Эльмарис (СИ) - Загорская Наташа. Страница 75

Норвы не были магами и потому скептически относились к магическим клятвам и печатям, из-за этого пришлось составлять договора вручную на обычной бумаге. Хорошо еще, что роль секретаря взял на себя шаман, который на удивление споро обращался с принадлежностями для письма, что тоже в свою очередь, наводило на мысль, что не такие уж эти северяне и закостенелые в своем невежестве, как было принято считать.

Народ норвов, по мнению Лерса, таил в себе огромное количество тайн и загадок. И хорошо, что его целью было вовсе не разгадать их.

Переговоры проходили на том же месте, где посольство и встретилось с кронпринцем. Норвы наотрез отказались заходить в дом или принимать какие-либо подношения. А поскольку длились дипломатические переговоры много часов, к концу встречи Лерс чувствовал себя так, будто бы из него вытянули все жилы. На ногах он держался нечеловеческим усилием воли, хотел пить и есть, а еще больше — стащить парадный камзол, сбросить опостылевшие сапоги и вытянуться во весь рост на кровати. Удерживать непроницаемо-отстраненное выражение на лице было все сложнее и сложнее. А суровые воины словно и не находились весь день на открытой местности, великолепно владели собой и продолжали говорить, через слово-фразу вставляя хвалебные посулы Великому Палладару. К вечеру Лерс уже стал откровенно ненавидеть этого неизвестного ему правителя, сподобившегося объединить разрозненный до сих пор и вечно воюющие между собой кланы северян.

Стоило только яркому солнечному диску полностью спрятаться за вершинами деревьев, как Ургольв ударил себя в грудь кулаком и прорычал нечто непереводимое. За ним тот же жест повторили и оставшиеся норвы, за исключением жреца, который посыпал мелким белым песочком исписанные пергаментные листы, а затем передал их на ознакомление сначала Лерсу и своему вождю. На этом переговоры были закончены. Бумаги подписаны, клятвы произнесены и скреплены магией, хоть норвы и фыркали неодобрительно, глядя на ритуал проводимый Лерсааном.

И уже когда посланники воинственного народа откланялись и величаво удалились, а Лерс почувствовал себя как после сотни кругов бега с препятствиями по тренировочному полигону академии. Сил осталось ровно на то, чтобы добрести до своего временного жилища и свалиться в постель.

А норвы потопали в лес, отказавшись от гостеприимства, им еще предстоял довольно-таки трудный переход через перевал. И это несмотря на то, что они весь день простояли на ногах без еды и глотка воды. Воистину, их выдержка заслуживала уважения. Хотя Лерс предполагал, что они устроили себе лагерь где-то в лесах у подножия гор. Ну не могли, по его мнению нормальные люди, не владеющие даже зачатками магии, иметь такую выносливость.

Кронпринц обвел ставку дартарров усталым взглядом, встряхнулся, словно большой пес, мотнул темными волосами и нетвердой походкой направился к своей хижине.

— Ваше высочество, — верный Арий Лиарэ держался рядом со своим принцем на протяжении всех переговоров. Однако, несмотря на то, что сам командир дартарров участия в них не принимал, выглядел он тоже не лучшим образом, — какие будут распоряжения?

— А? — кронпринц замер на месте и нехотя повернулся к своему сопровождающему. — Что вы спросили, командир?

— Какие будут распоряжения, Ваше высочество? — повторил свой вопрос Арий.

— Спать, — устало выдохнул Лерс.

— Вы не будете связываться с его императорским величеством, чтобы доложить о договоренностях?

Лерс страдальчески вздохнул, он совершенно забыл о том, что отец ждет его доклада. Император Таршаан ежедневно связывался со своим отпрыском, чтобы узнать новости, до сегодняшнего дня принцу нечем было порадовать отца.

— Свяжусь, — закатил глаза к небу, Лерс. — Спасибо, командир.

Но Арий не торопился уходить и продолжал выжидающе смотреть на кронпринца. Лерс прекрасно знал, какой именно вопрос волновал непоколебимого командира дартарров, но… не спешил.

