Эльмарис. На пути друг к другу (СИ) - Загорская Наташа. Страница 69

— А потом, они повернут свои мечи и обратят свою магию в нашу сторону, — отозвался Леран, еще один из старейших Владык. В отличие от остальных, он не пытался сохранить молодость лица и тела. Некогда темные волосы его густо покрывала седина, а прекрасное лицо было испещрено морщинами. Поговаривали, что время от времени на Лерана находит, и он снова принимает свой молодой облик, морщины разглаживаются, а волосы приобретают исконный черный цвет. Но чаще всего он выглядел именно так, как немолодой эльф, хоть это и было странно. — И пусть Лес все равно сильнее Морайской империи и даже нашествие этих… — тут он презрительно скривил губы, — херашцев знатно потрепало нас, ситуация все еще не вышла из-под контроля.

— Но… — Арвиндаль растерялся. — Не вышла из-под контроля? Да… как вы можете быть настолько беспечными? Как вы можете сидеть в своих чертогах и делать вид, что ничего не происходит? Идет война! Поймите вы это! Война! Кровь льется рекой, кровь лучших сыновей Леса! Под гнетом херашцев, о которых вы так пренебрежительно отзываетесь, оказалась треть наших территорий! И они продолжают наступать! Еще немного и будет поздно. Светлый Лес падет.

— Да как ты смеешь даже думать о таком! — Леран с грохотом отодвинул свое кресло и поднялся на ноги. Он угрожающе надвигался на более молодого своего сородича. Лицо его исказилось от злости, глаза, выглядевшие слишком живыми на испещренном морщинами лице, метали молнии. — Как смеешь ты сомневаться в величие Леса и его славных воинов! Никогда! Никогда эльфийский народ не уступит! Запомни это.

— Вам все же лучше прислушаться к словам этого мальчишки, — насмешливый голос раздался неожиданно, и заставил присутствующих на импровизированном собрании Владык нахмуриться и начать озираться по сторонам. А Лерс вдруг понял, что это говорит он. Насмешливые фразы, бьющие по хваленому самолюбию эльфийских Владык, вылетают из его рта. — А то, не ровен час, не будет ни ваших чертогов, ни вас, ни… самого Леса.

— Кто посмел нарушить наше уединение? — грозно нахмурил брови Велирамин, приподнимаясь со своего кресла и оглядывая роскошную залу. Именно в его чертогах происходило это собрание, он был хозяином, и ему было отвечать за то, что высокое собрание посмели потревожить.

— Вам бы не мешало сбить спесь, — Лерс шагнул вперед из тьмы и заметил, как все присутствующие поморщились. На лицах всех, без исключения Владык, появилась гримаса отвращения. — И я сделаю это. Херашцы сильны. Их много и им нечего бояться. А еще… — тут он обвел взглядом Владык и расхохотался, как одержимый, — вы будете молить меня о пощаде. Меня!

— Лерс! Лерс, приди в себя! — голос отца вырвал кронпринца из странного транса, в который он погрузился. — Что с тобой происходит?

Таршаан с тревогой вглядывался в побледневшее лицо сына.

— Память, — глухо отозвался наследник Дарканской империи, растирая ладонями лицо. — Память не отпускает. Иногда мне кажется, что сознание раздваивается, и я… переношусь на несколько тысяч лет назад. Словно бы вижу… вспоминаю то, что происходило с этим… Мартаниэлем.

— С этим надо что-то делать, сын, — Таршаан поднялся из своего кресла и приблизился к сыну. Сжал его плечи, с тревогой вглядываясь в зеленые глаза. — Это опасно…

— Нет, — мотнул головой кронпринц. — Уже нет Мартаниэль растворился в изнанке, во мне лишь… его память, часть его души. Он не сможет завладеть моим сознанием полностью, но я… я могу использовать эти знания.

— И все равно, — император не верил в то, что все дается так просто. — Мы не знаем, что это такое. И не знаем, как…

— Я не думаю, что где-то в мире есть кто-то, кто может мне помочь, — грустно мотнул головой Лерс. — Возможно, лорд Шаэсс бы мог разобраться. Он… некромант, сама смерть, ему многое подвластно, но… он остался по ту сторону грани.

Таршаан выдохнул и отвернулся. Принялся рассматривать игру пламени в камине. Ни за что на свете, император Дарканской империи не признался бы сейчас в том, что рад. Безумно счастлив от того, что самый опасный из всех его подданных, тот, в ком текла кровь херашских императоров, наследник самого первого императора Дарканской империи, исчез.

