Шолох: Теневые блики (СИ) - Крейн Антонина. Страница 62

«Тук, тук, тук», — три шага — и она на месте, перед куратором. Помощница Улиуса гордо вытянулась во весь рост, Полынь, наоборот, стоял немного сгорбившись. Тот еще контраст. Из переброшенной через плечо сумки для документов Селия достала стопку папок. Помахав ими перед лицом куратора, злыдня небрежно кинула бумажки мне.

— Я решила помочь тебе с Генеральством, Полынь. В этих папках — тринадцать новых дел для Ведомства, теперь они приписаны к тебе. Равно как и маньяк, равно как и слежка за приезжим асеринцем твоей Ловчей, — высокомерный кивок в мою сторону. — Если успеешь за десять дней все сделать — Генеральство твое. Жаль, правда, что ты не сможешь заняться этими папочками безотлагательно, ведь вещи-то важные — кое-где требуется срочное вмешательство, в том числе силовое… Ну да пошли своего малька. Думаю, ты уже научил ее всем необходимым заклинаниям?

— Не переживай Селия, мы разберемся, — холодно кивнул Полынь.

— Сжимаю за вас кулачки, — язвительно сообщила ассистентка Улиуса. — Пусть вся правда выйдет наружу, да побыстрее. В этом и заключается наша общая цель, не правда ли?

И она тоже ушла.

Ищейки что-то там замерили, обнюхали, записали и запечатлели у трупа, а потом также покинули кабинет.

— Позовем коронеров забрать эту леди, — кивнул один из них на прощание.

В Шолохе светило ярчайшее утреннее солнце — конец мая, красота. В кабинете было жарко и светло, зайчики скакали по стенам, как умалишенные. Полынь сосредоточенно смотрел на свои часы и что-то уныло бормотал. Я испуганно смотрела на труп. Труп равнодушно смотрел в окно.

— Что делать-то будем? — полминуты спустя рискнула нарушить тишину я.

Куратор вздрогнул, как будто я вырвала его из каких-то очень дальних далей и неожиданно гаркнул: — Работать, что еще!

Вот она, вот она, самая несправедливая на свете цепочка — цепочка гнева! На тебя кричит твой начальник, потому что не выспался, потому что утром устроила скандал жена. Ты проглатываешь это, но потом срываешься на младшем коллеге, потому что обида и злость требуют выхода. Коллега, вне себя от возмущения, все-таки соблюдает приличия и доносит свой гнев до дома. Там уже можно расслабиться, выпустить накопленное — ведь под рукой у него любимая семья. Ни за что ни про что обиженная дочь коллеги рыдает два часа в подушку, но находит в себе силы дотащить ненависть до школы, где срывается на однокласснике. И так далее. Негативные эмоции гуляют по миру, снашивая владельцев, как старые башмаки.

Раньше я была великим гуру ненависти и гнева. Проклинала обидчиков так, что преисподняя распахивала врата в предвкушении. Теперь — нет. Ритуально поймав злобу Полыни в кулак, я тихонько вытряхнула ее вниз. Понятно, что ни малейшей магии в моих действиях нет, но попробуйте как-нибудь — полегчает наверняка. Тут все дело в восприятии.

— Хорошо, будем работать, — миролюбиво согласилась я. — Если ты обрисуешь примерный план наших действий, я сделаю все возможное, чтобы тебе помочь.

Полынь уже и сам утихомирился, понял, что плохим настроением делу не поможешь. Он кивнул:

— Если есть какие-то дела на сегодня, реши их сейчас. Я не уверен, что ближайшие несколько дней у тебя будет время даже на сон.

— Оу… — я вспомнила о Карле. Потом о перенесенной встрече с Кадией. Потом о руке Дахху, о Святилище принца Лиссая и, наконец, о подозрительном парне по имени Мелисандр Кес. — Хорошо, Полынь. Только ты можешь послать для меня сейчас пару сообщений?

Мои ташени выглядели следующим образом.

Для Дахху: «Дорогой друг. Вчера мы повздорили, но оба знаем, что зря. Пожалуйста, держи меня в курсе ситуации. Я обещаю не вмешиваться, если ты не хочешь, тем более, сейчас для этого не будет возможности. Также, пожалуйста, попроси Карла зайти ко мне сегодня около полуночи и покормить Мараха. Спасибо».

Для Кадии: «Хей-хей. План Б летит к праху. Планы В и Г даже не предлагаю. Будем на расстоянии, но на связи».