— А знаете что? — вдруг произнес кронпринц, покосившись на Ария. — А прикажите-ка подать нам ужин. Да, точно, есть хочу — умираю просто, — и перехватив быстрый взгляд Ария в сторону поселения, уже не скрывая лукавого блеска в зеленых глазах, добавил, — вы ведь не откажетесь поужинать со мной? Нам стоит обсудить сегодняшние переговоры и ваши дальнейшие действия.

Арий сглотнул, нехотя кивнул и направился выполнять поручение кронпринца, молясь про себя, чтобы ушлый дарканец не сумел рассмотреть на его лице кровожадное выражение. А порвать этого наглого мальчишку на много маленьких частичек хотелось вот просто до умопомрачения.

Добравшись до своего временного пристанища, и в ожидании обещанного ужина, кронпринц стянул камзол, сбросил сапоги и, упав на кровать, нехотя потянулся к висевшему на шее амулету вызова. Вообще, он мог связаться с отцом, используя древнюю магию их рода, основанную на кровной связи, но был слишком вымотан и решил не тратить оставшиеся жалкие крохи сил на то, что можно было бы провернуть без потерь.

— Лерс, — раздался голос императора. Амулет связи был тем плох, что разговаривать приходилось, не видя собеседника, но в данном случае, кронпринцу это было только на руку.

— Отец, — отозвался наследник, но тут же исправился. — Ваше императорское Величество, приветствую вас. Как ваше здоровье? Как положение дел в столице? Как…

— Не ерничай и переходи к делу, — резко оборвал сына Таршаан. — Можешь без церемоний, я один.

— Переговоры прошли относительно успешно, и посольство норвов прибудет в империю для подписания всех необходимых бумаг уже в следующем месяце. Пока же мы достигли определенных договоренностей и даже запечатлели их на бумаге. У норвов за последнее время произошло много всего интересного, и я не могу с уверенностью сказать, что все это нам на руку. Но в любом случае, они желают сотрудничать и даже, очень может быть, предоставят нам эксклюзивное право на то маленькое предприятие, о котором вы, Ваше Величество, так радели, — несмотря на заверения отца в том, что разговаривать можно без соблюдения необходимого в таких случаях этикета, Лерс все же не спешил называть все вещи своими именами. Отец и так поймет, что он хотел сказать, а вот если их разговор прослушивают, то тогда кому-то придется попотеть, чтобы понять, в чем смысл.

— Я понял, — отозвался император. — Есть еще что-то, что ты можешь мне сообщить?

Несмотря на всю важность данного разговора, кронпринц все же не смог удержаться от ерничанья:

— Я бы посоветовал к визиту посольства северян, удалить из дворца и столицы всех более менее привлекательных женщин. А то как бы потом не пришлось пересматривать законы во избежание войны с вновь обретенными союзниками.

— Что ты имеешь в виду? — не понял шутки император.

— Дома расскажу, — интригующе произнес принц, — и даже покажу.

— Когда возвращаешься?

— Завтра, сегодня я совершенно без сил, а мне до того места откуда можно открыть переход еще несколько часов надо верхом добираться.

— Жду, — коротко бросил император и отключился.

Кронпринц лишь хмыкнул в ответ и потянулся прикрепить амулет вызова обратно к цепочке, на которой он и висел. Его рука натолкнулась на небольшую подвеску и перед мысленным взором тут же встали синие глаза молоденькой целительницы. Лерс застонал, сжимая в кулаке амулет, подаренный Эльмарис. Как же тяжело быть так далеко от нее, как невыносима сама мысль о том, что, возможно, он больше никогда не увидит ту, которая так быстро стала важна. Как же хочется наплевать на все и схватить ее в охапку, упрятать далеко-далеко, где ее никто никогда не найдет и стать наконец самым счастливым.

Но что-то останавливало Лерсаана. И он точно знал, что именно — выражение осуждение и презрение в синих, цвета летнего неба, глазах. А в том, что оно появится, он лично ни минуты не сомневался — Эльмарис не простит ему такого самоуправства, не сможет жить пленницей вдали от родных и близких, не смириться с ролью фаворитки. И это бесило, пожалуй, даже больше зудящего запястья.