— Мне пора, — тихо произнес кронпринц. — Эльмарис, наверное, уже пришла в себя. Я должен быть рядом.

— Я хотел поговорить с тобой об этом, — почти шепотом отозвался Таршаан, не поворачиваясь лицом к сыну. — Теперь, когда руны исчезли, а связь, что соединяла тебя с этой девушкой, разорвалась, в этом союзе нет необходимости. Я уже обсудил разрыв помолвки с князем Лантара.

— Отец! — воскликнул Лерс, сжимая кулаки от гнева. — Ты опять? Что за блажь постоянно лезть в мою жизнь и решать, что для меня будет лучше?

— Не забывайся! — резко осадил наследника император. — Я тебе не только отец, но и Владыка. Побольше уважения в голосе.

— Ты не имел права, — покачал головой кронпринц. — Зачем?

— Затем, что руны на вас уже не действуют. И поверь, я пожалел о том, что обратился к эльфийской магии, почти сразу, как наложил на вас заклятье. А сейчас… — Таршаан грустно улыбнулся, — сейчас я всего лишь исправил давнюю ошибку. Только и всего. Империя переживет разрыв отношений с Лантаром. Князь умен и дальновиден, он хороший политик и прекрасно понимает, что маленькому островному княжеству не тягаться с Дарканской империей, так что свои льготы мы все равно получим. Ну а… у тебя теперь развязаны руки, сын. — Император поднялся из кресла и приблизился к наследнику, заглянул в глаза, так похожие на его собственные. — Ты можешь выбрать любую девушку. Нет такой, которая не польстилась бы на трон Дарканской империи.

— Мне никто не нужен, — очень тихо произнес Лерс, глядя отцу в глаза. — Никто, кроме нее. Как же ты не поймешь?

— А разве я против? — губы императора тронула насмешливая улыбка. — Жизни без нее не мыслишь? Засыпаешь и просыпаешься с ее именем на устах, а во сне видишь перед глазами ее лицо? Готов пойти против всего мира, только бы она всегда была рядом?

— Да, — лишь тихо отозвался Лерсаан.

— Так завоюй. Вы свободны теперь. Оба. Над вами не давлеет эльфийская магия, вас не обязывают ни к чему политические отношения. Если она нужна тебе, а ты — ей, кто мешает?

— И ты не будешь против, отец?

— Кто я, чтобы вмешиваться? Отец? Император? Через несколько дней я женюсь на той, что стала для меня светом, воздухом, дыханием моим, частью меня самого. Разве могу я запретить тебе быть счастливым? Нет. Но и ты помни о том, что не только ты свободен, твоя избранница теперь тоже ни к чему не обязана. Если ты нужен ей — она пойдет за тобой по своей воле. А нет… здесь я тебе не советчик. Решишь удержать силой — пусть так. А отпустишь… — император не договорил, заметив, как перекосилось лицо кронпринца при последних словах.

Злится наследник. Ревнует. Бесится, что не по его вышло. Ну ничего, коли и в самом деле то чувства глубоки и настоящие, то такое испытание они точно пройдут.

Лерс уже собрался что-то ответить, даже рот открыл, как в этот момент над его правым плечом прямо из воздуха соткался небольшой серый и пушистый комочек. Повертелся немного вокруг своей оси, вызывая недоуменные переглядывания, а затем голосом леди АртНаэр возвестил:

— Даэн очнулся. У вас пять минут!

— Что это? — кронпринц подпрыгнул на месте, головой затряс, пытаясь избавиться от шума в ухе.

— Кайра практикуется в родовой магии, — фыркнул император. — Она ей не лдается, и леди Арт Наэр нервничает и… ну она и так в последнее время ведет себя странно.

— Кайра? — Лерс удивленно уставился на отца. — Она же алхимик. Хороший, спорить не стану, но магии у нее и нет почти. С каких пор у Кайры появилась родовая магия?

— С тех самых, как она забеременела от твоего дяди. Кровь, мой дорогой, не водица. А кровь ОрГраеш сильна даже в побочной ветви. Ребенок развивается, и чем ближе время его появления на свет, тем сильнее проявляется в его матери наша родовая магия. Думаю, что и после родов кое-что останется.

— Ээээ… и так всегда бывает? Ну… магия от ребенка к матери передается или это уникальный случай?