Для Мелисандра Кеса: «Господин Кес, приветствую. Не уверена насчет завтрашней встречи — появились безотлагательные рабочие вопросы. Но буду благодарна Вам, если продолжите уведомлять меня о Ваших перемещениях. Только не лгите — препятствие Ловчим карается законом».

Лиссаю я ничего отправлять не стала.

Полынь, которому приходилось все это записывать, только хмыкал. Потом не выдержал и все-таки прокомментировал:

— Слушай, ну из тебя такой ужасный переговорщик, что я прямо не знаю. Что первая, что третья записки — полный дипломатический провал.

Я дернула плечами:

— Ну извините. Как умею, так и пишу.

Куратор в ответ только вздохнул:

— Надо будет тебя все-таки поучить жизни, если останешься тут работать. А останешься или нет, покажут следующие десять дней. Ты ведь уже поняла, что это тебе предстоит добывать мое Генеральство, да? — с напускной веселостью подмигнул он. Я скорчила кислую рожу:

— Ты ведь тоже понимаешь, что это дохлый номер, да? Без ташени и без оружия я мало на что гожусь… Даже нормальные «мальки» вначале работают с кураторами, ну а я вообще без тебя как ноль без палочки.

— Ну знаешь, Тинави, — куда серьезнее проговорил куратор. — Если ты рассчитываешь на долгую и приятную карьеру в Ведомстве при том, что останешься на своем нынешнем уровне знаний и умений, да еще под моей опекой — это зря. Хочешь работать тут — учись, причем в твоем случае — куда усерднее, чем остальные.

— Как? У меня нет магии, забыл?

— Да к праху магию. Нет связи по ташени — таскай с собой двух голубей.

— Заметят, спросят, выяснят правду, выгонят — отчеканила я возражение.

— А ты скажи, что это твоя семейная традиция. Или социальный эксперимент — «месяц без ташени». Или, прах побери, тебе просто не нравятся бездушные бумажки, голуби куда романтичнее, — пожал плечами Полынь. — И вообще, зуб даю, никто тебя не спросит. В Ведомстве всех интересуют только они сами и их работа. Разве что Селия полюбопытничает, но она и так отнюдь не на твоей стороне, поэтому ей можешь просто не отвечать. Волноваться о вещах, которые не произошли — вот это точно бессмысленно. И вообще, пять минут назад я случайно выяснил, что у тебя есть некто Марах. Это что за зверь?

— Филин.

Полынь залез на свой любимый подоконник и с чувством покрутил пальцем у виска:

— У тебя есть филин, и ты не посылаешь его с записками? Что за глупости? Тут половина Ведомства с совами или филинами ходит, причем просто так, шика и блеска ради.

— У Мараха жуткий характер, — я покачала головой. — Он не умеет носить письма. Я пыталась что-то сделать, но не получалось, вот и оставила животинку в покое.

— Так зачем сама? Позови Шептупна, мигом перевоспитают твою птичку, — Полынь смотрел на меня изумленно. — Ты что, всегда придумываешь препятствия для элементарных действий? Ты вообще в курсе, что продуктивность — это умение не делать из мухи слона? Видишь проблему — идешь и устраняешь, конец истории. Если с наскоку не получается, делишь ее на части. Разбираешь с каждой по-очереди. Элементарно.

Я поежилась. Странно. Мне всегда казалось, что я нормально живу и последовательно действую. Но случай с филином Марахом действительно был по-своему показательным… Я вздохнула:

— Окей, а что насчет самообороны и оружия? Волшебный кинжал Ловчего для меня не работает.

— Так, после школы все проходят либо магическую, либо военную подготовку. У тебя какая была?

— Магическая, — я пожала плечами. Полынь задумчиво поскреб подбородок.

Какое странное чувство! Оттого, что это проблему он не может решить с полпинка, как предыдущую, я почему-то повеселела. Как будто куратор не помочь пытается, а насильно выковыривает меня из уютнейшей ракушки навстречу холоду и тьме океана. В свое время я почитывала книжки по психологии, в том числе про «зону комфорта», и самоуверенно думала, что меня пободное не касается. Впрочем, то было до инцидента. Сейчас же я воистину поразилась тому, что моя зона комфорта заключалась в том, чтобы быть беспомощной магической калекой, помогите мне, пожалейте меня…Иначе почему я так противлюсь? Ой-ой-ой. Нехорошо.