей супругой. Ни разу за прошедшие годы совместной жизни, он вот так угрожающе не сверкал глазами. И еще ни разу он не повышал на нее голоса.

— Я тебя предупредил, — Ник уже взял себя в руки. — И все же, очень надеюсь на то, что ты поймешь сама, что творишь.

— Я выбрала ей мужчину, — несчастным голосом произнесла Аэрлин. — Лучшего из тех, кого только можно было бы найти. Красив, родовит, молод, богат — у Дирана Вариуса есть все, о чем может мечтать ведьма. Но этот мальчишка Лерсаан все испортил.

Князь обреченно вздохнул.

— Аэра, я не понимаю тебя. Правда. Ты… решила стать сводней?

— Но это правило, через которое проходят все ведьмы, — княгиня упрямо топнула ножкой. — После инициации молоденькая ведьмочка видит мир в немного ином ключе. В ней… бушует сила, страсти… она испытывает необходимость в близости. И обычно мать, или Верховная, подбирает такого мужчину. Идеального. Того, кто однозначно не сможет разбить ведьме сердце.

Князь покачал головой, пересек разделяющее их расстояние и обнял супругу.

— А твоя дочь выбрала Лерсаана.

— Да, — всхлипнула Аэрлин, пряча лицо у нее на плече. — Она словно специально делает все мне назло.

— Аэрлин?! — возмущенно воскликнул князь.

— А что Аэрлин? — княгиня вздохнула и принялась обводить пальчиком золотое шитье на камзоле мужа. — Она моя дочь. Мой ребенок. Я родила ее и потеряла на долгих семнадцать лет. А теперь вдруг нашла. А она… она совершенно не испытывает ко мне никаких чувств. И это… бесит.

— Ты думала, что Эльмарис сразу бросится к тебе в объятия? — кивнул князь. — А она, подумать только, не торопится этого делать.

— Ну да, — княгиня выглядела и вовсе уж несчастной. — Лоррелин с большей любовью отзывается о Саэре.

— Но ты же сама отталкиваешь ее, — Никалаэ крепче прижал к себе супругу. — Сама делаешь все, чтобы она относилась к тебе с настороженностью. Одно твое упрямство относительно ее имени чего только стоит.

— Я назвала ее Лоррелин, — вскинулась княгиня. — Это ее имя.

— А девочка всю жизнь отзывалась на Эльмарис. Боги, Аэра, просто… перестань на нее давить. Прекрати вмешиваться в ее жизнь и все наладится. Ты же хорошая мать. Наши сыновья любят тебя, и она полюбит, если только ты не перестанешь постоянно вмешиваться в жизнь девочки. Смирись уже с тем, что она выросла такой, какой выросла. И перестань третировать кронпринца! — последнюю фразу князь произнес суровым тоном. — Потому что врага в лице Дарканской империи, Лантар точно не переживет.

Княгиня ничего не ответила на это, только плечами пожала и снова спрятала лица на груди мужа.

— Что ты опять придумала? — князь слишком хорошо изучил супругу. — Аэрлин?

— Ничего, — она отстранилась от мужа и отвернулась. Прошлась по комнате. — Ничего такого.

— Я предупредил.

— Ой, да ладно. Я не делаю ничего предосудительного, — всплеснула руками княгиня. — И потом, сам ведь знаешь, что то, что завоевывается с трудом, ценится намного больше, чем то, что само идет в руки. Вот и пусть этот дарканский мальчишка хоть немного постарается, прежде чем получит нашу дочь. Больше любить будет!

Князь вздохнул. Еще раз повторил предупреждение о том, чтобы супруга не смела вмешиваться. Напомнил о том, что в случае чего будет очень недоволен. Аэрлин впечатлилась. Ссориться с супругом она очень не любила и понимала, что вытвори она еще что-нибудь из ряда вон, Ник… кто знает, что он сделает в ответ. Вот только пока никто не принимал в расчет саму Эльмарис.

Аэрлин улыбнулась и подошла к окну. Князь покинул ее покои, отправившись заниматься какими-то своими правительственными делами. На Лантар уже опустилась ночь, в саду, вокруг дворца светились фонари. Не магические, обычные, они слабо разгоняли ночную тьму, но придавали волшебный флер окружающему пространству.